Эпоха мертвых, Начало. Том 1

Со всем этим были проблемы. Какие? А простые - магазины закрылись, а громить и грабить их еще не начали. Сунешься туда мародерить первым, и будешь уничтожен каким-нибудь проезжающим мимо военным патрулем. Рад бы заплатить, да некому, двери на замке. И деньги цену уже потеряли, судя по всему. А как об обмене договариваться и с кем? Нет еще новой системы меновой торговли, хоть ее появление и не за горами. Тогда и начнем организованно менять шило на мыло.

Мария Журавлева, мать двоих детей

После того, как выезжавшие за машинами вернулись обратно, без потерь и с многочисленными трофеями, Маша успокоилась окончательно. Никакие кошмары по поводу снесенных ей из ружья человеческих голов ее не преследовали, чувствовала она себя прекрасно. Скорее даже ощущала моральное удовлетвоерние от того, что защитила детей, себя и друзей.

С удовольствие провела два часа в компании все больше и больше нравящихся ей сестер Дегтяревых, учась обращаться с пистолетом. С не меньшим удовольствием расстреляла магазин в висящие на заборе обрывки бумаги, и к собственному и окружающих удивлению, ни разу не промахнулась. Затем послушала, как Таня, сидя на кухне "женского дома", в который переименовали дом Сергея, рассказывала о поездке. Дети были с ней, вполне оживленные. Они целый день проиграли на улице, замучали кота, спрятавшегося от них на крыше веранды, и не сумели замучать собаку. Привыкли они уже и к Алине Александровне. Впрочем, они и раньше проводили много времени в компании приходящих нянь, так что легко осваивались.

Затем она повела детей наверх, укладывать спать. Дети как то очень естественно восприняли то, что на маме появилась военнная форма, а на поясе - пистолет в кобуре. Возможно, подозревали, что именно сюда, и именно за этим все и ехали. Сашка подробно расспросил о каждом, кого видел сегодня, и Маша, как могла подробно, рассказал обо всех. Версия была упрощенная, но вполне логичная. Мол, бывшие солдаты и их друзья, собираются здесь в отряд, чтобы защититься, и защитить Лику с Сашкой, от упырей. А через несколько дней они поедут далеко-далеко на машинах, в безопасное место, куда никакие упыри не доберутся. Все, конец версии. Впрочем, упырями мертвяков называла только Маша, а Сашка, как самый продвинутый, именовал их "зомби", причем пытался слово склонять: "Зомбей, зомбям, зомбями" и так далее.

Дети почти не расспаршивали о дневной стрельбе на улице. Маша сказала им, что в дачный поселок забрели зомби, и их застрелили. А поскольку детей спрятали в доме и происходящего они не видели, то такое объяснение их вполне удовлетворило. К зомби уже начинали привыкать. А Маша порадовалась, что дети явно не хотят отходить теперь далеко от дома. За весь день они даже попытки выйти со двора не сделали, и даже старались не выходить из поля зрения взрослых. Даже за баню не заходили. Фобии фобиями, но их жизнь дороже.

Об утреннием происшествии они расспрашивали больше, и здесь Маша рассказала им все честно, разве что не настаивала на том, что это были именно менты, а согласилась с сашкиной теорией, что могли быть и "переодетые". Если Сашке так удобней думать - пусть думает. Теперь вообще всех опасаться приходится, судя по всему. Народ разбегается по стаям, а стаи вскоре начнут что-то делить и между собой враждовать.

В ходе беседы их голоса становились все тише, и вскоре оба уснули, и Лика, и Сашка. А Маша подсела к столу у окна, зажгла стоящую на нем настольную лампу, и углубилась в руководство к "Сайге", которое дала ей Татьяна. Как чистить и разбирать вкратце научили, а теперь Маша решила еще и почитать о своем оружии все, что только можно. Оружие, люди вокруг, машины - все это сделало ее уверенной в себе, и ей действительно хотелось научиться быть лучшим бойцом. Пусть ее вовсе не терзают муки совести по поводу расстрела четырех человек на улице, зато она видела, как быстро и беспощадно был уничтожен враг, посягнувший на их жизни. В том числе и ее руками, тем самым оружием, что лежит перед ней на столе. Врага ждали, к нему были готовы. И те, кто пришел их убить, превратились в куски окровавленного мяса, валяющиеся в грязи. А их оружие укрепило их отряд. Так что, если все будут лучшими, то и детям ее ничего не грозит, так ведь?

