Эта маленькая леди

— Я маг Смерти, Кирэн, — выдохнула я и замерла.

Глава 19.

Кирэн Рэнур

«Маг Смерти» — эти слова буквально выжгли всё внутри, заставляя мужчину невольно задержать дыхание. О, да, он прекрасно знал, кто они такие! Легенды, почти превратившиеся в миф, исчезнувшие в пыли веков, оставив после себя только разговоры, недомолвки и догадки.

Ну и некромантию. Учитель Кирэна, вызвавшийся взять ребёнка крестьянина на бесплатное обучении и контролю вдруг пробудившегося дара, которого многие простые люди считают скорее проклятьем, говорил мальчику, что первыми некромантами были маги Смерти. Почему их так называли? Потому что их благословляла сама Последняя Богиня, даровала силы, указывала путь и вершила через них свои законы.

— Какие законы? — спросил тогда ещё пятилетний мальчишка, прижимаясь в тёплому боку учителя, правящего небольшой кибиткой, едва ли набитой их вещами и продуктами на грядущий путь.

— Как думаешь, что с нами происходит, когда мы умираем? — задал провокационный вопрос вечно хмурый мужчина — именно таким он Кирэну и запомнился.

— Мы попадаем в чертоги Последней Богини, — как-то неуверенно ответил юный ученик.

— Верно, — кивнул некромант, — но до этого мы должны пройти испытание. Каждый, бывшей некогда живым, обязан его пройти, чтобы стыть достойным войти в те чертоги. И испытания эти выпадают нашим душам, определяемые тем, как мы прожили свою жизнь. Но нас так много, что не может Богиня решать судьбу каждого умершего. Для этого Она послала своих помощников, чтобы те как назначали эти самые испытания, так и помогали душам их пройти. Ими и были маги Смерти.

— Так мы тоже маги Смерти? — неуверенно уточнил Кирэн, вздрагивая всем телом. Всё же частое упоминание Последней Леди не есть хорошо, а жители его деревушки и вовсе верили, что так Она услышит их, посмотрит в их сторону и заберёт раньше срока.

— Нет, — твёрдо ответил учитель, обрубая подобные мысли на корню. — Мы — некроманты! И мы даже близко не стояли с ними. Но да, наша сила была рождена от них. Обычно дети от союза мага Смерти и другого мага несут в себе силу простого родителя, то есть им не передаётся частичка великой силы Богини. Только одному из них, и если он родился, то все остальные будут простыми магами. Но, однажды, вместо простых магов стали появляться некроманты. Не дающие покой душам, но дающие его их телам. Ты меня понимаешь?

Малыш задумался, представляя всё так, как объяснял учитель. Для собственного понимания, представлял на своей семье, где отец мог бы быть великим магом Смерти, а мать, к примеру, стихийница. Вот у них появились дети, все его братья и сёстры — стихийники, а он вдруг родился с силой отца. Если думать в том ключе, то маленький Кирэн впервые почувствовал себя не так одиноко.

Единственный маг на всё селение. Конечно, будь он тем же стихийником, целителем или боевиком цены б ему среди односельчан не было. Но некромант! Умертвия — будь то пробуждённое, спящее или уже упокоенное — чувствуют эту силу, тянутся к ней, идут на зов, желая покоя. А их появление в маленькой деревушке ничем другим, кроме как проблемами или того хуже — бойней, не оборачивается. Благо в его случае учитель, как раз спешащий в столицу из соседнего с деревушкой городка, почувствовал неладное и успел спасти большую часть жителей, найти источник невольного призыва мёртвых и забрать его с собой.

— Понимаю, — тихо выдохнул малыш. — Кто-то из моих предков был некромантом, предками которого были маги Смерти.

— Правильно, — кивнул учитель. — И моя обязанность научить тебя пользоваться этой силой, обуздать её, направить.

Таким был его первый урок.

И так, разговор за разговором, небольшими практиками и постоянным контролем, они добрались за месяц до столицы, где обучение продолжилось. Конечно, учитель за обязанностями и делами не мог, как делал это в дороге, постоянно следить за стараниями своего невольного ученика, но своей стези не бросал.

