Есть ли жизнь после отбора?

Капитан тем временем дал своему помощнику очень информативную и, что характерно, совершенно нецензурную команду. Команду, которую я смогла расшифровать как: «поверни корабль задом и иди так, будто это перед. Но сам смотри строго в пол».

– Полагаю, нам тоже нужно смотреть в пол,- маг индиферрентно уставился на палубу,- знаете, если нам повезет, то первым делом я вскрою себе глотку.

– Но… Когда мы спасемся время вновь возобновит свой бег,- оторопела я.

– Капитан мечтает о копченых свиных ребрышках, поцелуях с любимой женушкой и взять детей на охоту. Кок спит и видит себя на кухне трактира. Помощника кэпа мечтает о мелкой и грязной любви с бесчисленным количеством портовых куртизанок. А я… Я застыл в том моменте, когда решил умереть.

– Так возможно это не настоящее ваше желание? – осторожно спросила я.

– Я тоже так думаю,- кивнул маг. – Но желание сильнее меня.

И только в этот момент до меня дошло, что весь диалог не более, но и не менее, чем завуалированная просьба о помощи.

Ну и чтобы не упустить момент, я сразу обездвижила мага.

А потом рухнула на колени – корабль врезался в башню!

Дальше, в потоке бесконечной ругани, я смогла различить лишь несколько слов: «швартовы», «травить» и «мать». Причем последнее звучало слишком часто.

=-=

=-=

Вздохнув, я медленно поднялась на ноги. Похоже, Тине предстоит залечить не только несколько десятков царапин, но еще и разбитые коленки. Подумать только! Последний раз я получала такую смешную травму лет в семь. Или шесть? В общем, детским горестям детский возраст.

– Корабль идет впритирку вдоль башни,- рядом со мной появился восторженный кок,- это капитан вещает. Боги пробились к нему и говорят с ним мыслеобразами.

Кок на мгновение замолчал и на удивление здраво заметил:

– Вообще, я бы конечно счел, что капитан умом тронулся, что было бы немудрено. Но вот она башня, вполне себе материальная. О! Смотрите!

Он ткнул пальцем куда-то за борт. И я, проследив за его взглядом, увидела ненормально розовую воду.

– Надо набрать,- кок мечтательно облизнулся.

– Вы сейчас хотите уйти в грезы? – оторопела я. – В двух шагах от спасения?

Кок смутился, что-то забормотал и отвернулся от воды. А я вдруг вспомнила, что сахарно сладкая вода обладает какими-то волшебными свойствами. Об этом говорил Гамильтон.

Гамильтон… Мой бесценный Генерал. Наша связь молчит с того момента, как Лео Гальерди вытащил меня из воды. И я смею надеяться, что эта тишина лишь следствие того, что мы все находимся не в родном мире. Если… Если Гамильтон погиб, то…

«Не мог он погибнуть», оборвала я себя. «Там не только Тина, но и Кристоф, по чьему слову к Генералу стекутся все свободные целители».

Вытащив подвеску, ту, оборотническую, я откупорила ее и левитировала в розовый поток. Пусть наполнится этой таинственной сладкой морской водой. Может, Гамильтон порадуется? Хотя я не помню, должна ли вода быть розовой?

Скрежет, ругань капитана и его помощника и вот, корабль намертво сцепляется с каким-то торчащим из воды штырем.

– Что это?

– Я кок, миледи,- насупился мой вынужденный собеседник,- и это было мое первое плавание. Откуда мне знать? Выглядит как то, за что цепляют корабли. Но, вообще-то, таких должно быть еще несколько.

– Прошу прощения, вы выглядели очень информированным,- вежливо отозвалась я.

Но, судя по всему, кока мои извинения ничуть не утешили.

– А вот и ступени. Но открыть их может лишь окраинный сталевар.

– Мы не любим, когда нас называют «сталеварами»,- откашлялась я. – Мы мастера окраинной стали. И дело не в том, что сталеварение чем-то хуже, нет. Дело в том, что это принципиально разный процесс и…

И я сама себя оборвала. К чему эта лекция? Правильно, ни к чему.

Первым на широченные мраморные ступени перепрыгнул первый помощник. Затем были переброшены сходни и… И это было не то, к чему я привыкла. Не широкая массивная конструкция с перилами, а две тоненькие досочки.

– Леди Фоули-Штоттен? – капитан нетерпеливо посматривал на меня.

– А? Иду, да.

Это было трудно. Я не боюсь высоты, да и петля левитации всегда выручит. Но… Корабль качался на волнах, доски двигались в унисон, а я… Я просто смертельно устала. Этот день начался и никак не может кончиться. Бесконечный кошмар, который неизвестно чем закончится.

Так, под траурные мысли, я прошла по утлым сходням и спрыгнула на ступени. Не желая наблюдать, как рискуют собой остальные, сразу поднялась к воротам.

Воротам, в центре которых было углубление, идеально подходящее под шар с кипящим расплавом. Значит, здесь и сейчас я должна сотворить свою ледяную сталь? Но из чего?

Оу. Ворота были магически спрессованы из сотен слитков разных металлов. И чувствовала, если позвать, то я смогу вытащить любой нужный мне ингредиент.

Положив руки на холодные ворота, я прикрыла глаза. Нет единого рецепта для всех мастеров. Нет.

Но нет и единого рецепта для одного мастера. Каждый раз сталь немного отличается. Ведь каждый раз мастер создает ее под определенную задачу. Именно в этом кроется истинный секрет окраинной стали. То, что создавалось ради оружия – беспощадно разит врагов. То, из чего ковались артефакты держит магический заряд спустя столетия после создания.

Но для чего эта дверь? Для защиты? Определенно. А еще?

Каталог. Это подсказал вернувшийся на мои волосы малыш луо-наари. Здесь, в этой башне, собраны тысячи слитков. Все мастера хотя бы раз в жизни приходили сюда, чтобы оставить свой отпечаток.

На границе сознания заворочалась какая-то мыслишка. Но, пока что, она была лишней.

Я, отдавшись на волю подсознания, создавала эталон своей стали. Основу, которой впоследствии буду придавать особые свойства. Сердцевину, по которой мои изделия смогут опознать потомки.

– Открывается! Открывается! Мать моя женщина, я трогаю настоящего мастера окраинной стали,- восторженно проорал кок.

– И мастеру это не нравится,- я скинула его руку со своего плеча.

– Да ладно, я ж не за непристойное место,- обиделся кок.

– А где маг? – капитан огляделся.

– Она его вырубила,- наябедничал кок.

Но, вопреки его ожиданиям, капитан благодарно кивнул:

– Спасибо. Надежно?

– Ближайшие сутки не очнется. Навязчивые желания так сильны?