Эрик

— Дорогая, ты же должна понимать — либо государство, либо семья. Тебе нравится быть княгиней? Неужели ты хочешь снова в деревню ходить в рваной одежде?

— Семья — это святое! Нельзя к ней так относиться! Неужели ты меня ни капли не любишь?

Эрик продолжал на неё смотреть невозмутимо, не выражая никаких эмоций, лишь недоуменно приподнял бровь.

— Ну ты и гад! Как тебя вообще земля носит?!

— Как и всех остальных людей — на своей поверхности.

— Ты что, издеваешься?!

— Нет, я честно отвечаю на твои вопросы.

— Пойми же ты, я не могу так больше. Я чувствую себя брошенной. Мне больно и стыдно.

— Дорогая, а никто и не говорил, что будет легко. Или ты думала, что правители живут в раю?

— Отчего же? Я хорошо помню, как в этот рай лезут наёмники и устраивают кровавую баню. В раю не убивают.

— Я не об этом.

— А о чём?

— Посмотри на Алексея Ангела. Вроде бы император некогда могучей империи, и чем он занимается? Заняв трон, стал прожигать жизнь в своё удовольствие. Каким финалом это закончится, ты, я надеюсь, догадываешься. Ведь так?

— Его свергнут крестоносцы в этом году?

— Верно, но не только это. Они разорвут его империю на кусочки, так как очень алчные. Он потеряет не только трон, но и империю, которую по крохам собирали его предки. А всё потому, что вместо занятия государственными делами он бездельничает и проводит свои дни в праздном увеселении. Ты хочешь, чтобы я уподобился своему сюзерену и запустил дела в княжестве?

— Но, Эрик, неужели нельзя выделить немного времени для оказания внимания мне и своему сыну?

— Развёрнутое производство сейчас только-только встаёт на ноги, за ним нужен присмотр, причём деятельный. Если я упущу что-то сейчас, завтра это аукнется мне либо плохими доспехами, либо хрупкими дугами арбалетов. Ты хочешь, чтобы моя армия в ответственный момент оказалась слаба и я погиб?

— Да что ты такое говоришь?! Твоя армия очень сильна.

— Не говори глупости, армии у меня пока нет, те две сотни воинов — это максимум хорошая дружина. Помимо ядра в восемь-девять сотен превосходно вооружённых воинов, мне нужны вспомогательные части. И их все нужно хорошо снаряжать, иначе потери будут очень внушительные. Дорогая, близятся очень тяжёлые времена, когда мы будем вынуждены много сражаться, опираясь только на свои силы. А враг будет часто не только велик числом, но и силён.

— Откуда ты всё это взял? Кто на нас нападёт?

— У всех есть свои маленькие секреты. Я не могу ответить тебе на этот вопрос. С востока придёт могучая сила, которую будет очень сложно остановить.

— Хорошо, допустим всё это как данное, но я же не железная. Выдели хотя бы час в день на меня.

— За час до обеда я буду присылать курьера, который известит тебя о том, где обедаю, чтобы ты могла подъехать и мы смогли пообщаться. Обед плюс небольшая прогулка после. Тебя это удовлетворит?

— Вполне.

— Отлично. Тогда давай спать, а то время уже позднее.

Эрик несколько лукавил. Дело в том, что обедал он обычно если не на ходу, то в полевых условиях. Так что его любезную жену ждал своего рода сюрприз, лишённый всякого эстетизма. Тем лучше: хоть посмотрит, где пропадает её муженёк и чем занимается. Контролировать начало производства было весьма затратно по времени и усилиям, но это было необходимо. Ведь, как известно, без доброго пинка даже ёжики не летают, а люди и подавно — чуть запустил, уже бездельничают. Выходило, прогулки были в основном по рабочим цехам мануфактуры. Изредка по стройкам и прочим менее важным местам обязательного присутствия. Уже через пару недель Морриган взвыла от такого счастья и получила в своё ведение Академический центр, чтобы заполнить досуг полезными делами. А так как он находился в довольно плачевном состоянии, то работы там было непочатый край.

К февралю шла подготовка к активным действиям имеющейся дружины, которую потихоньку довели до трёх полных рот за счёт дополнительного набора по конкурсу. В порядок было приведено их снаряжение, а Деметра предоставила хорошие нефы с командами. Оставалось только отдать приказ и выдвинуться в поход. Снаряжение было тем же, что и при военной кампании 1202 года, — кольчуги, бригандины, потхельмы и арбалеты.

