Это было жаркое, жаркое лето

— Ну, готова?

— Готова, — посерьезнев, подтвердила девушка.

— Ладно, не дрейфь, все помнишь, как уговаривались? Ведешь его туда, ясно? — Он ткнул пятерней в дальний конец парка, раскинувшегося недалеко от ресторана. Место, в которое он указал, было самым темным на всей его территории. — Скажешь, плохо тебе вроде, подышать бы и все такое…

— Помню, помню… — Голос Светланы прозвучал слегка напряженно. — Ладно, не тяни, пока не передумала. Давай монету, и я пошла.

Голова отсчитал ей какое-то количество денег, необходимое, чтобы сделать первоначальный заказ, и шлепнув девушку по заду, напутствовал:

— Все, вали! И смотри не напивайся, дело завалишь!

Когда Света скрылась за стеклянной дверью ресторана с неожиданно появившимся откуда-то умением покачивать на ходу бедрами, Мелкий, проводив ее похотливым взглядом, произнес:

— Ну, шкура! Слушай, Голова, давай после дела отдерем ее во все щели?

— Кончай трепаться, потом разберемся, что с ней делать, — недовольно отрезал тот. — Пошли на место. Ты, Умник, дежуришь первым.

Когда все удалились, Колесников, который готов был прибить Мелкого за его слова относительно Светы, остался контролировать вход. Прохаживаясь поодаль и стараясь не привлекать внимания поджидающих кого-то на ступеньках заведения людей, он с отчаянием думал, как поступить в том случае, если они действительно захотят в очередной раз поиздеваться над девушкой. Теперь уже его девушкой… Сергей, хорошо изучив своих дружков, склонялся к мысли, что вряд ли те забудут о своих намерениях, так как красота Светы после внезапного преображения произвела на них слишком сильное впечатление.

На него, кстати, тоже. Теперь он уже ничуть не сомневался, что к нему пришло первое настоящее чувство и был в отчаянии, что вряд ли сможет защитить ее от своих дружков — он был реалистом и понимал, что со всеми ему не справиться. Задумавшись, он даже не заметил, как к нему подошел Сокол:

— Чего спишь на ходу? Не прозевал нашу красотку?

— Нет, — ответил Сергей. — Пришел меня сменить?

— Да, полчаса прошло. Иди к нашим. Следующий Мелкий…

И передай ему, пусть не опаздывает!

Меняя друг друга каждые полчаса, они с нетерпением ждали появления Светланы и гадали, кого она подцепит.

— Хорошо бы бизнесмена какого-нибудь, — мечтательно произнес Мелкий, — чтобы бабок побольше огрести.

— Бизнесмена бы неплохо, конечно, — согласился Дрын, — вот только если он не захочет идти в парк… Возьмет, да повезет ее сразу в какую-нибудь гостиницу. — При этих словах у Колесникова застучало сердце. Он тоже боялся подобного исхода, но боялся совсем по другим причинам. На деньги ему вдруг стало наплевать.

— А если она бомжа приведет? — не унимался Мелкий. — Что тогда делать будем? У них же денег не бывает.

— Бомжи по кабакам не ходят! — не выдержав, заржал Голова. — Ну че мелешь-то! Во придурок…

В подобных пустопорожних разговорах прошло несколько часов и когда компания, утомленная ожиданием, уже начала ругаться, гадая, не напилась ли их боевая подруга, веселясь напропалую и напрочь забыв о своих обязанностях, вдруг бегом примчался Мелкий, наблюдавший в тот момент за входом:

— Идет, мужики! Тащит какого-то черного. Тот пьян в дупель! На вид небедный!

Компания мигом вскочила с полуразваленной скамейки, на которой они коротали время, и стараясь не шуметь двинулась навстречу показавшейся вдали парочке, как раз проходившей в этот момент под фонарем, норовя зайти тем сбоку. Вскоре они уже тихо крались метрах в двадцати параллельно Светлане, которую обнимал мужчина кавказской наружности. Он был широк в плечах и такого громадного роста, что нависал над девушкой, которая тоже была довольно высокой.

— Че амбала-то такого привела? Поменьше никого не нашлось? — испуганно прошептал Мелкий — При его росте кавказец казался ему каким-то сказочным исполином.

— Ничего, завалим, — также шепотом ответил Дрын. — Нас пятеро — ему хватит.

— Тихо! — прошипел Голова. — Действуем как договорились. Дрын, приготовься.

Парочка уже приблизилась к тому месту, где только что сидели новоявленные бандиты. Кавказец, пьяно покачнувшись, внезапно узрел скамейку и громко произнес:

— Вот, дарагая! Скамэйка! Ты хатэла пасидэт, падышат.

Давай присядем.

Подойдя к скамейке, они уселись и Светланин спутник без долгих предисловий одну руку положил ей на грудь, а вторую запустил под юбку. Девушка, пьяно хихикая, пыталась ему помешать.

— Дрын, вперед! — тихо скомандовал Голова и тот, чуть помедлив, не торопясь вышел в направлении парочки. Поравнявшись с ними, он спросил:

— У вас закурить не найдется?

Кавказец освободил занятые приятным делом руки и внимательно осмотрел фигуру, столь неожиданно возникшую перед ним из темноты — видимо, появление в глухом месте случайного прохожего его явно насторожило. Не сводя с Дрына подозрительного взгляда и предпринимая попытки протрезветь, он достал пачку «Мальборо» и протянул в его сторону:

— Чего ж не дать? Жалко, что ли?

Дрын что-то медлил, слишком долго ковыряясь в пачке сигарет — видимо, в последний момент он немного струхнул. Затем все же переборов себя, отдал пачку обратно и быстро сунув руку в карман, достал газовый баллончик. Нервно-паралитическая струя с шипением ударила прямо в лицо Светланиного спутника, она же, наперед зная, что должно произойти, загодя отшатнулась в сторону. Прошло несколько томительных мгновений, после чего стало понятно, что кавказец и не думает отрубаться. Напротив, взревев от ярости, он вскочил на ноги и громко заорал:

— Ах ты казиол! А ты падставила меня, тыварь! — Это уже было брошено в сторону стремительно уносящей ноги Светланы.

В следующее мгновение он, коротко размахнувшись, так ударил Дрына громадным кулаком, что тот отлетел на несколько метров в сторону, будучи нокаутированным еще до своего падения на землю. Голова негромко скомандовал: «Вперед!», — и остальные бросились на помощь поверженному товарищу, только Мелкий замешкался, затоптавшись на месте, видимо не желая разделить участь Дрына. Кавказец яростно размахивал кулаками, в основном промахиваясь, но если удар достигал цели, то кто-нибудь из его противников неизменно оказывался на земле.