Если Уж попал в зелье...

— Ешь, — тетушка Петти опустилась на стул и посмотрела на племянницу.

Огненно-рыжий водопад курчавых волос, зелёные глаза, россыпь веснушек, длинные ноги. Ещё недавно эти ноги болтались в воздухе — до пола не доставали, а теперь… Петунья смотрела на девушку и не могла понять — что именно она сейчас чувствует. Девушка выросла. Красавицей стала. Окрепла. В голове у юной ведьмы — всё, что может пригодиться в жизни и колдовстве. Даже немножко больше. Сверх программы, так сказать. Но что-то беспокоило Петунью Вербесклетт. Что-то едва уловимое, что-то такое, что сама она никак не могла поймать в хороводе бесконечных эмоций этим прекрасным солнечным утром.

— Как ты оказалась в Виздрагосе?

— Сама не знаю, — девушка уплетала завтрак, явно наслаждаясь тем, что она наконец-то дома!

Петунья улыбнулась. Лес девочка любит больше, чем город, балы, особняки, магазины и прочее. Это хорошо. Литиция — настоящая ведьма. Таких не много сегодня встретишь…

— Расскажи, — старушка посмотрела на племянницу.

Лита знала этот взгляд. Взрослая жизнь — штука не простая. Она не может рассказать тёте о том, что разговаривает со своим фамильяром. И о том, что с ней произошло. Во-первых, Драг перенёс её порталом в лес Виздрагоса прямиком из Волчьего переулка столицы. Во-вторых — она пошла искать Арнитту Бузи не смотря на то, что обе тётушки запретили ей это делать.

Она сказала им, что собирается найти дом, в котором когда-то была аптека отца. Сказала, что хочет пойти туда одна. Конечно, тётушки разрешили. Далось решение не просто. Она ведь никогда не обманывала. И потом — найти это место ей действительно очень хотелось! Она просто… не успела. Что, если попросить Драга перенести её туда? А потом обратно. Вроде ему это не сложно…

— Лита? Ты здесь, девочка? О чём задумалась?

Уж приполз из спальни, забрался по ножке стула хозяйке на плечо и по обыкновению исчез в волосах.

— Понимаешь… Я не знаю, как это произошло. Просто… Так получилось. Только мы подошли с Драгом к дому, в котором располагалась когда-то аптека отца, как… Раз — и очутились мы с ним здесь! Просто волшебство какое-то…

— Действительно, странно, — нахмурилась тётя Петт. — Ну а как там, в Цветущем переулке тридцать семь?

— Там уже лет десять как обувная лавка.

— Обувная… лавка?

— Да. И держит её такой милый старичок. Маленький, горбатый, с огромной ярко-рыжей бородой!

— Там аптека по сей день, Лита. Последний раз, когда мы с тобой ходили туда, ты была совсем крошкой. Держит её Андрас Вельник, друг твоего отца. Мы с Румильдой долго думали, продолжать ли дело твоих родителей. Мы ведь знали, что они сами, наверное, очень этого бы хотели, но… Мы продали аптеку Келисаввы, а деньги потратили на то, чтобы вырастить и воспитать тебя, детка. Этого твои родители хотели бы не меньше. И то и другое нам было не потянуть. Держать аптеку в Лайнари… На это требуется слишком много сил и времени. Ты была бы, конечно, одета, обута, накормлена, но… Но учить тебя я бы не смогла. А в Академии этой — сама знаешь. Видела их? Выпускниц?

— Да, — Лита кивнула.

Образование в Академии, действительно, оставляло желать лучшего.

— Ну вот. А девочка выросла и стала врать…

Тётя Петти злилась. Гремела кастрюлями, делая вид, что их всех срочно необходимо перемыть. Отчистить до блеска одним славным зельем — благо запас его на полке имелся весьма внушительный.

— Тётя Петт, — Лита подошла сзади и обняла старушку, крепко прижавшись к пахнущей травами грубой ткани её платья.