Да, мануфактура уже освоила выпуск латных доспехов из новой стали, но они выпускались очень медленно — по пять комплектов в неделю, и комплектовались ими в первую очередь офицеры. Латный доспех делался горячей штамповкой из стальных листов на ручном прессе с последующим цементированием наружной стороны на 0,1 толщины. Параллельно шло освоение холодной штамповки «гора»-образных пластин для чешуйчатых доспехов, которыми предполагалось оснащать вспомогательные войска, — тут дело только разворачивалось и был изготовлен только один комплект, который подвергли тестовым испытаниям.

С оружием дела обстояли ещё хуже — арбалетные дуги делались путём кузнечной сварки из набора длинных, тонких и нешироких стальных пластин, которые предварительно проковывались, насыщались углеродом с одной стороны и собирались в пакет. Получалась своеобразная сварная рессора, которая после окончания кузнечной формовки поступала на механическую обработку — в ней делались пазы для крепления и вырез для блока эксцентриков. Дуга изготавливалась не целиком, а половинками, в таком же виде она и крепилась к ложу, которое было выполнено частично из стали, частично из дуба. Блоки эксцентриков изготавливались из стали путём набора вырубленных пластин в пакет. В общем, 1 февраля 1204 года на военном складе Боспора располагалось всего пять подобных арбалетов и около пятисот цельнометаллических болтов к ним. Взводились они «козьей ногой», имея натяжения порядка двухсот пятидесяти килограммов, а так как рабочий ход был достаточно большим, то взведение не вызывало особых проблем и было довольно мягким. Арбалет отправлял пятидесятиграммовый стальной болт на дистанцию триста метров, а со ста двадцати пробивал кольчугу, надетую на акетон. Солидный аппаратик, только один минус — весьма дорогой и крайне сложный в производстве, за год мануфактура сможет сделать всего двести пятьдесят — двести шестьдесят штук. Вообще с новыми арбалетами была масса недоразумений, начиная с попыток кражи на испытательной площадке и заканчивая непониманием, для чего воинов нужно вооружать дорогими предметами, у которых только себестоимость порядка трёх боспорских денариев за штуку.

Особенно стоит отметить попытку кражи. В процессе расследования выяснились любопытные подробности. Папа Иннокентий III не простил желания Эрика сманеврировать, не допуская раскола в государстве. Дело в том, что Эрик не мог выбрать полноценно сторону Рима и начать насаждать католичество силой на своей земле, так как практически все христиане, что у него проживали, были православными. Особым образом стояли тюркские иудеи — хазары, но они были достаточно умны, чтобы не влезать в подобные разборки. Епископ Гонорий, который заправлял делами католичества в Боспоре, прикладывал какие-то фантастические усилия, но его паства росла преимущественно за счёт приезжих европейских ремесленников. Что только подтверждало правильность позиции Эрика.

Ремесленники ехали не просто так — через торговый дом Деметры шла активная кампания по поиску талантливых людей в тех землях, которые посещают её корабли. Особую ценность представляли всевозможные непризнанные «кулибины», которых было не так много, но даже в таком количестве они оказались совершенно невостребованы. Ручеек, конечно, был жиденький, но прирост паствы он давал. Однако в целом её размер был столь незначителен, что поддержание католичества на официальном уровне, пусть и формально, выглядело странно. В связи с чем шла активная переписка с патриархом Константинополя Иоанном X Каматиром, который прикладывал не меньше усилий, нежели Гонорий, но уже в пользу православия. Данное действие представляло собой своеобразный торг за небольшой, но вкусный кусочек.

В разгар этих событий во время испытаний в декабре 1203 года первого арбалета новой конструкции неизвестный, тайно проникший на полигон мануфактуры, схватил образец и попробовал с ним скрыться. Всё бы ничего, но, во-первых, парень оказался резвый, а во-вторых, ему кто-то очень сильно помогал — лошади в нужных местах стояли, двери нужные были открыты и прочее. В итоге при попытке уйти по дороге на северо-запад от Феодосии его решено было «валить», так как вероятность ухода от погони стала очень высокой, особенно если его ждал прикрывающий засадный отряд. Осмотр трупа ничего интересного не дал — никаких личных вещей и особых примет. Стали составлять карту событий. Выяснилось, что все «случайные» участники были католиками, недавно прибывшими по разным делам на территорию княжества. Никаких доказательств, но косвенные данные явно указывали на причастность Гонория и, не исключено, Иннокентия.