Еще один шанс. Дилогия

– А как зовут, этого странного покупателя?

– Не то Сорванцов, не то Воронцов, - замявшись, пытался вспомнить фамилию подчиненный.

– ЧТО?
– у Добертона задергался подбородок.
– А это случаем не тот Воронцов, про которого вся Москва говорит? Он ещё клад огромный нашел? Причем сокровища столь велики, что даже указ не смог оценить их стоимость?

– Не... знаю, сэр. Всё может быть,...
– побледнев, залепетал секретарь.

– А вот это дорогой мой - уже не шутки...
– возмутился Добертон, указывая на Шелтона.
– И совсем не смешно. А даже очень печально. И для нас... и особенно для вас. И потом... Какие рыбки? Какое к чертям болото? Что вообще происходит в конторе? Чем вы там занимаетесь?

– торговый представитель, выкатив глаза, сорвался на крик.
– Вы знаете, что случиться, если весь товар скупят у наших поставщиков? Вы не подумали насколько поднимется закупочная цена, если он просто расскажет о своем пьяном желании другим? Шелтон, представляете, что тогда будет? Да нас за такое... с треском вышвырнут из компании, - негодуя, он схватил тощего собеседника за грудки.
– А неустойку?... Вы её будете платить? А кто продаст - эти чертовы ножницы и иголки? Кому они нужны в Англии?

Внезапно Добертон застыл на несколько минут, как будто его поразила молния.

– В общем, так! Шелтон!!!
– разъяренный торговец в страшной ухмылке посмотрел на секретаря.
– Делайте, что хотите, но чтобы больше про этого деревенщину я не слышал... Иначе я приму меры по отношению, к вам!!!
– Торгаш зашипел как змея ледяным голосом.
– ПЕНЬКУ в этом году должен закупить я и по ценам, которые запланировал. Идите и выполняйте свою работу! И не дай Бог! У вас не получиться!
– Англичанин, показав своим видом, что разговор закончен, напыщенно повернулся и пошел в обратную сторону, проклинаю про себя эту чертову страну и мрачную погоду.

***

– О-о-очни-и-ись!!!
– где-то далеко, в голове Добертона звучит вкрадчиый голос. Кто-то сильно бьет его по щекам, а потом больно дергает за волосы. Непроизвольно у пленника начинают бежать слезы.

– О-о-откро-ой гла-а-за и смотри!
– уже разборчиво слышится русскую речь.
– Хватит изображать покойника.

– Отродья дьявола! Порождения Иуды!
– представитель английской Московской компании с трудом произнес в ответ на родном языке.
– Проклятые, северные варвары! Как я вас всех - ненавижу!

Чем-то брызнули в лицо. Снова хлопают по щекам.

– Ну, что, очухался? Говорить, можешь?
– опять задают вопросы на этом ненавистном англичанину языке.

– Я не понимаю вашего скотского языка, - внутри него закипает бешенство и он с трудом открываю глаза. Ничего не видно. Яркий свет до боли бьет в глаза. Слезы не прекращаются.

– Да как вы смеете приирагиваться ко мне, псы смердящие? Вы знаете, что с вами будет, если хоть один волос упадет с моей головы?
– затворник пытается осмотреться и навести испуг на неизвестных похитителей.
– На его губах выступает пена, глаза наливаються кровью, речь становилась нечленораздельной.

– Протри глаза британская скотина и гляди внимательно на то, что тебя ждет, - внезапно к нему обращаются на чистом английском.

Добертон осматрелся... Незнакомое место. Какое-то таинственное жилище. Много неизвестных предметов и колдавских вещей. Сам островитянин крепко привязан к стулу. Не может шевелить руками. Похититель старый, седой мужчина в непонятной темной одежде. На груде кровоподтекам кириллицей написано - УБЕЙ в себе зверя. Человек призывает смотреть в большое окно, расположенное напротив.

– Великие мученики!
– Мэд содрогнулся от того, что видит там. Черное колдовство буквально исходит из всего.

