Эскадрилья-призрак

– Четыре часа?
– ужаснулся Мордашка, - Что я здесь делаю? Почему я еще не в теплой постельке? Завтра увидимся. То есть сегодня.

Он ушел.

Некоторое время оставленная в одиночестве парочка провела в тишине. Потом Келл сказал:

– Шикарная была идея... о том, что астродроид - посдедний из эскадрильи. У Мина точно не все дома.

– Спасибо.

– Очередное предвидение?

– Что-то вроде.

– Держу пари, это все Великая сила. Спорим, что ты умеешь ею пользоваться, нужно просто об этом не думать?

– Здорово. Только ее мне и не хватало. Как бы тебе понравилось быть лучшим пилотом в Галактике, но только когда не сидишь в кабине истребителя?

Тайнер фыркнул.

– А он говорил правду?

– Кто?

– Мин, - Тирия придвинулась ближе.
– О Иансоне и твоем отце.

– Да.

Келл задумался. Где-то в душе должен был источник ненависти, но, как выяснилось, он пересох. Почти пересох.

– Каждый день я хотел, чтобы этого никогда не произошло. Но у Иансона были веские причины нажать на гашетку, - Тайнер помотал головой, чтобы рассеять уныние и горечь, который всегда приходили вместе с воспоминанием.
– А ты говорила правду? О том, что если все равно завтра умирать, так зачем строить планы на будущее. Тирия не спешила с ответом.

– Да, я серьезно.

– Хм.

– Хм, знаешь ли, ничего не значит.

– А помнишь, когда я сказал, что люблю тебя, а ты ответила, что это не любовь, а лужа на полу, а потом еще и обмакнула меня физиономией в эту лужу?

Тирия долго рассматривала его; сообразив, что о злости речи не идет, даже улыбнулась.

– Разумеется, помню.

– Тогда мне нужно кое-что тебе сообщить. Я тут думал над твоим ответом...

– И?

– И решил, что с меня достаточно быть твоим другом.

– Вот и хорошо.

– И опять в тебя влюбился.

По лицу Тирии промелькнула досада и растерянность.

– Келл...

– Нет, потерпи меня еще секунду, пожалуйста

– Ты повторяешься.

– Слова те же, человек другой. Теперь я знаю, о чем говорю.

– Разумеется, знаешь. Итак. Включаем честность.

– Честность включена.

– Сколько времени ты сегодня обо мне думал?

– Каждую минуту... кроме тех, когда коммандер Антиллес имел меня во все дюзы. С Иансоном на пару.

– Хорошо, а в скольких из твоих фантазий на мне был минимум одежды?

Келл расплылся в широчайшей ухмылке.

– Во многих... почти во всех. И почему минимум? Ее вовсе на тебе не было. Я постоянно вижу нас вместе, а вокруг тихо, и мы не ждем боевой тревоги. Война окончена, мы спорим... не знаем, что делать дальше. Решаем вместе свои дела. А еще я вижу, как знакомлю тебя со своей семьей, вижу, как ты им нравишься...

А еще он видел панику у нее на лице, но никак не мог замолчать. Слова лились водопадом.

– Вижу, как мы живем вместе. , то так, то иначе. И мне грустно только оттого, что нельзя исследовать все возможности, - Келл набрал в легкие новую порцию воздуха.
– А пока, как самый плохой генерал в Галактике, я сообщаю тебе свои задачи. Я собираюсь завоевать твое сердце. Просто пока не знаю, как это сделать. Ну вот, я тебя предупредил.

Тирия прыгнула на него, хотя из ее позы это было сделать совершенно невозможно, тем не менее оба скатились с диванчика на пол. Тирия оказалась сверху, глаза у девицы горели, хотя Келл (в более спокойной обстановке) первым признал бы, что обнимают его достаточно нежно.

Тайнер потер ладонью затылок, которым только что крепко стукнулся об пол.

– Ты чего?..

– Заткнись.

Тирия поцеловала его. Поцелуй занял значительное время и на вкус был крепче, чем чарбианское бренди трехлетней выдержки. И даже крепче, если судить по тому, что Келлу вдруг сделалось жарко и весело. От бренди с ним такого никогда не случалось. Но он все-таки вспомнил, что нужно схватить Тирию за руки, чтобы девушка, опомнившись, не смогла убежать.

Правда, не было похоже, чтобы блондинка вообще собиралась с него слезать. Правда, поцелуй прервала и вновь принялась яростно мерить горящим взглядом.

– Здорово...
– признался ошалелый Тайнер.
– Но я почему-то думал, что ты относишься ко мне как-то иначе.

– Еще бы. Ты же дитя-переросток без капли здравого смысла. Большой бритый вуки, ничего не понимающий в чувствах.

– Ага... то есть... сколько же времени ты меня... Она вдруг перестала сердиться.

– С тех пор, как мы встретились.

– Так что ж ты...

– Потому что ты влюбился не в меня, а в ту Тирию, которой никогда не существовало. Мы же установили этот факт несколько недель назад, - у нее весело подрагивали губы.
– Но, кажется, ты наконец отыскал путь ко мне.

– Ага...

– А теперь придется это доказать.

– Как?

– Что-нибудь да придумаем, дурачок

* * *

Ведж, споткнувшись о комингс, ввалился в столовую, сонно огляделся и проснулся.

Мин Дойнос сидел вместе со всеми, разговаривал, даже один раз рассмеялся, хотя с лица явно спал и осунулся.

Зато Мордашка выглядел просто ужасно: темные круги под глазами, носом клюет и все норовит подремать в уголке. Хотя вполне доволен жизнью и весел, если разбудить.

Келл и Тирия, похоже, всю ночь копали траншеи, где-то раздобыв лопаты и землю. Хотя не особенно грустили по этому поводу.

Внезапное явление начальства вызвало легкий переполох. Разговоры оборвались, пилоты повернулись к Антиллесу.

Ведж постарался расправить плечи и принять уверенный вид.

– Капитана Дарилльяна просят на мостик, - сообщил он Мордашке.

Лоран бросился к дверям. Ни на какой мостик он, конечно же, не пошел и даже не собирался. Рабочее место Дарилльяна - радиорубка

Коротким движением головы кореллианин подозвал к себе адъютанта. Йансон материализовался, и они вместе отправились на настоящий мостик "Ночного гостя".

– Что случилось с Мином?
– полюбопытствовал Ведж.

– Понятия не имею. Меня не посвятили. Но, похоже, он в полном порядке.

– Одним кризисом меньше. А почему остальные представляют собой сонное царство?

– Э-э... не знаю. Может, засиделись за полуночной партией в сабакк, на которую старших офицеров забыли пригласить?

– Мы с тобой обычно страдали в таких случаях амнезией, - согласился Ведж.
– А чего еще ты не знаешь?

– Не понимаю, что стряслось с Тайнером.