Ещё один день

Джанна складывает руки в ответном приветственном знаке (выходит, она тоже его видит) и опускается на колени. Дан как встал на колени, чтобы помолиться, так и не поднялся, даже теперь. Получается, на ногах, кроме самой незнакомки, остаюсь только я, и я, конечно, умом понимаю, что раз два умных человека на коленях стоят, то надо бы последовать их примеру, я даже готова это сделать, но не раньше, чем спрошу:

– Кто вы?

– Ты меня знаешь, девочка, - отвечает она, и светлые волосы ее начинают отливать золотом.
– Меня зовут Защитница, а еще Паучиха, а еще сотней других имен, но ты их все равно никогда не слышала.

И тут у меня, конечно, не остается выбора.

Всё это выглядит как странный, слишком смелый, слишком волшебный даже для магов сон. Боги не спускаются с небес, чтобы решать человеческие проблемы, не-а. Но Паучиха стоит передо мной, сверкая то как золото, то как пламя, и все, что мне остается, - это поверить, что именно мы почему-то удостоились такой чести. И подумать: возможно, боги приходят на землю постоянно, просто те, к кому они приходят, не говорят об этом. Я вот — точно никому не скажу. Тем более, что богиня-то из восточных.

Паучиха благосклонно наблюдает за моим коленопреклонением, потом подходит к Дану и непринужденно опускается на колени рядом с ним. Как будто они просто сидят рядом и беседуют.

– Все получилось дольше и сложнее, чем мы думали, - говорит она.
– Но главное, что все получилось. Мы встретились, мальчик.

– Почему именно сейчас, госпожа? Чего вам пришлось ждать?
– вежливо-вежливо спрашивает Дан.

– Мы ждали, когда сможем ответить на твои молитвы. Ты — не наш, нам к тебе ходу не было. Теперь есть, - Паучиха смотрит на меня, эдак с намеком. Я, кажется, намек понимаю. Если поразмыслить, восточные боги похожи на заразную болезнь. Я сблизилась с Джанной и заразилась от нее, а потом каким-то образом передала это дальше, Дану. Через брак, что ли? Я старательно отрешаюсь от этих мыслей со всем тщанием мага, страстно желающего получить зачет по менталистике. Судя по ехидному лицу Паучихи, удается мне не очень хорошо.

– Ты правильно понимаешь, мальчик: тебя не зря тянуло к Джанне. Если бы у вас все получилось, мы бы смотрели на тебя ее глазами, и очень скоро ты смог бы обратиться к нам. Но вы пошли куда более извилистым путем!

Джанна вспыхивает и опускает глаза, Дан усмехается. Я, кажется, тоже невольно усмехаюсь.

– Вы можете помочь мне, госпожа?
– спрашивает Дан.
– Можете сказать, что мне делать?

– Можем и очень хотим, - Паучиха склоняет голову набок, будто прислушиваясь к чему-то, и улыбается.
– Сейчас она придет и все вам объяснит.

И она приходит. Просто выходит из тени на освещенную солнцем площадку плавным танцующим шагом, и на этот раз мне не надо спрашивать, кто она такая, чтобы понять. Ее я знаю даже лучше, чем Паучиху. Та-Что-Танцует привела меня сюда, в ту точку, где я есть теперь. Та-Что -Танцует впустила меня на Другую Сторону, и поэтому теперь всё в моей жизни... так. И я бы поблагодарила ее, но я помню: Та-Что-Танцует не любит благодарности. И не выносит просьб. Я мысленно даю себе слово, что станцую для нее на выпускном балу и потом еще раз — на осеннее Равноденствие. Если доживу.

– Он из западных, - певуче говорит она, - поэтому они никак не могут призвать его к ответу. Сами виноваты: породили его, такого, сами не смогли удержать в узде его жадность, смотрели, как он терял способность отдавать, переставал быть одним из них, и ничего не сделали. Поэтому теперь они молчат о нём. Мы так договорились: если они допустят ошибку, мы ее исправим, а они будут молчать. Если мы ошибемся, они исправят. Но они ошиблись первыми.

