Erratum (Ошибка)

– Но разве такое возможно?
– спросила она, почему-то ей казалось, что нет.

– А почему бы и нет?
– вопросом ответил он, и она не знала что возразить.

– Идем, - он потянул ее за руку, и на этот раз она поддалась.

Они вышли сквозь заросли роскошных кустарников на зеленую лужайку, на которой среди изящных фонтанчиков то тут, то там лежали пары.

– Это тот самый намад?
– с опаской спросила она, когда он начал увлекать ее вниз на траву и без лишних церемоний сбросил свою повязку.

– Нет, - сверкнул он белоснежными зубами, - это только разминка.

– Знаешь, я что-то не хочу разминаться, - она начала выбираться из-под него, упрямо и настойчиво.

– Да что с тобой не так, - поразился парень, - на вот, хлебни, - он протянул ей хрустальный кубок, который наполнил из струящегося рядом фонтанчика.

– Нет, - она отбила руку с бокалом, отчего тот полетел на траву, расплескав содержимое.

На шум обернулись сразу две красотки, увивающихся у ног мужчины вместе с еще несколькими девушками. Заметив нового обнаженного парня, они на четвереньках переползли к ним и прямо на глазах у всех начали ласкать его и заниматься с ним любовью.

Она отвернулась, потому что ей это показалось странным и неприличным. Никто из них больше не обращал на нее внимания, словно ее там и не было.

– Лили, - раздался крик, и обернувшись на звук, ей показалось или она увидела, как прямо из стены цветущих кустов выпирают голые угловатые скалы, а вместо блаженных лиц спящих на траве проступили черты разлагающихся тел. Она вздрогнула и отпрянула назад, зацепившись ногой за тело одной из девушек, и повалилась на траву. Оскал черепа с ошметками кожи на них приблизился почти к самому ее лицу:

– Хочешь поиграть с нами?
– спросил он медовым голосом. И Лили, как была сидя, так и стала отползать назад. Что-то сломалось в ее восприятии, и теперь вместо райских кущей, она видела облезлые колючки, кипящую лаву, стекающую по мрачным скалам, которую черпали костяшками рук эти жуткие ходячие трупы, а взглянув туда, где они терлись друг о друга, имитируя любовь, ей и вовсе стало дурно.

– Господи, что это за место, - прошептала она.

– Четвертый слой, - ответил голос, и всмотревшись в темноту между камнями, она заметила фигуру демона. Он был высок и худощав, и более всего походил на птицу с длинной вытянутой шеей.

– Четвертый?
– переспросила она.

– Слой пьяниц, наркоманов и прочих бегущих реальности, - ответил он, приблизившись и усевшись на чью-то окаменевшую кость.
– Одного понять не могу, почему ты все видишь не так?

– Не знаю, - пробормотала Лили. Она предпочла бы не видеть всего этого ужаса, но ей изначально не нравился этот мир с его цветами, словно тошнотворный запах тлена пробивался сквозь идеальную картинку.

– Это рай для них, - кивнул демон на несчастных, - им хорошо.

– Да, наверное, - она сконцентрировалась на демоне, чтобы больше не видеть ничего, - только не для меня.

– Я не собираюсь здесь никого мучить, - произнес он.

– Тогда что мне делать?

– Выпей, - протянул он ей грубый кусок стекла с мутной жидкостью.

– Не хочу, - Лили упрямо покачала головой.

– Пей, у тебя нет другого выбора, - он поднес стакан еще ближе к ее лицу, - пей и перестанешь видеть страшную реальность.

И вновь взглянув на трущиеся тела и содрогнувшись, Лили сделала глоток.

Коротко стриженый блондин с широкими плечами и узкими бедрами лежал в куче тел рядом с ней, лениво забросив ногу ей на бедро. Она отбросила ногу и с трудом выбралась из кучи. Все тело ныло, словно после бесконечных упражнений.

– Неплохо было, да?
– блондин приоткрыл глаза и наблюдал за выражением ее лица.
– Съешь ягод, крошка, и тебе сразу станет легче.

– Он протянул ей веточку с незнакомыми красными ягодами. Не обращая на него внимания, она двинулась по показавшемуся ей знакомым маршруту и дошла до озера, со спадающими в него со скал водопадами. Улыбки молодых людей, резвящихся в воде, блаженные лица спящих - что-то не давало ей покоя. Для того чтобы понять, ей нужно было сделать что-то неправильное. Нужно было вырваться. Она не понимала, почему так настойчиво звенит в ее голове эта странная мысль, но единожды возникнув она уже не умолкала: вырваться-вырваться-вырваться. Тогда, цепляясь за ветки кустов, обдирая цветы и не сожалея о них, она забралась на самый верх скалы, к началу водопадов, и взглянув на блюдце мира, расстелившегося у ее ног, с юношами и девушками, спящими и бодрствующими, распахнув руки, бросилась вниз.

– Какого проклятого, - услышала она ругательство, а потом все исчезло.

Они все были исхудавшие до невозможности. Кожа да кости, только никто не умирал, потому что они уже умерли. Толпы мучеников бродили от места к месту в поисках хоть чего-нибудь. Когда кто-то из них в очередной раз отчаивался, тогда падал на четвереньки и припадал к огненной лаве, текущей в разломах между камней. Что было страшнее: боль от раскаленной жидкости, текущей по пищеводу или боль от ставшего невыносимым голода. Временами кто-то пытался есть почву у них под ногами, но она камнями ложилась в пустые желудки, вызывая мучения и рвоту. Лили не знала, сколько еще они будут метаться по пустыне, когда это все началось и закончится ли. Но заметила, что иногда в небе появлялись мелкие существа, похожие на летучих мышей, и с высоты своего полета наблюдали за людьми.

– Я так хорошо ел, у меня было все, всего в избытке, - простонал человек рядом с Лили, падая на колени.

– Подымайся и иди, иначе тебя заклюют эти, - произнес старик, подталкивая упавшего и указывая рукой в небо на неясные силуэты.

– Да пусть заклюют, - выдохнул тот.

– Если ты надеешься сдохнуть, то ты не сдохнешь, это просто еще одна пытка.

– Да за что же это все?
– он воздел руки к небу.

– За избыток, - ответил старик, и больше не трогая его, поплелся за остальными.

– Разве он виновен, если у него был избыток?
– спросила, догоняя его, Лили.

– Виновен, что не раздал его, - ответил ей старик.
– Беда многих здесь - жадность. То, что блага и удовольствия материальные ставили выше духовных.

– А вы?

– А я думал, что еще успею раздать, - горько усмехнулся старик.
– А ты чего тут?
– Он внимательно посмотрел на девушку.
– Богатый муженек? Жила - не тужила?

– Я?
– Лили едва не остановилась от такого абсурдного предположения. Она за всю свою жизнь состоятельных людей видела разве что по телевизору. А так, за ней ухаживали лишь бедные студенты в институте и цеплялись вечно какие-то печальные алкоголики.

– Вижу, промахнулся, - заметил старик.
– Поесть любила?
– он окинул ее оценивающим взглядом.

Лили не удержалась, чтобы не посмотреть на свои худющие руки, точащие из-под оборванной заношенной одежки.

– Ты сейчас-то не смотри, - ухмыльнулся собеседник, - сейчас мы все здесь балерины.

– Хоть сейчас, хоть раньше, - она вспомнила, как они месяц ели одну овсянку, потому что закончились деньги и никто не мог найти работу.

– Странно как-то, - заметил старик, - и жадности в тебе я не ощущаю, сколько ни смотрю.