Эпидемия сумасшествия

Вдруг в помещении раздался смех. Генерал с «лакированными волосами» и гладким лицом прыснул, будто слыша едкий анекдот.

– Что такое!?
– Возмутился министр.

– Простите. Простите меня. Но я думал, нам покажут что-то более опасное. А это какая-то вобла. Честно, не ожидал. Виноват.

– Сейчас такое время, что не до смеха! Держите себя в рамках! А вы что скажете?

– Я в принципе тоже... Тоже ожидал нечто большее. Это совсем не то, если честно, - процедил человек в зелёной форме, в очках и с небольшими усами.

– Так! Арнольд Венедиктович! Я прошу четкого пояснения. Это действительно образец внеземной... Техники? Или нечто еще? Мне необходимо знать! Отчёт самому командующему! Не в шутки играем!

– Простите, господин министр, но какой смысл нам врать? Тем более, захват походил под кураторством силовых структур.

– Структуры, мать вашу! Да он на кусок сала похож...

Действительно, на большом экране, который транслировал картинку из специально укреплённого бункера, демонстрировался ромб, покрытый чем-то белым.

Он стоял под большим, прозрачным колпаком на невысоком постаменте, опираясь о причудливую треногу. Его подсвечивали скрытые фонари, словно редкий музейный экспонат.

Конечно, это смотрелось завораживающе. Только имело мало общего с грозными агрессорами, взрывающими тяжёлые танки и самолеты.

Учёные догадались, в чем дело. Арнольд Венедиктович вздрогнул и постарался все рассказать.

– Подождите, но замедлить активность объекта удалось только с помощью концентрированного жидкого азота и электромагнитного поля особого действия. Сейчас он находится в глубокой заморозке. У него нечто похожее на анабиоз... По крайне мере, это наше предположение.

– Чего? Анабиоз? Сон? Эти беспилотники умеют спать?

– Не совсем. Мы выяснили, что это не видоизмененные машины, как нам казалось. Это живые существа. Они не совсем подходят на людей.

– Точнее совсем не походят, - отметил учёный, сидящий вдалеке.
– У них внутри плазматическое ядро, в котором походят термоядерные реакции. А сверху расположен каменный панцирь, меняющий форму.

– Подождите! Вы нас путаете! Как камень может менять форму!?
– Сказал один из генералов.

– К сожалению, эти объекты не подчиняются законам физики. Нашим, то есть… Там, откуда они прибыли, подобное в порядке вещей. Мы имеем дело с тем, что не написано ни в одном учебнике. Это нечто принципиально новое. Будто компьютер для древних поселенцев. И дать подробную информацию на данный момент не представляется возможным.

Слова отдались эхом от белых стен. В помещении стало будто бы холоднее. Министр опять потёр лоб, взглянул на экран. Потом выпалил то единственное, что пришло ему в голову.

– Не спешите с выводами, Арнольд Венедиктович! Мы ещё посмотрим, кто из нас древний, - только как смотреть, что доказывать? Это он не сказал.

Ведь даже сама мысль, будто «машина», является живым существом, не желала помещаться в черепной коробке обычного человека.

– Так точно, - сухо процедил учёный. Потом принялся изучать небольшой монитор, который был вмонтирован в стол.

– Конечно, конкретной информации маловато. Но мы можем предоставить ряд поверхностных гипотез. Как вы просили, для межправительственного доклада.

– Межправительственного. Там партнёры по Евразийскому Союзу давят. Как бы международную конференцию не проводить.

Министр подпёр кулаком лицо. На руке показались часы в платиновой оправе. Генералы уткнулись в ноутбуки с деловым видом.

– Что ж ты за гадость такая? Паразит недоделанный. Как бы с тобой поговорить? Если бы хоть примерные переговоры... Да, это тебе не заварушка с террористами или пендосами. И как строить гребанную концепцию? Вот тебе и министерское кресло, - подумал чиновник, сверлят взглядом пришельца.

В какой-то момент мужчина охнул, закрыв глаза. Но это была не соринка и не воспаление сетчатки.

Министр заметил, как ромбоид шевелится. Потрогав в очередной раз лицо, политик снова уставился на замороженный объект. От ромба отвалился кусок наледи. Раздался стук. Похоже, что в отсеке с инопланетным вторженцем находились качественные микрофоны.

Министру на секунду показалось, что пленник почувствовал его мысли. И сам решил пойти на контакт.

Все присутствующие прилипли к монитору, забыв о былых формальностях. Автоматчики находились за дверью. Но, скорее всего, увидев такое, они бы точно потеряли напускную брутальность.

– О, боже! Необходимо подать ещё концентрированной, азотной смеси! Похоже, подопытный выходит из ступора.

Рука ученого потянулась к небольшой, оранжевой кнопке.

– Нет! Не надо! Не спешите. Давайте попробуем... Допросить. Черт, поговорить с этой тварью!

– Но ведь мы не знаем языка, - возразил научный сотрудник, который до этого молчал.

– Мы это уже поняли! Но мне кажется. Интуиция. Короче не важно! Сделайте ваше поле побольше, чтобы он не дёргался. А я попытаюсь кое-что... Давайте!

Генералы недоуменно смотрели на министра. Учёные принялись корректировать какие-то настройки.

Сам же глава ведомства зачем-то зажмурился. На лбу его выступили морщины. Неизвестно как такое пришло на ум, но он начал мысленно беседовать с ромбоидом. Казалось, что политик попросту помешался.

От пришельца отвалилось ещё несколько глыб. Он отстранился от парапета, сохранив лишь нижнюю точку опоры.

– О, черт!

– Живая скотина! – Воскликнули генералы.

– Боже! Включите мне микрофон! Ну же, скорее! Он будет говорить. Я чувствую! Арнольд, мать твою! Давай!
– Восторженно заорал министр.

– Включайте обратную связь...
– смутно промямлил Бенедиктович.
– Это все не логично. Мы уже пробовали. Но все же...

На столе загорелась пара зелёных диодов. Раздался тихий, металлический гул.

– Так старые телевизоры раньше работали. Это у них язык?
– Сказал помощник министра в зелёной форме.

– Э, нет. Скорее, так протекают реакции с выделением энергии. Язык, как мы заявляли, неизвестен.

Министр сжал пальцы в кулак. Ему было плевать на недоуменные взгляды.