Еще один шанс

– Нет, мы познакомились в Беннингтоне. И сразу же стали подругами. Лучшими подругами. – При мысли о Саманте Мэгги тепло улыбнулась. – Не знаю, что бы я без нее делала. Особенно последние годы. Без нее мне бы вряд ли удалось выжить.

– Еще как удалось бы, – с уверенностью проговорил Джейк. – Выживать тебе предначертано природой. Это одно из тех качеств, которые меня восхищают, Мэгги. Твоя сила характера, сопротивляемость, устойчивость. Ты необыкновенная женщина. Я никогда не встречал такой.

– Спасибо. А я никогда не встречала такого мужчину, как ты.

Они внимательно посмотрели друг на друга.

– Так, значит, я тебе небезразличен? – тихо спросил Джейк.

– Больше чем небезразличен.

– Между нами все будет по-прежнему?

Она кивнула с облегченной улыбкой.

Джейк тоже улыбнулся, в его глазах была радость.

– Если бы ты от меня отвернулась, я бы этого не вынес.

Мэгги неожиданно рассмеялась. Ее страхи отступили.

– И наоборот. Я тоже не могу себе представить, как бы я со всем этим справилась.

– Мы увидимся сегодня вечером?

– Я была бы счастлива.

– Может, приедешь ко мне? Я бы приготовил пасту и салат. И по делам бы поговорили, я имею в виду постановку Саманты.

– Отлично! А я бы показала тебе свои эскизы декораций, и мы бы все согласовали. У нас осталось не так много времени, особенно если учесть, что мы с Самантой уезжаем.

– В самом деле? Когда? – Он был удивлен.

– Через шесть недель. В июле.

– И куда же вы едете?

– В Шотландию. А на обратном пути проведем несколько дней в Лондоне. Мы давно планировали эту поездку. Отчасти она связана с работой.

– Я буду скучать без тебя, – сказал Джейк огорченно. Но тогда он и не подозревал, до какой степени.

9

Никогда еще в своей жизни Джейк ни по кому так не скучал, как по Мэгги Соррел. Ее не было всего лишь пять дней, а ему казалось – пять месяцев.

До ее приезда оставалось еще десять дней, а он уже сейчас не мог найти себе места. Джейк был рад тому, что занят работой в Хаверс-Хилл. Работа сближала его с Мэгги, особенно когда он работал в старом фермерском доме. Здесь ее присутствие чувствовалось во всем.

По той же причине он дважды заезжал в театр «Литл» в Кенте и возился там с освещением. Он собирался побывать в нем до возвращения Мэгги еще несколько раз.

Художник по костюмам Элис Ферье была приятельницей Саманты и Мэгги, и Джейку доставляло удовольствие болтать с ней и с рабочими сцены, монтировавшими декорации Мэгги. Это давало ему ощущение принадлежности к окружению Мэгги, он чувствовал себя членом большой семьи, и ему нравилась эта общность. Кроме того, это помогало преодолеть чувство одиночества в отсутствие Мэгги.

До знакомства с Мэгги Джейк был самодостаточен: он занимался своим делом, работая много и с интересом, время от времени встречался с кем-нибудь из друзей, пару раз даже заводил короткие романы. Но никогда ни от кого не зависел.

Сейчас же для нормального самочувствия, для самого его существования Джейку нужна была Мэгги, и это его тревожило. Он сопротивлялся этой зависимости, ведь любая зависимость делает человека уязвимым.

В первый же раз, в минуту их близости, Джейк признался Мэгги, что любит ее. И это было действительно так. Однако Мэгги ничего не сказала ему в ответ. И хотя он хотел бы услышать от нее эти слова, ее молчание Джейка не беспокоило – он знал, что много для нее значит. Очень много. Он и сам чувствовал это во всем.

Продолжая думать о Мэгги, он вышел через кухню во двор и направился к старому красному сараю. Джейк превратил сарай в студию и мастерскую, где намеревался закончить проект внешнего освещения Хаверс-Хилл. Жаль, что сегодня с ним не было Мэгги, – наконец-то он нашел решение наиболее сложных проблем, и ему было бы приятно с ней этим поделиться.

Джейк остановился на тропинке, заглядевшись на необычную темную птичку с оранжевой грудкой, которая слетела с гигантского дуба, затеняющего лужайку. Птичка запрыгала по кромке травы. «Интересно, как она называется», – подумал Джейк. В саду и полях, окружавших его дом, было полно всякой живности, как, впрочем, и на простиравшихся за ними озерах. Их населяли канадские гуси и утки.

Через несколько шагов Джейк снова остановился, когда тропинку перебежал бурундук, скрывшийся в норке под старой каменной кладкой. Этим маленьким забавным зверькам, а также белкам и зайцам здесь настоящее раздолье. У него мелькнула мысль, что это место могло бы стать подлинной страной чудес для ребенка.

Пока Джейк возился с замком – его заело, – внутри зазвонил телефон, но когда, наконец, дверь была открыта, телефон умолк.

А вдруг это звонила Мэгги из Шотландии? Он очень надеялся – ведь она обещала позвонить на этой неделе. Он нажал кнопку на автоответчике.

– Привет, Джейк, – раздался голос Эйми. – Нам надо поговорить. Это срочно. Пожалуйста, позвони мне.

Джейк тут же набрал ее домашний номер. Он долго держал трубку, но никто не отвечал. Как и вчера, когда он прослушал аналогичное сообщение на автоответчике. Очевидно, она хотела с ним что-то обсудить, но когда он звонил, ее не было.

Подойдя к длинному столу, за которым он обычно работал, Джейк решил, что купит Эйми автоответчик. Раз она так и не потрудилась им обзавестись, хотя Джейк и просил ее об этом, что ж, он сделает это за нее.

Джейк вздохнул. Вот так всегда у них с Эйми. Начиная с двенадцатилетнего возраста обо всем, в том числе и о самой Эйми, приходилось заботиться ему. Она была как малый ребенок. Ей было не под силу решить даже самую элементарную проблему. В конце концов Джейка это стало раздражать.

Но самое странное заключалось в том, что ему хотелосьзаботиться о Мэгги, помогать ей, хотя в этом и не было нужды. Она была слишком самостоятельная женщина и могла подумать о себе сама. За последние несколько месяцев он близко ее узнал. Мэгги была разумна и практична, однако ему постоянно хотелось защитить ее. Джейк усматривал в ней ранимость и мягкость, которые притягивали его больше всего.

Отогнав мысли об Эйми и Мэгги, Джейк включил рабочую лампу, стоявшую на дубовом столе, придвинул блокнот для зарисовок и принялся делать эскизы внешней системы освещения для Хаверс-Хилл.

Красный сарай, в котором он работал, стал его прибежищем с тех пор, как он переехал в этот дом. Здесь было много свободного пространства, что способствовало работе, будь то разработка световых эффектов, сборка и починка ламп и прочего электрического оборудования на верстаке или рисование на мольберте у широкого окна, расположенного в дальнем конце сарая. Эти три части помещения были отделены друг от друга. Мебели в сарае было немного. В основном в нем находились вещи, необходимые для работы. Единственным предметом роскоши здесь был проигрыватель для компактных дисков, так чтобы можно было при желании послушать музыку.