Эрбат. Пленники судьбы
Шрифт:
— С ними все в порядке. Койен сказал: все выжили, и добрались нормально. А в остальном… Предок помалкивает, ничего не говорит…
— А больше и не надо. Живы — и ладно! Не стоит вспоминать о тех, кого мы оставили в Харнлонгре. Меня это несколько… расхолаживает. Лучше поговорим о насущных проблемах… Кстати, что тебе Койен говорит?
— Молчит…
— Ну, раз молчит… Значит, и дальше будем действовать по плану…
Завтра… Вернее, уже сегодня в Нерге начинаются праздники. Когда-то именно в праздники Адж-Гру Д'Жоор сумел забрать из тюрьмы Стольграда группу заговорщиков, да и нас с Киссом прихватил… Так почему бы теперь уже нам не повторить то же самое, тем более, что подобного никто не ждет, да и вряд ли кому-то
Итак, нам оставалось только ждать…
Наверное, оттого, что мы все это время говорили про Славию, мне вдруг вспомнилась сестрица. Даже немного стыдно стало — слишком давно ее не вспоминала… Как она там, бедная? Еще раз убеждаюсь: какие же мы, бабы, дуры! Тут о деле надо думать, не отвлекаться ни на что, но, тем не менее, мне вздумалось забивать себе голову воспоминаниями… Я давно стараюсь не думать о сестрице — в нашем положении это слишком большая роскошь, и вот надо же такому случится: не выходит она у меня из головы, как бы я не старалась это скрыть.
Время тянулось медленно, и через какое-то время Кисс толкнул меня в бок.
— Подруга, ты что такая хмурая? Что-то не так?
— Все в порядке. Сейчас даже подслушивающий у дверей куда-то отошел…
— Тогда в чем дело?
— Да так…
— Все обо мне страдаешь? — ну, Кисс опять принялся за свои подначки. А что: все пока идет по плану, можно немного перевести дух, а лучшего способа, чем поддразнивать меня, Кисс придумать не может. — Ох, как же я устал от вечных проявлений твоих страстных чувств! Неужели сидишь такая недовольная оттого, что опять получила от меня очередной отказ?
— Отвяжись со своими глупостями! Похоже, ты ни о чем другом думать не можешь?
— Чем же тогда заняты твои мысли, о звезда моего сердца?
— Прежде всего хватит ехидничать!
— Счастье ты несказанное, это просто мой бедный организм в себя приходит! Ты же меня так бранила все это время, что мне необходимо хоть как-то перевести дух… Пусть даже и таким образом!.. Итак в чем дело?
— Кисс, я понимаю, сейчас не время об этом говорить, но… Сколько бы я не спрашивала Койена о сестрице, но он мне ничего не отвечает! Все без толку. Молчит предок… Боюсь, не случилось ли с ней что-то плохое…
— Ну, бабы… — протянул Кисс. — Так иногда и вспомнишь добрым словом Угря, то есть его слова о том, что с бабами сложно проворачивать серьезные дела: у них вечно головы не тем заняты!
— Это ты о чем?
— Все о том же! Тебе сейчас только и думать, что о своей безголовой сестре… Ты выбрала для этого самое подходящее время, лучше и придумаешь невозможно! Больше голову себе забить нечем? Скажите, что-то с ней случилось, с твоей милой Даей!.. Да с твоей дорогой сестрицей это случилось много лет тому назад, с той самой поры, как твои мать с бабкой стали на нее едва ли не молиться, и сама она выросла с мнением, что может и должна получать все, что пожелает! А если что-то не получается так, как она того хочет, то надо срочно найти виноватого, и лучше тебя кандидата на эту роль она не нашла! Это ты сейчас в находишься Нерге, и неизвестно, что будет дальше, а твоя милая сестрица сидит в своем родном поселке, где тишина и благолепие! А, забыл: там же имеется еще и ее муженек, сокровище хамоватое, на которое она не надышится!
— Перестань!
