«Если», 2016 № 04 (247)

Для мусора на крыше Лех настроил четырех роботов-уборщиков, убедился, что каждый квадрат проходится не меньше двух раз, и перебрался в складское помещение.

Там он с помощью коммуникатора нашел нужные контейнеры и, управляя большим и вертким погрузчиком, за полтора часа перетащил все на новое место.

В конце Лех не удержался и вскрыл один из них — благо, контейнеры были не запечатаны, а просто закрыты со стандартным кодом «0000». Внутри ровными рядами лежали некогда топовые очки-«неснимайки» от «Зони».

Прикинув количество в одном ящике, он получил и общее — под тридцать тысяч. Некогда баснословно дорогие, сейчас они стоили копейки. Лех, основываясь на экономической статистике, по которой у него была твердая пятерка, предположил, что стоимость хранения всего этого великолепного старья выше, чем его цена.

С другой стороны, это его не касалось. Лех закрыл крышку и набрал на коммуникаторе 14Г6. Высветилась надпись «Потерян».

— Скоты!

Ну, понятно. Это традиция — давать новичку невыполнимое задание.

Обедал он прямо здесь, выписав себе через коммуникатор острый соевый супчик, хинкали и чизкейк с какао. Потом взялся за «невыполнимое».

В вирте он бы выяснил все про 14Г6 за пять минут, а планшет, как устаревшая на пару десятилетий технология, заставил его попотеть.

Контейнер исчез четыре года назад. Последнее упоминание о нем датировалось 17 апреля 2038 гола: его переносили с одного стеллажа на другой.

Затем Лех вытащил на экран все значимые события на базе за следующие несколько месяцев — до 21 сентября 2038 года, когда контейнер уже не смогли найти.

И в течение полутора часов тщательно проглядывал список, пока не обнаружил искомое — локальный ремонт каверн в потолочных балках на втором складе, 21 августа 2038 года, с 14.00 до 17.20.

До конца рабочего дня оставалось четырнадцать минут, когда Лех, стоящий на поднятых на максимальную высоту лапах погрузчика, счистил слой краски с потолочной балки и узрел там номер: «14Г6».

А еще через восемь минут на тех же лапах стоял уже Альбертыч и громко матерился на весь складской уровень.

Компания-подрядчик прислала сотрудников с инструментами и материалами. В процессе они выяснили, что им не хватает нескольких мешков строительной смеси.

И они взяли маленький контейнер и сунули его в балку, скрыв таким образом недостачу материала.

— Молодец, — хлопнул завсклада новичка по плечу. — Вот когда молодец — тогда молодец! Слушай, у тебя испытательный срок — три месяца. Я прям сейчас Владимировичу звякну, попрошу сократить. Меньше месяца по закону быть не может, но в любом случае…

— Спасибо, — улыбнулся Лех.

Эта работа напомнила ему его виртуальное царствование, когда он находил самые интересные события, а если не мог их найти — сам создавал их. Ведь чтобы стать ньюсмейкером уровня $КингСингха, недостаточно везения и толстого канала — нужны еще и аналитический склад ума вкупе с недюжинной работоспособностью.

— Завтра на тебе общественные туалеты, — вернул его с небес на землю Альбертович. — Необходимо проверить уровень освещенности и соответствие всему остальному, что полагается.

— Можно вопрос? — поинтересовался Лех. — Я вот сегодня таскал контейнеры 7Б11, один случайно открылся — а внутри вирт-очки, слегка устаревшие…

— Слегка устаревшими они были год назад, — поморщился завскладом. — Понимаешь, сейчас по всему миру действует запрет на уничтожение созданной продукции. И вот представь — создала компания С миллион Х-устройств, а продала только семьсот тысяч. И вот у них на подходе уже Y-устройство, а предыдущая модель не распродана! Сильно снижать цену нельзя, уничтожать нельзя, оставить лежать на складе — значит занять место на этом складе на неизвестный срок.

— И они дарят эти устройства тем, кто не может отказаться или передарить! — понял Лех.

— Бинго! — расхохотался Альбертыч. — А через десять лет мы получаем право списать их с баланса и они отправляются в различные приюты, развивающиеся страны, ну и так далее, уже совсем не конкурируя с новыми Z-устройствами. У нас тут разного добра — просто немерено! Но девать некуда. Сотрудникам нельзя, тюленям и медведям оно не нужно, вот и таскаем с места на место, пока не сможем отправить обратно на сушу.

Ужин Лех заказал в свою комнату — идти никуда не хотелось. Наверняка там будет Карина, которую он обидел, и, может быть, кто-нибудь решит с ним познакомиться — а оно ему надо?

Он достал очередной журнал и вновь погрузился в мир медведей-суицидников. Ближе к полуночи Лех подсоединился к тридэшнику в библиотеке и заказал еще полсотни журналов и монографий, потом поднялся за ними — к сожалению, здесь тридэдшник не был связан с почтовиком.

И почти до четырех утра продолжал исследования.

А в семь уже приступил к работе. Она была бы нудной, но Лех ее оптимизировал, и в итоге большую часть сделал «Умный дом».

К концу дня Леху оставалось дел часа на два, не больше, о чем он и записал в своем рабочем журнале.

А через четыре минуты рядом материализовался Альбертыч.

— Я сейчас сниму твое закрытие смены, а ты перепишешь результат, — заявил завскладом.

— Зачем? — не понял Лех.

— Затем, что до сегодняшнего дня эту работу делали в среднем неделю. Месяц за месяцем, год за годом, все время. И если окажется, что можно управиться за день, то, во-первых, изменится норма, то есть начиная со следующего раза делать это нужно будет за полтора дня. А во-вторых, с меня спросят: почему это раньше ковырялись так долго, хотя можно гораздо быстрее?

Альбертыч снял смену, и Лех стер «78 %» и заменил на «18 %».

— Вот, — успокоился завскладом. — Завтра придешь утром, откроем смену, а вечером — закроем. Днем ты совершенно свободен.

Едва вернувшись в комнату, Лех рухнул в постель и мгновенно уснул. Проснулся от вибрации наручного будильника.

Альбертыч сразу после открытия смены настоятельно попросил Леха удалиться с глаз его долой, что тот и сделал.

И все время до полудня провел за исследованиями. Обедать пошел в общий зал, рассчитывая встретить там Карину — но не застал. Он подсел за столик к ученым, с которыми ужинал в прошлый раз.