Это не кино, или Вторник моей жизни

– Какие планы на сегодня? – спросил, когда мы, сидя все трое за кухонным столом, уплетали приготовленные гостеприимной хозяйкой блинчики.

Сама она предупредила, что уходит по делам (теперь, как выяснилось, у неё имелась вполне легальная торговая точка), и даже оставила Ромке ключи.

– Как всегда, завоёвывать мир, – пожал плечами он и, закончив расковыривать дырки, надел тонкий масляный кругляш себе на лицо.

Мы с Юлей переглянулись, она захихикала, я поморщился.

– Ещё сметанки надо, чтобы кожа хорошая была, – подыграла, мазнув Жигалина ложкой.

В районе носа остался густой белый след. Тут даже я не сдержался. Но Жига не растерялся.

– Ешь меня, – резко подвинулся к девушке он, задрав подбородок кверху. Его озорные глаза мерцали сквозь не по размеру маленькие отверстия.

– Ладно, – с готовностью ответила Юлька.

Дальше я смотреть уже не мог. Отвернулся и прикрылся от них ладонью. Даже аппетит пропал… Или это я просто наелся.

– Фу, блин, меня сейчас вытошнит, хватит, – бубнил, силясь подавить улыбку.

– Подожди, – спустя минуту заговорил Рома. – Смотри сюда…

Я понял, что это уже мне, и осторожно взглянул на него. Лицо его слегка поблёскивало от масла.

– Где фу? Ты что, не смог бы сожрать этот блинчик? – с каким-то показушным наездом выпалил он.

– С тебя нет! – слегка прифигел я, нервно усмехнувшись.

– Почему?

– Да потому что фу!

– Кто фу? Я фу? – разошёлся Жига.

Юлька в это время рвала на кусочки и с трудом запихивала в себя тот несчастный блин.

– …Это почему это я фу? А вот ты не фу! Я б с тебя блинчик сожрал! Вообще могу лизнуть тебя, хочешь?!

В этот момент громко шаркнула табуретка, потому что неадекватный резко напал на меня, а я в ужасе шарахнулся в сторону, однако вдруг ощутив тёплое влажное прикосновение шершавого языка, и вовсе подорвался, как ошпаренный, и отскочил подальше, утираясь.

– Фу, блин! Жигалин, ты псих! Больше никогда так не делай! Фу, блин, фу!!!

Я ещё долго утирался, потом даже умываться побежал, краем глаза успев заметить, как уже совершенно спокойный Жига пожал плечами, вроде как чего здесь такого. Не видел, как отреагировала Юля, но то, что она улыбалась – это стопудов.

После этой выходки Ромы меня ещё долго потряхивало. Я даже опасался рядом с ним проходить. А ещё внезапно вспомнил про серёжку, или как их там, в языке, и мне начало казаться, что я и её почувствовал… Словом, мне было плохо… Очень плохо.

Но потом мы пошли гулять, и жуткий инцидент, наконец, забылся.

Погодка шептала, солнце ластилось к лицам, как кошка, Жигалин бренчал на гитаре и на ходу сочинял забавные песенки-частушки. А когда кто-то из случайных зрителей почти насильно пихнул ему десятку, мы, обсудив это в полушутку, как-то не сговариваясь направились к переходу, где Ромка отжёг уже по-полной. Всё было весело и беззаботно ровно до того момента, пока нас не погнал оттуда какой-то агрессивный охранник с рожей а-ля «бандюган из девяностых». Никакие уговоры не подействовали, хотя вокруг нас уже реально скопилась жаждущая продолжения толпа.

– Слушайте, а на этом можно заработать! – воскликнул я, когда мы двинулись обратно. – Жиг, может, походишь по трамваям, там… всяким… по паркам? Людям это нравится. Правда, Юль?

Я обернулся на неё, как и вчера, она выглядела больной и подкашливала.

– Не знаю, как людям, но мне очень, – ответила через силу, с улыбкой глядя Роме прямо в глаза.

Они шли, держась за руки, чуть в сторонке от меня, и я снова почувствовал себя третьим лишним.

– Ребят, может, всё-таки в Мак? – заскулил от тоски. – Хотя бы по картошке, – и с надеждой посмотрел на Юлю.

– О-о, нет, я сегодня блинов уже наелась, – хихикнула она, покосившись на Ромку. – Теперь, наверное, неделю есть не захочу.

Я тоже перевёл взгляд, и Жигалин, заметив это, мотнул головой:

– Не сегодня. У ребёнка опять температура поднимается.

Я сначала поник, а потом решил всё равно спросить:

– Давайте тогда хотя бы просто чипсов купим?

Но тут заныла Юлька:

– Блиин, так ужасно, я вам всё порчу своим бронхитом!

– А у тебя бронхит? – удивился я. – Откуда ты знаешь?

– Ну, мы вчера так с Ромкой решили, – ответила она. И тут же продолжила: – Вам, в общем, совсем со мной не свезло! Никуда ни сходить теперь, не повеселиться, это я во всём виновата…

И мы, конечно, начали её отговаривать, типа она ж тут не при чём, и вообще, без неё было бы скучно – это я говорил, а Жигалин, исчерпав аргументы, просто закинул её на плечо и зигзагами понёсся по тротуару. Юлька то ли смеялась, то ли всхлипывала…

А вот дальше произошло нечто непредвиденное, о чём никто из нас не подумал заранее.

Встречный наряд ППС я заметил не сразу. Только когда просёк, что шаги и смех за спиной почему-то стихли, обернулся – и обнаружил, что Жигалина с Юлей остановили для проверки документов. Вернее, трясли Жигалина.

Я не стал подходить, тем более, что до меня стражам порядка не было никакого дела. Стоял в сторонке, приложил руку к уху, типа болтаю с кем-то, а сам стал напряжённо наблюдать. Сначала Ромка улыбался и, как обычно, заговаривал этим товарищам зубы. Ну, это я по доносящимся обрывкам фраз так решил. Жигалин вообще, как я уже успел заметить, был мастером словесного жанра. Но, похоже отмазки из серии «паспорт дома забыл» и всякие там шуточки не проканали, потому что ППС-ники, судя по невозмутимым лицам, были решительно настроены пригласить его в служебный УАЗ-ик.

В какое-то мгновение, встретившись с Жигой глазами, я явственно осознал – нужно разбегаться. В его взгляде читалась мольба. Тогда, по-прежнему делая вид, что мимокрокодил, я двинулся в обратную сторону и, воспользовавшись моментом, подцепил Юльку под руку и повёл за собой. Мы успели отойти, наверное, метра на три-четыре, как она внезапно сама выкинула номер – взяла, да и резко так, ни с того ни с сего, завалилась в обморок. От неожиданности я только и успел, что подхватить её под мышки, а потом услышал, как удирает Жига. Менты сначала ломанулись за ним, но тут я заорал, что девушке плохо, и один из них затормозил, а через минуту и второй вернулся.