Эрос
Шрифт:
Якоб внимательно наблюдает за ее реакцией:
– Ведь ты была знакома с ним? Верно?
Софи нервничает, в горле у нее застревает комок, она часто моргает.
– С тех пор прошло несколько десятков лет, слышишь? Да он давно забыл меня!
– Ты только прикинь, какую кучу бабок мы огребем! И почти ничем не рискуя. Если только он клюнет на удочку… Обязательно надо попробовать! Такая жирная птица… А потом можешь спокойно отправляться на пенсию.
– Да его наверняка охраняет сотня телохранителей! Нас всех заметут подчистую:
– Подумаешь, Бавария! Ты встретишься с ним с глазу на глаз. А если он не захочет говорить с тобой, что ж, тогда придется придумать что-нибудь другое.
Некоторое время Софи еще возражает, но Якоб не собирается отступать от затеи и посвящает в нее всех присутствующих.
– Я судорожно вцепился в телефонный аппарат. Вы не представляете, что творилось в моей душе, но вы все же постарайтесь это представить и описать все как есть, искренне и достоверно. Найдите самый верный тон, самый пронзительный, самый высокий!
– Да?
– Александр?
– Да.
– Это Софи. Еще не забыл меня? Мы с тобой встречались когда-то… очень давно. Наверное, уже четверть века тому назад…
Я не верил своим ушам. С меня ручьями лился пот. Любимая – моя любимая – говорила со мной, а ведь я уже почти похоронил ее. Колени мои дрожали и подгибались. Сам не знаю, как я выговорил:
– Я помню тебя.
– Твой телефон прослушивается?
– Нет, – сказал я, но мысль об этом ни разу не приходила мне в голову.
Прослушивался ли мой телефон? Совсем исключить это было нельзя.
– Слушай внимательно. Ты слышишь?
– Конечно, слышу. А где ты находишься?
– Этого сказать я тебе не могу.
– Кажется, что ты так близко… Словно звонишь из соседнего дома.
– Да слушай же ты! Это очень важно. Слушаешь?
– Да.
– Один наш человек откопал акт, который касается тебя. И там написано, что мы с тобой были знакомы.
– Хм… Какой еще акт? Из федеральной полиции?
– Не болтай ерунды. Слушай, это не шутка. Мы хотим похитить тебя.За два миллиона выкупа.
– Ясно.
– Мне велено позвонить тебе и заманить в условленное место. Там тебя и сцапают. Я не могла сопротивляться желанию большинства.
– Понимаю. Полностью тебя понимаю.
Разговор переполнял меня светлыми эмоциями, и я держался изо всех сил, чтобы не заплакать.
– Поэтому я и звоню тебе.
– Куда мне прийти?
– Чего?
– Куда я должен прийти?
– Да никуда. Идиот! Я этого не хочу.
– Почему?
– Слушай, не задавай глупых вопросов…
– Но ведь это великолепная идея! Я так хочу снова увидеть тебя…
– Совсем не смешно! Не будь такой тупоголовой дубиной! Я говорю с тобой серьезно.
От возбуждения я ползал на коленях по комнате и дрожал от радости. Она говорила со мной серьезно!
– Но, Софи, ведь я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня!
–
Чего?– Если я не приду в назначенное место, твои люди заподозрят тебя в предательстве.
– У тебя что, крыша поехала? Пойми же ты наконец: меня разыскивает полиция, плакатами с моей физиономией обклеены все столбы! Нормальный человек ни за что не согласится идти со мной на контакт! Я сразу сказала им, что ты никуда не пойдешь. Но тем не менее меня заставили позвонить. Ну хорошо, я свое дело сделала. Сиди в ближайшие дни в своем бункере, и тогда с тобой ничего не случится.
– Но… со мной и так ничего не случится. Я вполне могу заплатить.
– Ты что, больной?!
– Я всего лишь не против сотрудничать с вами! Два миллиона – да ради бога! Какие это деньги? Но я хочу увидеть тебя. Приезжай ко мне! Я дам вдвое больше, чем ты просишь. Можешь взять с собой своих друзей!
Мы с ней явно говорили на разных языках. На другом конце провода вдруг стало тихо, очень тихо, и молчание длилось так долго, что я уже был готов к самому худшему. Но потом я услышал ее дыхание – она дышала сбивчиво и неровно. Похоже, ситуация начинала действовать Софи на нервы.
– Значит, я звоню тебе, чтобы предупредить об опасности, а ты смеешься надо мной?
– Прости, я пригласил тебя в гости, не подумав. Конечно же, ничего из этого не выйдет, ведь ты не можешь верить мне до конца. Я приеду к тебе сам. Деньги я могу сразу же принести с собой. Скажи своим, что мы встретимся с тобой с глазу на глаз. Так где мы встречаемся?
– Выкинь это из головы, недоумок! – Она совсем рассвирепела, и я понимал почему.
– Ну пожалуйста, скажи! Где мы увидимся с тобой? Говори же!
– В кабачке недалеко от твоего замка. «У белого оленя». Разве не все равно?
– Я знаю этот кабачок. Когда?
– Завтра в десять вечера. Ты что? Тебе не кажется, что ты спятил?
– Я буду ждать тебя там. Деньги я принесу с собой. Если хочешь, мелкими купюрами. Правда, времени на то, чтобы их раздобыть, совсем мало, но ничего, успею. Ты слышишь меня?
Она положила трубку. Может, кто-то помешал ей? Я немедленно дал указание приготовить мне к завтрашнему вечеру дипломат с деньгами. Собственно, даже из-за одного веса это было не так уж мало. Возможно, мне потребовалось бы два или даже три дипломата.
Фон Брюккен пытался воспроизвести для меня ту эйфорию, которая охватила его в тот день, но его попытки не увенчались успехом. Вместо этого передо мной развернулась клоунада – удивительно многогранная, где комическое уступало трагическому, а фарс выливался в самобичевание, в горький смех над самим собой.
Софи выходит из телефонной будки. В машине ее ждет Якоб. Бензин почти на нуле, мужчина заглушил мотор и, зябко обхватив себя руками, дрожит от холода.
– Ну, как? Что он сказал?