Эта тьма и есть свет

— Мне так жаль, Шайни, — говорит он, заходясь в жестоком кашле, — Шайнара, мне правда жаль.

— Ты знаешь, где Роуни? — спрашиваю я.

Он кивает.

— Рассказывай.

Мы спускаемся к уделу вместе. Он рассказывает мне, что успел побывать в башне Уильяма до моего прихода и связался со второй башней земель Союза. Роуни был там. Потом вместе с флотом Вильгельма несколько элвен, включая его, отправились на восток.

— Я не хотел этого, Шайни, — говорит Морохир.

— Чего же ты хотел?

— Вот этого, — он с улыбкой смотрит на чистую улицу удела. Между деревьев мы разместили несколько сосудов с маслом. Ночью они горят, освещая центральную улицу.

— Он умер, да? — спрашиваю я.

— Скорее всего, — отвечает Морохир, улыбка остается на его лице, — я на это надеюсь.

— Неужели там так плохо?

— Да, — он смотрит на огонь, постепенно его глаза становятся влажными, — да, настолько.

— Ты хочешь остаться с нами?

— Если ты разрешишь мне, конечно.

Он остается. Элвен приходят к нему с вопросами. Они учатся лечить болезни, ухаживать за землей. Старейшины слушают истории о Башнях. Иногда я прихожу послушать вместе с ними, но сажусь на отдалении. Я не Старейшина, у меня нет клана.

С наступлением зимы приходится убирать снег, мы достаем теплые вещи из меха, меняем их на запасы дров. Последыши приносят бутыли кислого вина. Я замечаю, что в верхнем городе появились места, где элвен и люди вместе едят или слушают бродячих менестрелей.

Весной маленький герцог, возмужавший, сжимая меч в одной руке, объявляет, что элвен, которые хотят обучаться военному ремеслу, могут отправиться в казармы.

Старейшины долго обсуждают его слова. Находятся те, кто хочет пойти в верхний город, чтобы потом охранять улицы. Другие собрались защищать границы. Последыши встречают их с ликованием, дарят ветки с зелеными почками. Элвен не знаю, что делать с подарком. Я объясняю им, что это — знак уважения. Так последыши благодарили своих защитников в старину.

Почти все мужчины Терции исчезли за морем. Защищать город некому. Вот почему аристократы смирились с нашим присутствием. Генриху удалось объяснить им, что можно использовать мир к общей выгоде. Похоже, он учится договариваться.

Когда наступает лето, я поднимаюсь на внешнюю стену города и смотрю вдаль — на лес, где больше не возвышается башня.

Без нее мир кажется безграничным.

========== 7. Сон ==========

Каждую ночь я вижу огромный город, стоящий на пустынной равнине. Небо выглядит куполом, укрывающим камни и людей от остального мира.

Город такой большой, что его не обойти за день. Можно заблудиться в переулках, долго сидеть на стене, вглядываясь в горизонт, спрятаться в тени деревьев парка.

Я вижу зелень, белые камни. Я могу почувствовать запах свежего хлеба.

Фигура в плаще стоит на балконе высокой башни. Она кажется крошечной по сравнению с громадой города. Невозможно разобрать, во что одет этот человек, какого он возраста, что он делает. Я помню только фигуру.

Где бы я ни был: в переулках города, в парке, на стене — я всегда вижу его. Он стоит там, что бы я ни делал. Стоит и смотрит на меня.

Утром приходится вытирать глаза рукавом.

Нас совсем мало, но пока мы живы, у нас есть цель. Когда мы умрем, он будет ждать нас на вершине башни в огромном городе с белыми стенами.

Тогда я вспомню его лицо.