Интересно, что еще пару дней назад Маша оружие не любила и откровенно его боялась. Оружие казалось ей чем-то таким, угрожающим ее безопасности лишь фактом своего существования. Оно было создано, чтобы убивать, а ведь хороший человек убивать не будет, следовательно, оно создано одними плохими людьми для других плохих людей, которым хочется убивать. Логика простая и понятная. Однако уже вчера, после того, как ей удалось овладеть автоматом умерешего у нее на кухне и воскресшего милицейского майора, эта логика здорово поколебалась. Она даже ту ночь провела с автоматом на подушке. Он внушал ей уверенность.

Сегодняшний грабеж ее научил тому, что оружие помогает не само по себе, а лишь тогда, когда ты готов его пустить в дело. Что толку было с их оружия, если они дисциплинированно спрятали его в машине, и перед лицом этих самых ментов "оборотней" оказались безоружны? Даже Сергей Сергеевич не решился выхватить свой табельный пистолет. Как же, милиция ведь. А милиция на то и милиция, чтобы комплексами не мучиться, а грабить граждан в любое удобное для себя время.

И сейчас у окна сидела с руководством по эксплуатации самозарядного ружья "Сайга-12", переделанного компанией "Стрелец", совсем другая женщина, вовсе не та, что жила в высотном доме возле метро "Проспект Вернадского", и ездила на работу в банк на Кутузовский проспект. Ружье лежало перед ней на столе, а под столом, в большой зеленой сумке, лежал тот самый короткий автомат, с запасными магазинами, полными желто-зеленоватых, матово блестящих патронов. Тот самый автомат, который спас и ее детей, и ее саму, который здесь все называли на разные лады, кто "ксюхой", кто "укоротом", кто вообще "огрызком", и только Маша уважительно звала его "а-ка-эс-у", почти полным именем. За то, что он их спас.

Александр Бурко

Второй день вселенской Катастрофы подошел к концу. Но, если вчера день был деятельным, действовал план "Ковчег", все были при деле, то день сегодняшний прошел откровенно скучно. Все "его люди" были уже в безопасности, доклады из Центра поступали успокаивающие, что все идет по плану, что укрепление периметра практически завершено, что редкие мертвяки, появляющиеся возле личной крепости Бурко расстреливаются издалека и ничем ему угрожать не могут. Из Твери по Волге к территории Базы перегнали несколько заранее закупленных катеров и пару речных буксирчиков, вместе с экипажами и их семьями. Его предприятие и Центр подготовки ГУИН были предусмотрительно расположены на берегу реки.

Пасечник разочаровал его тем, что так и не нашлось следов исчезнувшего аспиранта и семьи погибшегего научного руководителя проекта, но Бурко понимал, что затеряться в огромном городе, да еще в период наступившей Катастрофы, дело простое, и винить Пасечника в этом нельзя. Единственное,о чем он действительно пожалел, так это о том, что Катастрофа наступила случайным образом. Если бы ее инициировал он сам, "материал" был бы у него в руках, и он не маялся от безделья в своей усадьбе, а деятельно распоряжался в Центре.

Перед самой полуночью, когда они с Маратом и Игорем пили чай и смотрели новости по телевизору, к ним зашел Пасечник и изложил свое видение проблемы. Сказал, что есть возможность перехватить тех, кого они ищут, на подходе к цели их путешествия, рассказал об уголовно-контингентной специфики этой территории. И предложил план некоей операции, которая, на взгляд всех присутсвующих, вполне имела шансы на успех. И неплохие.

Даже если беглецы не будут пойманы, то Бурко обретет союзников в областях, которые будут охвачены анархией. Это самый маленький результат, которого можно добиться. Они обдумали предложение вчетвером, и все пришли к выводу, что заняться этим стоит.

Сергей Крамцов, бывший аспирант

Утром следующего дня выехали рано, около семи. Я откровенно не выспался, ночью подменял фишку, а до этого с Татьяной еще и трахались на узкой скрипучей кровати, которая имелась в крошечной спаленке второго этажа соседского домика. Поэтому зевал я так, что рисковал вывихнуть челюсть.

Выехали мы вчетвером. Мы с Лехой в головной машине, чуть оторвавшись от остальных до выезда на Ленинградку, за нами Шмель на втором УАЗе, со свежеобретенным военным прицепом, и замыкающим - Сергеич на трофейном "крузаке". Вика и Татьяна, несмотря на достаточную их подготовку, обе были оставлены на даче "тащить фишку". Обосновал я им это решение просто - раз Сергеич, как единственный опытный военный, едет с нами, а без него никак, он организатор, то заменить его на базе могут лишь две относительно опытных девушки, то есть Вика и Татьяна. Объяснение сошло, они с ним согласились.