Дан смотрит на Ту-Что-Танцует во все глаза, и прямо видно, как ему хочется спросить: «Ладно, а делать-то что?» Ну, или нет. Возможно, это мне хочется спросить. А Дан просто пялится на богиню, когда еще доведется. Она тем временем встает и подходит ко мне.

– Нам повезло, у нас есть девочка, - говорит она и кладёт ледяные ладони мне на плечи.
– Девочка может провести его — кого угодно — на Другую Сторону. Именно это и нужно сделать. Не убить! Убийство сделает только хуже. А провести туда, где мы сможем прикоснуться к нему. На Этой стороне мы ничего сделать не можем, на Той все решится очень просто.

Я откашливаюсь, в горле стоит ледяной ком.

– Но как я это сделаю?
– спрашиваю я.
– Я там была всего два раза, и оба раза случайно.

– Не ври, - смеется Та.
– Ты была там вполне осознанно, во второй раз уж точно. Да и в первый, на самом деле, тоже. Тебе просто очень хотелось узнать, что происходит с Джанной, разве нет?

Нет. Мне казалось, я вообще не думала об этом. Стала она спать нормально — вот и ладно.

– Поверь, мне видней, - снова улыбается она.
– Если я смогла тебе помочь там, тогда, провести тебя в тот первый раз, значит, ты очень этого хотела.

Первый раз я не помню, во второй меня утянуло за Даном, а Она предлагает мне повторить это — при том, что я вообще не понимаю, что делать.

– В первый раз я шла за Джанной, второй раз за Даном. А теперь мне как пройти?

– А теперь иди за мной, - сказала Та-Что-Танцует.
– В нужный момент просто оглянись, и увидишь меня. Я укажу тебе путь.

Свое «спасибо» я старательно проглатываю, просто киваю. А потом спрашиваю снова:

– Но как я смогу провести его? Он старше, сильнее и вообще не пойми кто. И убивать его при этом нельзя...

– Вот это тебя больше всего печалит, да? Не бойся, девочка. Чтобы ты могла провести его с собой, мы дадим тебе сеть.

Паучиха тоже подходит ко мне, взмахивает в воздухе тремя парами рук, и невесомая, неощутимая вязь ложится в мои ладони.

35. Замок, подземелье

Мы с Джанной идем к подземелью быстрым, ровным шагом, ни от кого не прячась. Дан идет сразу за нами. Просто группа студентов, которых послали с каким-то срочным поручением. Так с виду и не скажешь, что мы задумали жуткую авантюру, в которой что угодно может пойти не так.

Теоретически, мне не о чем волноваться. Невесомая сеть спрятана в моей ладони, и я знаю, что она сама найдет свою цель, стоит мне подойти к Розену и разжать руку. Сами боги заверили меня, что сеть сработает как надо, что она защитит меня от Розена и даст провести его на Другую Сторону. Сами боги. Те самые, которые что-то не поделили со своими западными родичами, переругались, как обычные смертные, а еще прохлопали этого самого Розена. Почему, спрашивается, я должна верить их обещаниям? Вот мне и не верится.

– А может такое быть, что артефакт не сработает, если я в него не верю?
– полушепотом спрашиваю я у Джанны. Она качает головой:

– Боги нуждаются в нашей вере, но не настолько, чтобы неверие одного смертного мешало им осуществить свою волю, - и не успеваю я выдохнуть, как она добавляет: - Но ты, пожалуйста, поверь. Так будет легче. Не можешь верить им — верь мне. Всё сработает, я обещаю.

– Тебе-то откуда знать, - ворчу я.

– Я верю. За нас двоих.

– Вы по-прежнему очень мило смотритесь вместе, а мне по-прежнему не нужны слухи о вас, - доносится сзади голос Князева.