Всё же быть капитаном отряда некромантов, контролирующих почти всю южную часть столицы не так просто. Это накладывает свои отпечатки, отнимает много времени и сил, лишая почти всех радостей простой жизни. И даже так, как и капитан, его отряд принял маленького ученика своего начальства. Часто помогали советом, показывали примеры на вдруг восставшей нежити, но так, чтобы малыш сам догадался.

В общем, за три года новой жизни маленький мальчик обрёл новую семью, что показалась ему куда более дружной и родной, если не по крови, то по духу, нежели его прошлая. А ведь вступив на новый путь, он даже не вспоминал о ней! А зачем, если там он никому не нужен, а здесь его принимают как младшего брата и почти сына. Для малыша выбор очевиден.

Жаль, что всё хорошее всегда длится так мало.

Вскоре в столице начали происходить что-то неладное. Старшие ничего ему не рассказывали, но их усталые лица, нервозность и мрачность, что увеличивались с каждым новым вызовом на места работы, говорили сами за себя. И чем чаще такое происходило, тем возвращалось их всё меньше и меньше.

Сначала не вернулся кто-то один, через месяц уже пятеро не переступили порог их небольшого общего дома. Уже будучи постарше Кирэн узнал, что лишь часть из невернувшихся — ушедшие за умершей в этом ужасе парой, у остальных же просто не хватило сил справится с очередным восстанием… Боги, что в те месяцы только творилось!

Целые кладбища поднимались в крайней степени ярости. Умертвия рычали, выли, клекотали остатками голосовых связок и трещали костями. Они рвались из своих могил и склепов куда-то в глубины города, сносили всё на своём пути, рвали на куски тех, кто вставал преградой к цели. И хуже всего то, что павшие тоже пробуждались и неслись следом.

В одной из таких стычек девятилетнему Кирэну самому пришлось занимать оборонительные позиции. Некромантов становилось всё меньше, они не успевали к каждой точке очередного пробуждения, и учителю просто пришлось взять его с собой, чтобы не оставлять без присмотра и быть спокойным за дитя.

Тогда-то, кажется, парнишка и увидел невозможное. То, что будучи рассказанным учителю, заставило ещё вполне крепкого мужчину в одночасье поседеть. Кирэн увидел призраков! Всего на мгновение, но белые, едва видимые в творящемся хаосе и только при сильных вспышках молний от разразившейся над городом бури силуэты грозных воинов в старинных и даже древних доспехах отпечатались в сознании мальчика. Как и чёрные тени, мчавшиеся безмолвным войском сквозь нежить и зовущую тех за собой!

Призраки и тени — да, это они были движущей силой. Мальчик и раньше замечал, как последние роятся в дальних углах заброшенных склепов или в их руинах, но никогда не придавал значения. Даже в этом бедствии принимал их как должное, считая, что и остальные видят. Оттого и удивился сильно, даже испугался, когда учитель на утро и после упоминания увиденного, сошёл с лица, а к вечеру уже был весь седой.

Мужчина лишь попросил его навсегда забыть то, что он видел или просто никому не говорить, заперев такие знания далеко в глубине разума. Кажется, он тогда облегчённо вздохнул, что Кирэн никому до него не успел это рассказать, считая за благо подобное незнание. И мальчик понял, принял и постарался забыть. А ещё попытался на следующий день отвлечь капитана и загладить услышанное доселе, рассказав об удивительном сне, в котором к нему пришла красивая девушка вся в белом, пригласила на танец, и они вместе всю ночь кружили на балу.

— Ты запомнил её лицо? — усмехнувшись, спросил лейтенант, услышавший восторженное описание своего маленького сослуживца.

— Нет, — тут же расстроился тот, но быстро воспрял духом, — но у неё такая тёплая улыбка. Рядом с ней так спокойно.

— Повезло тебе, мелкий, — усмехнулся под хмык капитана его помощник, — это к тебе приходила твоя пара. Значит, она появилась в этом мире и уже сейчас стремится к тебе.

— Пара, — только и мог восхищённо выдохнуть Кирэн, чувствуя, что вот-вот задрожит всем телом от внутреннего трепета, вдруг охватившего всё его естество.