– О, Творец, спаси и сохрани!
– В комнате неизвестные разными инструментами режут ежё живого человека с особым садизмом. Истерзанный и обезображенный до неузнаваемости несчастный тщетно пытается сопротивляться.

– Этот окровавленный кусок мяса при жизни был Дэвисом Шэлтоном - угнетатель с ехидством обращается к Мэду.

– Ты помнишь его? Он сказал, что ты старший в компании и за всё отвечаешь.

Изуродованный помощник, увидев связанного боса, начинает громко кричать и звать на помощь, коверкая английские слова. Он отхаркивает кровью, произносит мольбы и просьбы. Кто-то, откуда-то сверху или сбоку, с особым садизмом, гундося в нос, переводит крики несчастного на проклятый язык.

– Прекратите, - непроизвольно шепчет Добертон.
– Хватит! Я не могу больше на это смотреть.
– Несчастный страдалец пытается отвернуться ужаса творящегося в соседней комнате. Изверг с силой поворачивает его лицо в сторону происходящей драмы.
– Неушто это то, что осталось от моего рыжего помощника?
– В голове проносятся страшные мысли.
– Как такое возможно?

Один из присутствующих, улыбаясь, достает пилу и начинает отпиливать мученику руку. Другой выдавливает у жертвы глаза. Люди буквально рвут несчастного "по кускам". Внезапно окно начинает приближать страдальца и его палачей к Мэду и даже поворачивать изображение, чтобы он мог лучше рассмотреть это чудовищное действие.

– Дьявольщина! Адово поприще! Что здесь происходит?
– от страха у Добертона начинается судорога. Он непроизвольно пытаюсь отстраниться от надвигающегося изображения. Но спинка стула и веревки крепко держат тело. В животе несчастного появляются спазмы, и его начинает мутить.

Окно внезапно гаснет...

– Тебя зовут Мэд Добертон?
– незнакомец начинает задавать вопросы.
– Ты представитель английской Московской торговой компании? Зачем твои люди организовали нападение на Воронцова?

– Не-е-е понимаю Вас... И-и-и, не смейте меня трогать и задавать вопросы, - Мед истерично трясет головой. Он задыхаться от нехватки кислорода. Кажется, изо рта текут слюни.

– Я поданный его Величества Георга II!
– голос несчастной жертвы хрипит от испуга, а перед его глазами кружатся цветные круги.
– Вы не смеете со мной так обращаться. И... Я буду жаловаться, - Добавляет он из последних сил.

Снова появляется окно. Теперь это другое место. Раскрашенные люди в непонятных костюмах вырывают внутренности у человека, а затем...

– Господи, всемогущий! Как, такое, возможно?
– у человека уже нет сил сопротивляться тошноте.

...Они начинают его... его ещё трепещущие органы есть, а потом пьют кровь.

От переживаемого кошмара Добертон теряет сознание.

Опять удары по лицу и резкий рывок за волосы.

– Вот уж не думал, что второсортный ужастик так действует на психику неподготовленного зрителя, - весело произносит мучитель непонятную фразу.
– Да-а! Если, что? То этим надо пользоваться! Это сколько же экономии времени и средств! И почему такая хорошая мысль пришла только сейчас?

Окно пропадает. Черное, мрачное пятно возникает на его месте.

– Однако продолжим, - доносится со стороны палача. В лицо жертвы брызгают жидкостью и хлопают по щекам.
– Зачем ты велел слуге организовать нападение на помещика Воронцова?

– Я высокое должностное лицо! Вы ни смеете мне причинять вред! Если, что со мной случиться - вам не поздоровиться!
– британец приводит последние аргументы.
– Лучше отпустите меня - по-хорошему!

– Я не смогу причинить тебе вред?
– мучитель ухмыляется. Страшные глаза палача смотрят заносчиво. Он начинает громко смеяться.
– Да ты посмотри на себя? Я уже с тобой совершил такое на, что никто не способен.
– Он подносит к лицу истязаемого небольшое зеркало.
– Я превратил тебя в старого, немощного старика! Так, что если тебя спасут - то всё равно не узнают. А за убийство неизвестного бродяги мне ничего не будет.