Энриет. Логос 1

Кораг отмахнулся, по пути, чуть не убив меня как муху.

— Боевой маг, шаман. Суть одна. Меч и магия. Меч и магия.

К моему удивлению, волшебство мне давалось без каких-либо сложностей. Суть формирования заклинаний я понял сходу. Если говорить вкратце, то каждый известный слог имеет некую силу и эффект. Соединяя определенным способом эти слоги, ты усиливаешь эффект или формируешь какое-то заклинание. Тем самым, можно создать любое заклинание. Абсолютно любое.

Несложно догадаться, осознав суть волшебства, что лучшие волшебники являются хорошими учеными в области физики и химии. Компиляция заклинаний чем-то похожа на программирование.

Но главное мое достижение, которым я горжусь, это то, что я научился творить волшбу шепотом. Что Пашик говорил, что в книгах указывали, что творить волшебство шепотом сложно, а в уме и то дается исключительно одаренным. Только магистры около того уровня могут творить волшбу шепотом, и только легенды магического мира могут творить волшбу в уме.

Не знаю что там с волшбой в уме, но шепотом оказалось не так уж и сложно. Надо сразу уточнить — для меня несложно. Как жаль, что тут нет фотоаппаратов. Я бы с удовольствием запечатлел лицо Кариэль и Пашика, когда я сформировал огненный шар возле свечи, чтобы зажечь ее. Сначала они замерли. А я уже вторую свечу зажег. Их челюсти стали подметать пол башни ничуть не хуже обычной метлы. А тем временем в помещении уже были зажжены все свечи. Альвия, кажется, до сих пор не верит в такие мои высокие результаты за короткий промежуток времени.

Сначала Пашик подумал, что оглох, но потом как понял, замолчал на полчаса.

И с этого момента Пашик запретил творить волшебство в голос, только шепотом. Поначалу было сложно привыкнуть. Хотя, честно признаться, я сам так хотел. Теперь стало понятно, почему волшебникам высокого порядка запрещают скрывать свой рот за маской. Это опасно для всех окружающих. Вдруг волшебнику придет в голову мысль немного аннигилировать собеседников.

Стило мне в полной мере осознать, насколько полезный навык дался мне, по сути, без особых усилий, еще сильнее захотелось научиться волшебству в уме.

Обучаясь волшебству, я не забывал втихаря развивать свои навыки колдовства. К своему счастью, я смог найти пару книг о колдунах в библиотеке Пашика. И этот внимательный дед как-то раз заметил меня за чтением такой литературы.

Я ему сказал, что всего лишь хочу узнать все о колдунах. Ну, вдруг я их встречу в своей жизни, и им же надо буде как-то давать отпор, все-таки. Не знаю, поверил он мне или нет, но чтению не препятствовал, и даже слова не сказал.

Теперь я могу с точностью определить себя в колдуны. И, не дайте мне Две Луны, чтобы меня спалили, инквизиторы. Можно смело пить яд! И я не палюсь.

Сразу надо сказать, что из-за большого количества информации, в голове возникла каша, и пару раз от усталости вместо волшебства, чуть ли не начинал колдовать. Благо, вовремя замечал. И, самое главное, Пашик ни о чем не догадался и сейчас, думаю, не догадывается, а прошло уже почти три месяца как я тренирую колдовство.

Кстати, по очереди, творя волшбу и колдовство, я обратил внимание на четыре важных обстоятельства, которое явно не указывались ни в одном литературном источнике, которые я читал.

Первое, после того, когда оставалось мало внутренней магии, я не мог творить волшбу, но на колдовство это никак не влияло. Я мог творить ее без каких-либо ограничений.

Второе, колдовство также использует внутреннюю магию, поэтому, я нашел этому лишь одно объяснение — колдовство расходует меньше внутренней магии.

Третье, колдовство давалось мне проще, нежели волшебство. Почему так, мне не понятно.

И, четвертое. Колдовство использует не только внутреннюю магию, но как-то взаимосвязана с психикой и физической силой. Каждый раз возникает в теле усталость, словно я несколько дней не спал и махал, так сказать, кайлом.

Сколько не пытался найти ответ в книгах, ничего не нашел.

— Вставай. Еще один бой, и на сегодня хватит — Кораг протянул руку. Я улыбнулся и принял вызов — только теперь без магии. Как воин с воином.

— Добро.

Мечи скрестились. Мы закрутились в диком танце, где каждый пытался найти такт соперника, сломать его, навязать свой такт, и уничтожить в своей песне боя.

Сколько было боев, ни разу не удалось победить Корага. То ли мой красный друг настолько крутой боец, то ли я настолько никчемный и бездарный. Но, факт есть факт. Я для Корага — живая, ходячая и болтливая груша.

Метелил от души. И называл это набивкой тела. Кажется, он путает слова набивка со словом избиение. Но, все же, он мой тренер. Ему виднее как можно назвать издевательство над слабым.

Бой закончился как обычно — я на земле, а Кораг надо мной. В этот раз он дышал тяжело. Победить, то я его не победил, но заставил попотеть точно. Для меня это показатель.

— Долго еще будете отдыхать? — Ульгиндра стояла у двери и следила за нами — хватит на сегодня. Кораг, ты не забыл о своих обязанностях?

— Уже иду, Уля.

— Не называй меня так! — закричала Дворфийка, полностью покраснев с головы до пяток — Я Ульгиндра, мерзкий раб!

— Ульгиндра, я бегу.

Кораг поклонился, и, казалось бы, извинился, но почему-то во время извинения, с его лица ни на секунду не исчезала улыбка. Не заметил что-то раскаяния на его лице. А почему не заметил? Правильно. Потому ее и не было.

— Ульгиндра — я встал и отвесил глубокий поклон дворфийке — Доброе утро.

— И тебе — тихо, едва слышно, ответила Дворфийка.

— Вы когда присоединитесь к нашим тренировкам, и покажите мне — я посмотрел на Корага, который в ответ кивнул — и покажите нам основы дворфийского боя. А может, и чего-то больше.

— Сейчас покажу тебе чего-то больше на наковальне, положив на нее твой мерзкий язык. Тренировка прошла? Прошла. Теперь вали с моего двора.

— Как Вам будет угодно, Уля. — я поклонился и побежал. И правильно сделал. Потому что в мою сторону полетел, желая наказать за мою дерзость, небольшой молоток, который откуда-то возник в руках дворфийки.

Кидает Ульгиндра метко, поэтому пришлось вмешаться. Поколдовав с воздухом молоток слегка сменил направление и пролетел мимо. А тем временем мой след уже простыл.

— Паршивец! Небось опять волшба! Не могла я промахнуться!

Это последнее, что я услышал в свой адрес, когда начал не спеша идти по улице в сторону дома, попутно вытирая пот. Там меня ждала привычная работа.

После нескольких месяцев пребывания в этом мире, мой распорядок дня сформировался, и представлял из себя семь кругов ада. Хотя, правильней сказать не ада, а рая. Я ведь сам себя загнал в такие рамки. Но, если рассуждать в другом русле? Кто я? Мазохист, люблю страдать. Тогда это те самые круги ада, которые и хотел. Да, тяжело, но рад каждой боли, и каждому препятствию, которое приходится преодолевать.