Если проткнуть глобус. Том 2

Освальдо Танго: На самом деле я тоже из другой музыкальной области, такой как болеро, кумбиас. А 15 лет назад я начал заниматься танго. Мне было очень трудно разучивать шаги, я пришел к выводу, что мне это не понравилось, не подошло. И я прекратил тренировки. Потом это случилось однажды днем: я был дома, подметал пол щеткой, и радио начало играть eltango la cumparcita sung, я начал танцевать со щеткой, и произошло волшебство: эмоции танго были такими, что оно окутало меня так, что я парил в воздухе, и мое лицо было покрыто слезами счастья и радости. У меня были крылья на ногах. Танго танцевало сквозь меня!!!! В ностальгии о прошлом, настоящем и будущем я танцевал с метлой, это была моя первая любовь и страстная встреча с танго. И с этого момента … я больше «не танцую» танго ** Я есть танго.**

Освальдо Танго: В последствии я никогда больше не испытывал такого всепоглощающего растворения. И вот однажды…на метле в Аргентину прилетела ты. Я не мог спутать этого чувства. Ты моя первая страстная встреча в танго после escobillon.

Olga Tango: Я думаю, мы должны обменяться в письменной форме полными почтовыми и электронными адресами, документальными данными, аккаунтами в сетях. Наша нить еще очень тонкая. Я вдруг испугалась, что телефон и компьютер могут украсть, а я хочу быть уверенной, что несмотря ни на что, я смогу найти тебя на этой земле.

Освальдо Танго: Это очень толковая мысль. Мне тоже невыносимо думать, что я могу потерять тебя. Но я знаю, мы не можем потеряться.

Из ПЗ. А не махнуть ли нам на Южный остров ?

Долго в Веллингтоне не насидишь и по танго не находишься. Тут у нас график посещений страны, с точной датой обратного вылета.

Поэтому едем дальше, на Южный остров. Сейчас на паром. Поплывем через пролив Кука в Южную Зеландию. Маршрут Веллингтон-Пиктон. С переправой проблем нет, океанские паромы Interislan der и Bluebridge, огромные, вместительные, надежные курсируют величественно туда-сюда, бери билет и вперед.

Опять здорово, что и морской вокзал, откуда эти махины отчаливают, находится прямо через дорогу от нашего столичного обиталища.

И вот, оставив на хранение в демократичном хостеле лишние пожитки, на радостном «легке», предвкушая путешествие, мы воодушевленно грузимся на гигантское судно, просто не зная, где притулиться. Не потому, что нет мест, а потому, что интересно везде! И по началу хочется не сидеть, а оббегать территорию маленького паромного государства, чтобы ничего не упустить, везде заглянуть: и в бары, и в зоны отдыха, и во всякие отсеки для удобной работы с ноутбуками. Потом уже выбрать, где понравится, прильнуть к круглому иллюминатору и наблюдать, как мимо проплывают, удаляясь в монохромность, холмистые берега.

Пролив Кука в самом узком месте имеет ширину всего двадцать два километра. Но поскольку переправа между островами начинается и заканчивается не в крайних географических точках островов, то морской путь увеличивается до ста восьмидесяти километров.

Если описать маршрут, то это звучит гордо и заманчиво: из бухты Веллингтон выходим в открытое море, потом ложимся на курс по проливу Тори и заход в залив королевы Шарлотты. Кстати, именно в этом самом проливе, затонул «Михаил Лермонтов». Наш круизный лайнер в 1986 году. Но хоть тресни, находясь на этой махине, перевозящей железнодорожные составы, никакой опасности или волнения я не чувствую. Только одно пьянящее удовольствие от масштаба и комфорта. Кстати, а розетки в стенах около удобных кресел в носовой части, где дивный обзор, расшатаны, и телефон не заряжают.

Недоработка, товарищи новозеландцы! Да, забываю сказать, что в Новой Зеландии модно ходить босиком!

Реально, в любую погоду. И по городским улицам, и по магазинам, и по жилью. И, конечно, по таким мягким пароходам. Босоногая тема. Дописываю через двадцать минут: забылась и тоже побежала босиком по паромным ковровым покрытиям. Ах, кайф. Это как свобода.

Короче, прибыли мы в Пиктон, в нем и обосновались. Маленький красивый городок. Пиктон – город в регионе Мальборо на Южном острове Новой Зеландии. Город расположен возле головы Королевы Шарлотты Саунд, в двадцати пяти километрах к северу от Бленхейма и в шестидесяти пяти километрах к западу от Веллингтона. Удобно возвращаться.

На стене хостела, где мы урвали комнату с двухъярусными кроватями не на десять человек, а всего на четверых! (и, ура, только девочки), висит карта мира, утыканная цветными булавками, кто откуда приехал. Истыкана Европа полностью, испещрена Америка, особенно западные и южные штаты, крайне много народа из любимых: Аргентины и Колумбии. Ну, Австралия и сама Зеландия, понятно – в мелкую пыль уделана, вставлять некуда.

Россия… Хм, ну да… пара «кнопочек» из Москвы, один товарищ из Питера. И Томск. Все. Во всяком случае в этом хостеле. Ну, держись Южная Зеландия!

Точно определяю место, вчитываясь в мелкие обозначения, и прикол! На этой карте, висящей в заштатном городке южной Зеландии Пиктоне, прописан латиницей, как и на моем домашнем микро-глобусе, непосредственно Череповец Великий! Cherepovets! Вот это да!

С наслаждением ввинчиваю острие кнопки с белой головкой, и еще одну с голубой за Пятачка. Вот теперь на плоском глобусе и Череповец проткнут. Удостоился. Почему-то приятно. Ухху- ху!! На пыльных тропинках далёких планет останутся наши: «Киса и Ося здесь были!».

***

Большая марина здесь. Яхты в ней – крутизна, океанские, новые, стремительные пришвартованы.

Ни с кем не спутаешь австралиек. Под и за сто восемьдесят сантиметров, светлые, здоровущие. Специфичные лица, не очень красивые, но породистые. В основном из Сиднея попадаются, это куда мы скоро полетим. В хостелах Зеландии нравится, потому что много разнообразной посуды. Именно то, что много красивых тарелок, и собраны все стопочками по ранжиру на полках. Чашку себе всегда присматриваю, какая понравится, а их всяких! Красивых, всех форм и расцветок, а вот ложек не хватает всегда и везде! Впрочем, у меня всегда своя с собой, сейчас это