Это моя жизнь. И мои ошибки

— До дна. Так головная боль пройдет. Моя новая разработка.

Я кивнула, принимая зелье. Посмотрев его на свет и понюхав, я все-таки выпила его.

— А вы совсем мне не доверяете, я смотрю.

— Нет, профессор, если бы я вам не верила, то не пришла бы с такой проблемой. Ведь есть Флитвик, а он, как вы знаете, просто обожает меня.

— Я рад, что вы можете мне верить. Но не заблуждайтесь на мой счет, мисс Поттер.

— Никогда, сэр. Я могу идти?

Он кивнул, и я встала, идя к двери. У выхода я обернулась и снова заговорила.

— Вы правда считаете, что я не могу чувствовать?

Он поднял на меня удивленный взгляд.

— Драко рассказал?

Я кивнула, смотря на него.

— Если честно, то да. Вам двенадцать Поттер. Я знаю, как должна болеть голова, после насильственной Легилименции, и как выглядит страх, когда люди думают, что сходят с ума. Вы не похожи на этих людей. Такое чувство, что вы ледяная статуя. Уж простите мне мои слова, но вы сами так показываете себя. И весьма успешно, раз уж и я так о вас думаю.

— По большей части вы правы. Но чувствовать я умею. Просто не думаю, что кто-то должен знать об этом. Кто-то может воспользоваться моей слабостью.

— Вы правы. Идите, мисс Поттер. Вам нужно отдохнуть. Зелье вызывает сонливость.

Я кивнула. Да, я прочувствовала этот эффект. Мозг как будто слегка заторможен.

— Завтра зайдете ко мне после ужина.

— Доброй ночи, профессор, — я повернулась к двери и быстро вышла, аккуратно прикрыв ее за собой.

В гостиной было, как обычно тихо. Слизеринцы никогда не ведут себя громко или вызывающе. Там меня встретил Драко и мы стали доделывать задание по зельям. Мы всегда писали более подробные и полные эссе, так что и работы по ним было больше. А я, таким образом, отвлеклась. Хотя спать хотелось сильно. В итоге я почти уснула над своим эссе, меня внезапно отвлек голос Северуса.

— Слизеринцы, есть ли те, кто сейчас отсутствует в гостиной?

Вышел Пьюси и заговорил:

— Нет, сэр. Весь вечер были на месте. Поттер выходила и отсутствовала где-то час, но уже вернулась.

Профессор перевел свое внимание на меня. Он нахмурился и приблизился ко мне, смотря мне прямо в глаза.

— Мисс Поттер, что я вам говорил, когда вы уходили?

— Идти спать, сэр?

— Тогда почему вы этого не сделали?

Я встала, гордо вздернула подбородок и ответила:

— Мне нужно было дописать эссе, сэр.

Он хмыкнул, смотря на мой пергамент, исписанный ровным, аккуратным подчерком.

— Ваши эссе, Поттер, лучше большинства студентов, обучающихся у меня по программе ТРИТОН. Так что можете не дописывать свою работу. Я бы и половину принял.

Я кивнула, и взмахнула рукой, суша чернила. Он нахмурился, и наклонился, говоря очень тихо, так, чтобы услышала только я:

— Я бы, на вашем месте, Габриэль, не стал бы так демонстративно пользоваться магией без палочки.

Я кивнула, показывая, что поняла его, и свернула пергамент. Он отошел и снова заговорил со всеми.

— Совершенно еще одно нападение. Мисс Уизли, первокурсница, была похищена. Судя по надписи на стене, она вряд ли будет жить. Так что готовьтесь к тому, что школа будет закрыта, — он развернулся уходить, но я окликнула его.

— Сэр. Ее забрали в Тайную комнату?

Он резко развернулся, смотря на меня.

— А вы знаете, где она находится?

— Нет сэр, но ведь можно спросить.

Он удивленно посмотрел на меня.

— У кого? Вы думаете, что есть те, кто знает больше других?

— Да, сэр. Приведения.

Он вскинул бровь, смотря мне в глаза.

— Идемте со мной, мисс Поттер. Думаю, ваша помощь мне потребуется.

Он достал фиал с зельем.

— Вот бодрящее. Один глоток.

Весь Слизерин удивленно смотрел на нас. Я приблизилась, беря из его рук пузырек и рассматривая его. Я знала это зелье, так что поняла, что это оно и есть, но цвет немного отличался.

— Модификация, сэр?

— Видите, ученики, второкурсница видит то, что не замечают другие. Да, мисс Поттер, отравить я вас не хочу. К тому же здесь слишком много свидетелей.

Я кивнула, и сделал один глоток. Вся сонливость тут же пропала.

— Идемте.

Я кивнула, и мы вышли из гостиной.

— Где-то пятьдесят лет назад были такие же нападения. Но одна ученица умерла. Мы не хотели распространяться об этом, дабы не усугубить ситуацию.

Я кивнула.

— Но здесь остался призрак погибшей.

— Миртл? — спросила я, спокойно смотря в спину профессора. Он резко развернулся, так, что я едва не врезалась в него.

— Вы знаете слишком много, Габриэль. Может, все же вы виноваты в нападение на учеников?

Я приподняла бровь, смотря на Северуса. Хотя мне была очень неприятна его подозрительность. Неужели я настолько хорошо играю свою роль?

— Сэр, я лучшая по Истории Магии за последние десятилетия. И в новейшей истории Хогвартса перечислены все школьные приведения и года, когда они появились. Самая молодая некая Миртл Элизабет Уоррен, появившаяся в Хогвартсе в 1943 году, умершая, по непонятным причинам. Хотя в этом обвинили Рубеуса Хагрида, который в данный момент работает лесником этой школы. Но из школы его отчислили, сломав палочку, по-моему, Дуб, шестнадцать дюймов, если мне не изменяет память. Он прячет ее в зонтике. Точнее ее осколки. Из Азкабана его вызволил Альбус Дамблдор под личное поручительство. После этого Хагрид больше не покидал Хогвартс. Обвинение так и не было снято. Сейчас он снова в Азкабане, как я помню, за тоже обвинение. Но, судя по всему, он не виновен.

Северус ошарашено смотрел на меня.

— И что еще вы знаете? — тихо спросил он, напряженно заглядывая мне в глаза.

— Вы о своей татуировке на предплечье?

Он непроизвольно коснулся левой руки.

— Все же мои родители были убиты в той войне, так что понятно, что я изучила абсолютно все газеты. Надо заметить, что речь Дамблдора в вашу защиту была очень трогательная.

Он фыркнул, и мы снова продолжили свой путь. Мы поднялись на первый этаж и направились в сторону закрытого туалета для девочек, где и обитало самое необщительное приведение Замка.

— Мы спросим у нее о Тайной комнате. Но, так как туалет женский, вы мне поможете в этом. А я скроюсь с помощью чар, — я кивнула, смотря, как он становиться невидимым. Я пока эти чары не осилила. Но какие мои годы? Самое главное, что я сейчас рядом с Северусом. Помогаю ему. Говорю с ним. Пока мне этого достаточно.

Мы подошли к большой двери: деревянная, в виде арки, с красивыми деталями, искусно вырезанными на всей поверхности. Я медленно открыла ее, осторожно ступая. Миртл парила над кабинками, что-то бормоча под нос. Она резко развернулась, увидев меня.