Если бы я был вампиром

– Да я так, – едва сдерживая смех, пробормотал я. Мне почему-то стало жутко смешно. Наверное, нервное.

– Так что ты с ним столько возился-то? – не успокаивался Неил.

Кельнмиир смутился.

Честное слово, взял и смутился.

– Странно как-то получилось. На все мои трюки у него уже были заранее заготовлены контрзаклинания. Или он скрытый гений, или кто-то его подготовил ко встрече со мной. Должен признаться, я даже слегка выдохся.

– Слегка?! – переспросил старик. – Да сейчас даже я тебя заставлю танцевать стриптиз на Площади Семи Фонтанов. Не стыдно?! А еще Великий...

Кельнмиир наверняка покраснел бы, если бы вампиры умели краснеть. А они, насколько я помню, этого делать не умеют. Зато вместо этого Кельнмиир вскочил и начал размахивать руками так, что я едва успел перехватить многострадальный чайник.

– Не, ну че ты как я не знаю кто? Думаешь, я сам не понимаю, что слегка... ну хорошо... порядком облажался. Кто же мог знать-то?

– Я мог знать, – с готовностью ответил Вельхеор, вновь показавшись в чайнике, который я держал в руке.

Никто, кроме меня, его, как всегда, не услышал.

Я шепотом, чтобы не услышали Кельнмиир с Наставником, спросил:

– Ты знал?

– Ты глухой или тупой? – уточнил Вельхеор. – Я же сказал, что МОГ знать. Если бы был на месте Кельнмиира.

– Идиот, – беззлобно констатировал я. Я поднял глаза от чайника и наткнулся на внимательный взгляд Кельнмиира.

– Ты с кем это говоришь? – тихо спросил он.

Подозрительно тихо.

Вот я болван! Я же забыл, что у вампиров слух ого-го.

– С Ве... – честно собрался ответить я, но, вспомнив о реакции Кельнмиира на имя моего злополучного двойника, так и не договорил, – э-э-э-э-э...

Кельнмиир ободряюще сверкнул клыками:

– Ну? Я даже чайник уронил. Тот с гулким звоном покатился по полу.

– Ой ты, ешкин кот, в натуре достали. Никак поговорить не дадут спокойно! – возмутился Вельхеор все с того же катящегося чайника. – Да со мной он говорит, со мной! Как дети малые, ну чесслово.

Что тут скажешь?

Я собрался духом.

– С Вельхеором я говорю, – наконец ответил я и на всякий случай зажмурился.

Бури не произошло.

Я приоткрыл один глаз и тут же вновь его закрыл, потому что лицезрение красных глаз и ослепительно белых клыков вампира в паре сантиметров от лица заставят нервничать кого угодно. Тем более меня, а я и так совсем дерганый стал. Стрессы, блин.

Где-то рядом с моим ухом раздался тихий голос Кельнмиира:

– Где он?

Я чуть не подпрыгнул от вполне ожидаемой, но все же неожиданности. Однако удалось удержать себя в руках. Сам не знаю как.

– На чайнике, – так же тихо ответил я.

Или в чайнике? Черт. Как ни крути, а все понять можно двояко.

Я подождал еще некоторое время и вновь приоткрыл один глаз.

Кельнмиир уже успел отойти от меня и подобрать чайник. Он задумчиво вертел его в руках и размышлял вслух:

– То ли парень совсем спятил на почве... хм-м... просто на почве. То ли он не спятил, а я не замечаю очевидного. – Он еще раз посмотрел на чайник и бросил его в другой конец зала. – Не-э-э. Чтобы я да чего-то не заметил? Парень точно слегка скатился с катушек.

Неил, все это время спокойно сидевший за столом, неодобрительно покачал головой, но промолчал.

– М-да, а Кель то так и не изменился, – послышалось из того угла, в который только что улетел чайник. – Все такой же болван. Все. Достали вы меня, щас будет весело.

Я успел увидеть лишь расплывчатый силуэт, а секунду спустя в руках у Кельнмиира оказался все тот же многострадальный чайник.

– Это что за вольные игры?! – вскричал он и бросил чайник с такой силой, что тот врезался в стену и... должен был бы разлететься на кусочки или хотя бы погнуться, но вместо этого отскочил, будто резиновый, и вновь устремился к Кельнмииру.

– Испепелю! – возмущенно взрыкнул вампир и поднял руки над головой.

Чайник одумался и, резко изменив траекторию, плюхнулся на стол прямо передо мной. На боку чайника застыло счастливейшее лицо Вельхеора. Или мое? Не-э-э, не мое. Я так идиотски выглядеть не могу. Я надеюсь, во всяком случае.

– Во дурак. Когда же до него дойдет? – вопросило мое отражение и расхохоталось. Неужели я тоже так смеюсь? Больше не буду, как от меня люди-то не шарахаются?

Кельнмиир неожиданно успокоился. Покрутил между пальцами небольшую шаровую молнию, все еще размышляя на тему: «Бросать иль не бросать?» – и деловито сел за стол рядом со мной.

Он еще немного посидел, потом вздохнул и, наклонясь ко мне, тихо спросил:

– Давно телекинез освоил?

Тут уже не выдержал я и присоединился к своему отражению в чайнике. Мы слегка посмеялись... минуты три, причем все три минуты Кельнмиир сверлил меня злым взглядом, а потом Вельхеор решил заявить о своем присутствии во весь голос. Да-да, именно во весь голос. Хорошо хоть, что он меня предупредил.

– Слышь ты, уши заткни, щас я этому чуду буду являть свой глас. Мне кажется, что, если постараюсь, он меня услышит.

Я приготовился, но уши все же затыкать не стал. А зря. Кто же мог знать?

Когда Вельхеор начал кричать, честное слово, я сначала решил, что здание рушится. Звуковая волна была такой силы, что оставалось удивляться, как меня вместе с креслом не унесло из зала. Может, кресло, с полу прибито?

Оказывается, у Вельхеора поставленный голос. Не просто поставленный, а поставленный на такое место и таким образом, что это не голос, а оружие массового поражения какое-то. Смесь Карузо, Тарзана и обиженного Кинг-Конга.

– Кельнмиир! Самовлюбленный засранец!

Я слегка запоздало заткнул уши. Ни Кельнмиир, ни старик не выглядели удивленными и уж тем более оглушенными. Неужели и теперь ничего не услышали?

Когда слух ко мне немного вернулся, я наконец-то смог понять, о чем говорят Наставники.

– Да точно тебе говорю, я что-то слышал. Что-то отдаленное и очень тихое, но что-то до боли знакомое, – настаивал Наставник Кельнмиир (простите за каламбур, но как есть).

Старик все так же загадочно молчал и качал головой

Кельнмиир обратил свой взор на меня:

– Вот ты что-нибудь слышал?

– Ага, – с нервным смешком подтвердил я. – Что-то отдаленное и еле слышимое.

Чайник на столе слегка покачнулся.

– Ах еле слышимое?! – проревел Вельхеор. – Ну, щас я вам покажу еле слышимое!

– Стой! – Я вскочил с кресла, надеясь успеть выскочить из здания, убежать из города и улететь на другую планету, но было поздно.

– Кельнмиир! Самовлюбленный засранец!

Я упал обратно в кресло, и меня замутило. В глазах поплыли красные круги, а голова неожиданно стала ватной. Промелькнула мысль: «оглох». Как пить дать оглох. Как же я теперь?