— Я-то, конечно, перестану, только вот твоя дура-сестрица до той поры, пока себе лоб как следует не разобьет, не поумнеет. Понимаешь, даже при большой любви есть грань, которую не стоит переступать, а твоя безголовая сестра это сделала. Публично проклянуть и отречься… Это ж какой идиоткой надо быть, чтоб пойти
на подобное?! Можно подумать, мужика этим можно удержать…— Не понимаю…
— Да чего тут не понимать? Это кретин без мозгов, он же муженек твоей сестрицы, решил, что ухватил удачу за хвост, и отныне может жить так, как ему хочется, а твоя сестра ему ни в чем не перечит… При отсутствии ума такие обычно заканчивают общей ямой и нищетой.
— Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что нечего тебе замусоривать свою голову ненужными мыслями. Особенно сейчас. Уж раз даже Койен не хочет говорить тебе ничего, то и ты постарайся не отвлекаться на всякую чушь. Лиа, мы с тобой влезли в такое опасное дело, и сейчас отвлекаться на посторонние мысли — это значит заранее загубить все! Так что быстро выкидывай всякую чушь из головы. И поскорей. Если останемся живы — и так все узнаешь о своей пустоголовой сестре, а если нет… Давай решим так — больше о Дае не говорим, хотя бы до того времени, пока не выберемся из Нерга. Договорились?
— Да.
Кисс закрыл глаза, и вскоре засопел. Спит? Возможно. Мне тоже надо отдохнуть перед завтрашним, а Дая… О Дае я постараюсь больше не думать, и не говорить, тем более, что под двери вновь встал подслушивающий наши разговоры человек. Значит, снова надо будить Кисса, недовольно бурчать, ругаться, что оказались здесь… Из образа выходить нельзя.
Ворчала я долго, и Кисс огрызался, как только мог. И все это продолжалось до той поры, пока стоявший за дверью вновь не ушел куда-то: как видно, даже ему надоело слушать бабское брюзжание…
Что ж, замечательно! Значит, у нас пока есть время немного поспать… Вновь сели на пол. Все, хватит мне орать — мы своего добились, так что мне можно и помолчать, а не то к утру оба будем злые и не отдохнувшие, а силы нам понадобятся…
Так, пока все идет именно так, как мы и рассчитывали. В нужном направлении. Сейчас мы знаем, где именно сидит Марида, имеем представление о внутреннем расположении тюрьмы, но, тем не менее, все эти знания не помогут нам добраться до бывшей королевы, если мы сами не окажемся в той тюрьме. Увы, но за пределы тюремных стен старую ведунью не выводят. И оттого, нравится нам это, или нет, но надо пробраться именно в само здание тюрьмы, и уже там отыскать Мариду и вытащить ее оттуда. Но вот что касается того, каким образом это можно провернуть…
В тюрьму к Мариде нам не попасть ни за что, а если и попадем, то только в качестве заключенных, что нас, естественно, никак не устраивает. Значит, надо сделать что-то иное, такое, что помогло бы нам добраться до старой королевы, и по этому поводу у Кисса появилась некая идея.
В каждой стране есть свои правила и законы, но есть и другой мир, скрытый от чужих глаз. Мир преступности и тех, кто его поддерживает. Понятно, что многие стоящие у власти имеют к нему то или иное отношение — в беззаконном Нерге очень многое тесно связано меж собой. Как говорится, рука руку моет… Вот в этом направлении Кисс и решил действовать.
Наверняка старую королеву держат в тюрьме под другим именем — так, на всякий случай… Значит, надо вызвать такой интерес у… нужных людей к этой заключенной, чтоб они рискнули, и отвели нас к ней. А что может вызвать больший интерес, чем рассказ о старинном кладе? Правда, тут уж нам самим надо было не сплоховать, сделать все, чтоб в нашу историю поверили… Ну, а остальное предсказуемо…
Кисс решил сыграть на людской жадности и скупости, и лучшего претендента на эту роль, чем Тритон, трудно было сыскать. Тут главное — заинтересовать человека, причем заинтересовать так, чтоб он многое решил поставить на кон. С влиянием Тритона и его обширными связями он вполне мог устроить так, чтоб нас пропустили в тюрьму для того, чтоб мы могли выяснить что-то крайне важное у сидящей там бабушки. Правда, нас самих оттуда вряд ли выпустят, но это уже другой вопрос, который мы будем решать по ходу дела…