Эрик Вулф в засаде
Шрифт:
Но это был не почтальон.
– Хочешь есть?
– спросил Эрик, помахивая клетчатым картонным ведерком и бумажным пакетом, которые он держал в обеих руках.
– Да, - ответила Тина. При виде Эрика к ней вернулся аппетит.
– А что ты принес?
– Крылышки цыпленка с пылу с жару и со специями.
– Эрик одарил ее пылающим взглядом и передал ведерко.
– А еще картофельное пюре с подливкой и печенье.
– Он держал пакет на весу.
У Тины потекли слюнки, она издала глубокий стон.
– Все малокалорийное и обезжиренное, я надеюсь.
– А, перестань, ничего с тобой не случится, -
– Хорошо тебе говорить, - пробурчала Тина, глядя на его поджарую фигуру.
– Тебе не надо беспокоиться о каждом кусочке, который ты отправляешь в рот.
– Наверное, но у меня есть средство, как решить твои проблемы.
– Он усмехнулся.
– Мы можем сбросить лишний вес энергичными упражнениями.
– Выражение его лица не оставляло сомнений в том, какие упражнения он имел в виду.
– А если это не облегчит твоих переживаний насчет калорий и жиров, то на обед ты можешь съесть отварную рыбу и салат.
– В любом случае я так и думала поступить, - ответила Тина, направляясь на кухню.
– Но это тоже неплохо.
– Она приподняла крышку ведерка и вдохнула пряный запах.
– Пахнет замечательно и к тому же прибавляет десять фунтов к бедрам.
Еда оказалась действительно превосходной.
А дневные упражнения в постели и того лучше. И хотя Тина так и не узнала, кем работает Эрик, она еще раз убедилась, что он весьма сведущ в искусстве любви. Впрочем, она успокоила свою совесть, простив себе это упущение, ведь не было никакой возможности спросить об этом Эрика - они занимались совсем другим.
Глава девятая
Но вот такая возможность представилась.
Насытившись ленчем, а затем проглотив обильный обед в рыбном ресторане, Эрик, блаженствуя, откинулся в кресле и с улыбкой смотрел на Тину поверх чашки кофе.
Тина решила воспользоваться моментом.
– Сколько еще ты будешь в отпуске?
– спросила она, поднеся ко рту чашку с дымящимся кофе.
– Формально - эту неделю, - охотно ответил Эрик.
– Но я могу продлить его еще недели на две, - он многозначительно улыбнулся, - если захочу.
– У тебя четыре недели отпуска!
– воскликнула Тина, обрадовавшись удобному случаю расспрашивать и дальше.
– Ты кто, управляющий банком или еще кто-нибудь в этом роде?
– Отнюдь, - медленно произнес Эрик.
– Я работаю в городских структурах.
– В Филадельфии?
– Угу.
– Он кивнул.
– Значит, ты занимаешь достаточно высокое положение.
– Тина не могла представить его в должности клерка.
– Ты начальник?
– Да нет, я совсем не высокопоставленное лицо, - засмеялся Эрик.
– Я - городской служащий, но имею право накопить дни отпуска и взять их сразу.
Тине тут же пришло в голову, что он работает в отделе по переработке утиля, ведь там нужно перетаскивать и поднимать горы хлама, а он, такой худой и крепкий, очень подходит для этой работы.
Неудивительно, что он ест как ломовая лошадь и не набирает при этом ни грамма лишнего веса. Если, конечно, она правильно угадала.
Тина открыла было рот, собираясь прямо спросить его об этом, но Эрик перебил ее:
–
Еще кофе?– А... нет, спасибо, - Тина изменила тактику, - я объелась и теперь похожа на камбалу с раздувшимися жабрами.
– Ты съела камбалу вместе с жабрами?
– Эрик изобразил на лице ужас.
– Да нет, глупый, - засмеялась Тина.
– Отварную камбалу подают без жабр.
– Я этого не заметил, - усмехнулся он, - но рад слышать.
– Конечно, не заметил, - съязвила Тина, - ты был слишком занят, поглощал две дюжины отварных креветок, омара весом в фунт, печеный картофель, который буквально плавал в масле и сметане, и столько салата, что им можно было накормить целую семью.
– Только если они на строгой диете, - надулся Эрик.
Тина не могла удержаться от улыбки, глядя на его обиженное лицо. Его работа вылетела у нее из головы, а она этого и не заметила, так как была счастлива просто оттого, что находится рядом с ним. Смеясь, они вышли из ресторана, и она совсем забыла о том, что ее беспокоило, по крайней мере на сегодня.
На этой неделе время для Тины то бежало, то тянулось. Бежало, когда она проводила вечер с Эриком; тогда часы превращались в минуты. И наоборот, тянулось без него, тогда минуты превращались в часы.
Минутами свиданий они дорожили, как жадный Мидас (Царь Фригии в 738 - 696 гг. до н. э. Согласно греческому мифу, был наделен способностью превращать в золото все, к чему бы он ни прикасался) своим золотом. А любимым их местом была постель Тины. Там со смелостью и восторгом отважных искателей приключений они жадно набрасывались друг на друга, припадая к неиссякающему источнику наслаждений.
Никогда раньше Тина не была так счастлива и не радовалась так жизни. Никакие сомнения больше не тревожили ее - они отошли на задний план. Без колебаний Тина призналась себе, что любит Эрика, только себе, а не ему, и не потому, что боялась. Она твердо знала: он влюблен в нее так же сильно. Его отношение к ней, блеск прозрачных голубых глаз без слов говорили о его чувствах. Нет, она не боялась признаться в любви - просто ждала, когда он первым сделает это.
Приговор был произнесен и вошел в его сознание, едва ли не зримо, словно был вырезан на стволах бесчисленных деревьев: Эрик Вулф любит Кристину Кранас.
Эрик пристроился в кресле у окна и следил за соседним домом. Он уже примирился с тем, что любит Тину, поняв это в пятницу, неделю спустя после их первой встречи.
Но возможно ли полюбить за неделю? Эрик задумчиво смотрел в окно. Ему было ужасно скучно, и он подавил зевок. Значит, возможно, и он - лучшее тому подтверждение. Он заерзал в кресле.
Опомнись, Вулф, призвал себя Эрик, вытягивая затекшие ноги. Ты же полицейский! И как дурак втюрился в подозреваемую.
Но разве он все еще подозревал Тину? Неужели он верил?.. Нет. Он отверг это предположение, даже не додумав до конца. Эрик уже точно не помнил, когда пришел к выводу, что Тина не связана с наркотиками, но теперь это и не имело никакого значения.
Внутреннее чутье говорило ему, что сведения, полученные от осведомителя, достоверны, и то же чутье говорило ему о невиновности Тины.