Есть только ТЫ

Сбивчиво рассказываю ему о том, что происходило со мной за последние месяцы. Избегая подробностей наших с мужем ссор.

— Я люблю маму, Марк. Не хочу окончательно портить с ней отношения. Боюсь за неё — вдруг снова в больницу попадет. Но я хочу дать нам с Сережей шанс. Мне не нужен никакой Мирон. Я его в глаза не видела и видеть не хочу. Понимаешь? Я мужа люблю.

— А он тебя любит? — серьёзно спрашивает Марк и я теряюсь.

Что? О чем он?

— Он тебя достаточно сильно любит? — повторяет вопрос. — Именно так сильно, как ты этого заслуживаешь? Нет, я понимаю — навязывать тебе другого парня недопустимо. Я поговорю с Натальей Леонидовной. Но ты уверена, что твой муж, — глаза Марка вспыхивают недобро. — Это тот человек, которого ты заслуживаешь? Я думаю мама желает тебе лучшего. Так или иначе со стороны иногда виднее. Ты не объективна. Чувства мешают мыслить рационально.

Немного пугаюсь. Нет, не Марка. Темы в целом. Один раз я уже повелась и теперь с ужасом думаю о том, что Сережа может меня не простить.

— Марк, я уверена, — произношу, глядя в его темно карие глаза.

Внешность у него интересная. Смуглая кожа, русые волосы и глаза цвета молочного шоколада всегда производили на девушек впечатление. С возрастом ничего не изменилось. Девушка за соседним столиком то и дело на него поглядывает. Её не смущает наличие спутника. Надеюсь она не с мужем. Со стороны это выглядит ужасно.

Мой Серёжа тоже умеет смотреть таким порочным взглядом. Разница лишь в том, что его черти пляшут только для меня.

Стоит только представить его дьявольскую ухмылку или то как он глядя в глаза, облизывает языком край своей верхней губы, как дыхание спирает и сердце начинает биться ускоренно. Его раздевающий взгляд способен разбудить меня за секунду. Даже на расстоянии в тысячи километров.

— Маша… — Марк сжимает мою руку, замершую на столе. — Мужа представила? — словно читает мои мысли.

Смущаюсь и тут же вспыхиваю румянцем.

— Оу! Всё, я понял, — отпускает мою ладонь и поднимает обе свои вверх, дескать, сдаюсь. — Понял. Ловить мне тут нечего.

Пораженно смотрю на него.

— Ты о чём?

— Да ладно тебе. Всё и сама знаешь, — делает расслабленный взмах.

Вопросительно смотрю на него.

— Был уверен, ты знала, что я не просто так выразил желание присматривать за тобой. Ты мне нравилась с детства, — для пущей убедительности Марк выставляет руку в сторону и показывает расстояние до пола чуть больше метра. — У тебя были необычайно милые короткие косички. Я шпынял пацанов, которые тебя за них дергали, а самому хотелось сделать тоже самое, — посмеиваясь, вспоминает.

Округляю глаза.

Волнение стремительно охватывает. Ничего себе новость! Кто бы подумать мог?! Точно не я!

Внутреннее ликование длится недолго. Мысль посещает убийственная — как бы я отреагировала, пообщайся на такие темы мой Серёжа с кем — нибудь из своих подружек бывших… Его первой любовью Саяра была. Между ними никогда и ничего не было. И точно не будет. Но были же и другие, те о которых я ничего не знаю. Когда — то давно я, как бы невзначай, поинтересовалась у него, в кого он был влюблен до меня. Сережа тогда ответил, что с тех пор, как его от горшка отучили, он ни в кого не влюблялся. Тогда было приятно. Сейчас же сомнения охватывают.

Отшучиваюсь, а после стараюсь перевести наш разговор в более безобидное русло. Вспоминаем с Марком забавные моменты из нашего детства. Когда мне было лет восемь, мы с нашими семьями поехали за город, сняв там большой по тем меркам дом. Вечером, когда взрослые отдыхали на улице в беседке, мы с Марком смотрели телевизор на втором этаже. Уже темно было. В какой — то момент послышался шорох странный, в следующую секунду мы увидели как под потолком летучая мышь кружить начала. Кто бы знал как я тогда испугалась! С диким ором выскочила в коридор, плотно дверь прикрыв за собой. Марк, оставшись внутри, просил меня открыть дверь и его выпустить. По — хорошему, ему бы сил хватило распахнуть её, несмотря на то, что я всем весом на неё навалилась.

Марк, смеясь, уверяет меня, что не в обиде на меня за ту историю, несмотря на то, что несколько седых волос у него с тех пор имеется.

В целом вечер проходит прекрасно. Марк обещает, что постарается убедить маму, а дальше мы просто болтаем и много шутим. Не припомню когда бы я так отдыхала душой. Возможно сказывается то, что периодически обновляет содержимое моего бокала, уверяя, что в любом случае доставит меня домой после ужина, даже если я буду сопротивляться и рваться продолжать приключения.

Пью я очень редко и мало. Последний раз выпила половину бокала вина, когда приходила в гости Сафия. Она сама не пьет алкоголь, поэтому пить одной мне было неловко. Сейчас же я немного дозу свою превышаю, отчего чувствую легкое головокружение.

Едва ощутимым оно мне кажется только до тех пор, пока я сижу. Стоит только подняться на ноги, как получаю удар в голову немыслимой силы. Отлетаю куда — то на орбиту земли.

— Машуль, держись за меня, — говорит Марк насмешливо, локоть свой подставляет, когда мы с ним к выходу движемся.

Висну на нём, хихикая странно. Всё происходящее странно, потому что совсем мне не свойственно. Несмотря на откровенно пьяное состояние стараюсь себя одернуть и в чувства прийти. Но даже выйдя на улицу поймать свежести мне не удается.

Со стороны мы, наверняка, странно выглядим. Представить боюсь, насколько ужасной кажусь в облике девицы, неспособной на ногах ровно держаться.

Пока я предаюсь неприятным размышлениям, Марк успевает меня до авто проводить. Когда передо мной пассажирская дверь распахивается, я ловлю новый приступ веселья. Клянусь, не могу понять откуда берется он. Хихикаю неизвестно каким своим мыслям. Весело и легко.

Марк что — то мне говорит, когда я на сиденье плюхаюсь, но я не слышу или просто не понимаю смысла сказанных им слов. Смеясь, откидываюсь на спинку кресла и почти засыпаю.

— Хочешь, заедем кофе купим тебе? Я не подумал раньше об этом, — предлагает Марк.

Ничего не говоря, хлопаю глазами. Не соображаю совсем ничего…

Боже! Как это пугает! Волна мурашек по коже прокатывается. Сердце гулко начинает колотиться в груди. Физически неприятно, но у меня не выходит и руку к груди прижать, да что там, я и кисть поднять не могу.