— Ты — взрослая, девочка. Я понимаю, — ведьма развернулась и взяла лицо племянницы в свои ладони. — Понимаю, Лита. Теперь ты будешь мне рассказывать не всё. Это твоё право. Не хочешь, не можешь — не говори. Но прошу тебя — не ври мне. Во-первых — это бесполезно. Во-вторых — унизительно. В-третьих…

— Прости, тётя Петт, — из ярко-зелёных глаз побежали слёзы.

Лита плакала, а старушка аккуратно собирала солёную жидкость в тёмно-рубиновый флакон. Красивая вещь. Инкрустирована розовым жемчугом. Очень редким. В их семье артефакт давно. Ни одна уважающая себя ведьма не станет плакать впустую, ибо ведьмины слёзы — полезный, редкий ингредиент. Крайне важен возраст ведьмы и причина слёз.

— Ладно уж, — проворчала тётушка, аккуратно запечатывая флакон горячим воском. — И всё-таки. Значит, говоришь, перенеслась, как по волшебству… Голова от того волшебства не кружилась у тебя?

— Нет.

— Ну, допустим, — тётя Петт посмотрела на племянницу. — А оповещающее зелье? Где ты его взяла? Я тебя ему не учила. Из ума я ещё не выжила, чтобы забывать подобные вещи.

— В книге…

— Мы же договорились — не врать! Нет этого в книге, Лита. Зелье это древнее. Сила мага нужна — таких уже и нет сегодня среди нас… Тех языков, на котором нужные для такого зелья заклинания шепчут, ты не знаешь. Да что — ты?! Я не знаю, девочка! Тут колдуньей быть не надо, чтобы понять, с кем связалась моя племянница. Мартиш Эрлин. Кто он я не знаю, правда, а только придворный маг его величества Лабрия Второго — единственный, кто мог подобное сотворить. Итак, с кем ты связалась — ясно, как день. Вопрос — зачем? Вернее — во что ты ввязалась? Об одном прошу, Лита. Почувствуешь, что влезла во что-то нехорошее — скажи мне.

Какое-то время обе молчали. Лите было стыдно. Она ведь и правда тётушкам ни разу в своей жизни не врала. Но главное — она была благодарна своей семье. Две тёти — всё, что у неё осталось. Всё, что у неё есть. Они любили по-настоящему, любили безусловно. Уважали. Вот и сейчас — тётя Петт не вытягивает из неё признаний, и это… Это дорогого стоит. Она медленно подняла глаза и сказала:

— Я обещаю. Тётя Петт, я обещаю, что если почувствую беду — всё расскажу тебе. Но сейчас — не могу. Прости.

— Ну, это уже похоже на болтовню взрослого человека, несущего ответственность за себя и свои поступки, — выдохнула старушка, прижав рыжую голову к себе. — Ох ты ж… гнилые мухоморы, — скривилась Петунья Вербенсклетт, брезгливо стряхивая с руки змею, что пряталась в волосах племянницы. — Ладно. Пойдём.

— Куда?

— Расскажу тебе кое-что. Ты ж у нас теперь… Взрослая.

* * *

«Золотой песок… С чего начать? С того, как он появился? Этого, увы, никто не знает. Возможно, он имеет отношение к пыльце фей. Все источники магии, так или иначе, имеют отношение к феям — самым могущественным и загадочным из всех магических существ.

Итак, мы не можем с уверенностью утверждать, что знаем о происхождении Золотого песка больше, чем могут дать красивые, удивительные легенды (сказок на эту тему бесчисленное множество), но это не повод оставить в бездне бесценный опыт стольких лет.

Главным образом необходимо постараться описать — что есть эта субстанция? Можно ли её взвесить? Растворить в воде? Золотой песок, безусловно — один из необходимых, главенствующих ингредиентов колдовских эликсиров, но всё, что я знаю об этом — в книге «Золотое зелье».