Еще один шанс

– А чего меня-то? Благодари Шуйского. Это он всё оплатил - не зная, зачем вдруг ляпнул Рязанцев.

– А кого именно? Семена или Агафона?
– оторвавшись от своих сборов, спросил освободителя незнакомец.

– А дед-то! Ох, как не прост!
– оторопело подумал странник.
– Чувствуется, местных бандюганов знает.
– Так... обоих и благодари, - обманывать - так уже по полной, решил Алексей.

– Вот уж не чаял, что когда-нибудь на свободу выйду!
– всё ещё не верил в свою удачу узник.
– Обычно Якушевы своих пленников только на тот свет отпускают...

– Дед, а тебе идти-то есть куда?... А то давай со мной, на Крайний Север... На Калыму... Там мороз и солнце, день чудесный! Там оленей целая куча. И не один боярин не достанет. Эх, хорошо заживем, - призывно начал агитировать пришелец пленника.

– Там столько белого снега. А воздух какой... М-м-м...

– Нет уж! Я как-нибудь шдеся... Шам разберуся... Прощевайте, - пройдя мимо Рязанцева, заросший незнакомец быстро пошел на выход.

– Скажи хоть, как тебя зовут?
– уже в спину запоздало крикнул спаситель.

– Панкрат Шерный, - донеслось с наружи.

– Ну, так... Удачи, тебе, Панкрат!
– Рязанцев весло пожелал из камеры.

– И тебе не хворать... На Шевере!

– Вот и узнал фамилию своего врага, - подумал Алексей, осматривая оставшиеся комнаты подземелья.
– Кстати, у меня новая идея! Сейчас я им устрою небольшую заварушку! С песнями, плясками ну и дракой само собой...

Идейный организатор творческой самодеятельности сходил домой. Взял всё необходимое для осуществления своего плана.

Граффити на стене написал средними буквами:... Свободу Панкрату Черному! Берегитесь! Нас много! Затем подумал и крупным тексом вывел... Шуйские отомстят!!! Прошелся до двери и выбросил на улицу зажженный китайский фейерверк на восемь зарядов. Дождался громких хлопков. После этого открыл вход к себе в квартиру и спокойно пошел отдыхать.

Праздничный концерт на сегодня был закончен...

***

– Ну, и где ты был?
– Прохор грозно спросил у вернувшегося к утру Рязанцева. Купец нахмурил брови и сжал кулаки.

– А в чем собственно дело?
– Алексей изобразил саму невозмутимость вместе с покаянием.
– Я, между прочим, торговые связи налаживаю.
– Нужно было срочно что-то говорить - принял решение пришелец. Причем правдиво и достоверно.

Путешественник на всякий случай немного отошел от грозного нравоучителя.

– Я уже почти тысячу пудов... этой как её...
– гуляка начал авторитетно оправдываться, широко открыв глаза.
– А, ну да... вспомнил - пеньки закупил! Кстати, желаю собственное пеньковое производство открыть!
– Он для пущей правдоподобности почесал подбородок и напущено надул щеки.

– Не паясничай!
– строгий родитель перебил "дитятю". Он глубоко вздохнул. Щеки покраснели.
– Тебя где всю ночь носило?
– Ещё более грозный вопрос. (Даже искры в глазах мелькнули.)

– Понимаешь,... встретил старых знакомых, - соловьем запел пришелец, рассказывая о своих ночных похождениях.
– Зашли в кабак. Поговорили о серьезных делах. Обсудили опять же покупку пеньки. Чуть - чуть выпили за удачную сделку. Потом посидели на дорожку, и пошли девчонок до дома проводить. 

– Тебе сколько лет?
– купец сделал шаг вперед. Он схватил странника за воротник и притянул к себе.

– А вот это... Прямо скажем - ненужный вопрос... И не по существу, - Алексей попытался освободиться от захвата. Тревожные мысли полезли в голову.
– Как же скажу я тебе, сколько мне лет...

– У тебя молоко на губах - давно обсохло?
– купец начал трясти странника со всей силы.
– Забыл, когда охаживали дрыном по спине?

– Вы, зачем про возраст напоминаете?
– Рязанцев с трудом освободился от захвата.
– Силен чертяка. Держит как клещами.

– Нет, ты отвечай?
– купец схватил ночного повесу за одежду снова.

– Я же не учу Вас торговать, - путешественник безуспешно пытался выбраться из тисков.
– Так... тему про возраст нужно срочно закрывать.
– Он с трудом разжал одну руку торговца.
– И вообще! Я уже взрослый. Сам могу ответить за свои поступки, - совершеннолетний повеса произнес гордо как на митинге.

– Вот и я говорю!
– Прохор отпустил взъерошенного юнца, после чего расстроено махнул рукой.
– Скоро у тебя борода начнет расти! А ты ведешь себя - как последний недоросль или малолетка.

ПАУЗА...

– Так! Всё закончилась? Кто победил? А чего он кричал-то?
– тревожные мысли не покидали головы Рязанцева.

Не тут-то было... Купец, набрал в легкие воздуха. Продолжил...
– Эх, выдрал бы я тебя...
– на месте твоих родителей! Ох, крепко бы розгами отхлестал. Нет, маловато будет! Надо чтобы на всю жизнь запомнил! Вожжами бы исполосовал всю задницу!

– Ну, знаете ли Прохор Куприянович, - возмутительно дернул головой взрослый повеса. Вы, мне, кстати, не отец! Да и сечь на конюшне - это сейчас не педагогично. Молодежи надо все объяснять словами, убеждениями. Приводить яркие жизненные иллюстрации на примерах из жизни известных личностей. Ну, там...
– царей, королей, великих полководцев!

Рассуждая про высокие материи в воспитании детей с нетрадиционным поведением, Рязанцев случайно посмотрел в глаза Прохора. Они излучали холодное непонимание.

– Так, стоп!
– скомандовал себе пришелец.
– Надо успокоиться. Что-то сильно я вошел в роль. Могу переборщить... - Он опустил глаза. Посмотрел на землю и снисходительным голосом произнес. - В чем собственно дело? Я, между прочим, сказал Федору, где буду... И во сколько приду тоже сказал.
– Скиталец ненавязчиво улыбнулся. После чего моргая ресницами, добродушно посмотрел на купца.

– Послушай! Ляксей! В Москве-то, что твориться?
– Прохор, приняв раскаянья глупого отрока, продолжал возмущаться.
– Надысь тати половину города порезали... Сказывают, все улицы забрызганы были кровушкой.
– Он испуганно посмотрел на скитальца. Затем внезапно по отечески погладил по плечу.
– Потом ты со своим кладом всех взбунтовал.

– А я-то здесь причем, - начал оправдываться Рязанцев.

– Знающие люди говорят, что сокровищ ты привез - невидимо! Так много, что за всю жизнь не истратишь. И большую часть - для потомков припрятал, - купец произнес фразу и заговорщицки, посмотрев по сторонам.