Эра жаворонка

Наснимав миллион картинок, пилот разом выгрузил их из памяти и уставился на окно третьего этажа старой пятиэтажки на Чёрной Речке. Окно было тёмным и безжизненным, но мгновенно сразу вызвало волну переживаний. Вук вспомнил, как прыгал с ветви дерева в это окно, крепко прижав к себе насмерть перепуганную девочку. Вспомнил, как наливались тяжесть мышцы и огнём жгла карман последняя сувенирная бутылочка с вином. Как Мила ругалась, подозрительно косясь на фингал, поставленный задирой Волковым.

Повинуясь иррациональному импульсу, Янко, поплевав на руки, вскарабкался по дереву и уселся на толстой ветви напротив знакомого окна. Он почти сразу заметил, что правая створка чуть отходит от рамы, образуя узкую щель. Обломив тонкий прут и мысленно извинившись перед многострадальным растением, Вук просунул хворостину в зазор и поддел запорный шпингалет. Окно распахнулось от лёгкого толчка палки, пилот без труда проскользнул в квартиру. "Я всё плотно закрыл", - озадаченно сказал он сам себе.

– Ну, и чего мы по окнам ползаем?
– услышал он недовольный голос Милы, превративший его в соляной столб.
– У тебя же есть ключи.

Мила Ангеловна Янко, законная супруга пилота, недовольно щурилась, взирая на ошарашенного Вука.

– О... Дядь Вук вернулся...
– пробормотала сонная Алина-Пулька, явившись следом за Милой с плюшевой лягушкой в руках.
– Я спать пойду, ладно?

Она ушла, волоча лягуху за заднюю лапу.

– Ты... Вы почему здесь?!
– задыхаясь, проговорил Янко.
– Вы не улетели?!

– Мы хотели, - пожала плечами Мила.
– Только на космодроме такая давка началась. Все полезли как попало, стали за места биться, даже кого-то затоптали насмерть. И я подумала - да ну его нафиг. Ну, помрём. Зато на Земле, среди своих. Мы с Ваней взяли детей и айда обратно. А ты где шлялся?
– добавила она сварливо.
– Мы тебя уже в розыск объявили. На связь не выходишь, в Сети тебя нет.

– Не поверишь, - честно признался Вук, - сначала в Бутане, потом на Тенере. Волощук там так похудел!

– Мастер ты заливать, - снисходительно усмехнулась Мила. Покрутившись перед ним, она поинтересовалась.
– А я толстая? Я тоже старалась худеть.

– Господи, да куда тебе-то? И так, как тростинка.
– Вук схватил Милу в охапку и на ощупь проверил налитый свежестью и здоровьем рельеф драгоценной супруги. Потом озабоченно спросил - Ты как, не болеешь?

– Да некогда мне болеть. То у Даньки зубы, то у Альки энурез, то у Ваньки неземная любовь, отягощённая ревностью к Пашке. Тут и подумать-то некогда, всех утешь, успокой, вертишься, как белка в колесе.

– Как жаворонок, - счастливо возразил Вук Янко.
– Как жаворонок в высоком небе.