Это не моя война
Шрифт:
– You know, you're a lucky man, - пробасил мулат, обыскивая в это время одного из коллег Карины.
Американец стоял очень близко к Карине, не сводя с нее наглого взгляда, пока скользил ладонями по ее спине и бокам, но когда, немного наклонившись, он накрыл ими девичьи ягодицы, ее терпению пришел конец. Не успев ни о чем подумать, тело Карины тут же среагировало на это откровенное приставание, и ее колено взметнулось вверх, метя в пах лапающего ее солдата. Она тут же отскочила на шаг от согнувшегося парня и воскликнула:
– Don't you fucking touch me! Go fuck yourself!
– Fucking bitch, - сдавленно выдохнул через стиснутые зубы американец.
– What the fuck…- пораженно произнес второй солдат, расталкивая в разные стороны мешавших людей и хватаясь за оружие.
Разыгравшееся
_________________
На следующий день Карина проснулась от того, что кто-то открыл дверь в ее камеру. На территории военной базы было совсем немного каменных построек, в одной из которых и устроили что-то вроде временной тюрьмы или карцера. При дневном свете Карина разглядела, что комнатка с голыми каменными стенами была совсем небольшой с металлическими двухуровневыми нарами и унитазом в углу. На двух оконцах под потолком решеток не было, но они было столь крохотными, что выбраться через них не смог бы даже ребенок.
Ночью она раскатала свернутый матрас, лежащий на нижней кровати, и, даже не разуваясь, растянулась на нем в чем была. Ложе вышло жестковатым, однако не шло ни в какое сравнение со сном на земле. Подложив под голову согнутую в локте руку, Карина провалилась в глубокий сон без сновидений, из которого ее и выдернул лязг дверного замка. Оказалось, что ей принесли завтрак, но на вопрос, как долго она здесь пробудет, ей так и не ответили.
Еда была очень кстати, потому что девушка уже сутки ничего не ела, поэтому она встала и потянулась к оставленному охранником на пустой верхней шконке съестному комплекту. В первую очередь ее порадовала бутылка с негазированной водой, которую она тут же открыла и на треть осушила. Все остальное было упаковано в увесистый брикет коричневого цвета с надписью МRЕ (meal, ready-to-eat). Взяв его в руки, Карина решила, что тот весит не менее пол кило. Внутри упаковки из толстого пластика обнаружилась целая россыпь упаковок поменьше, вскрывая которые девушка нашла, чем поживиться: говядина с рисом, крекеры, сладкий кекс, шоколадный батончик, арахисовая и сырная пасты. К еде так же прилагалась влажная салфетка, растворимый кофе, сахар, соль, сухие сливки, пластмассовая ложка и даже жвачка. На одной их упаковок она вычитала про безогневой разогреватель пищи, который шел в комплекте, но была слишком голодна, чтобы с ним возиться.
Насытившись, Карина не знала, чем заняться дальше. Спать уже не хотелось, а делать в этой каморке было абсолютно нечего. От скуки она начала прислушиваться к тому, что происходило вне стен ее камеры, и через какое-то время уловила отзвуки голосов за стенкой. Передвинувшись на самый край кровати в нужном направлении, девушка вслушивалась в разговор, пытаясь разобрать отдельные слова. Вскоре один из голосов зазвучал громче, и Карина догадалась, что в соседней камере вчерашний американский солдат, с которым у нее вышел конфликт, жаловался кому-то на «чокнутую сучку», из-за которой его закрыли «в этой дыре». У нее были аналогичные претензии к этому озабоченному типу, однако ей пожаловаться было некому, поэтому, вдохнув поглубже, она начала напевать «Варяг».
Вот так и получилось, что подходящий к ее камере Митяй, еще до того, как солдат-конвоир отпер дверь, успел услышать, как знакомый девичий голос довольно чисто выводил «Черный ворон, что ж ты вьешься над моею головой». К этой песне Карина перешла воодушевившись успехом «Варяга», во время исполнения которого ее несколько раз из-за стены настойчиво просили заткнуться.
Она замолчала, когда дверь открылась, и обрадованно подскочила на ноги при виде знакомого лица. Сопровождавший Митяя солдат не стал заходить внутрь, а, прикрыв дверь, остался снаружи камеры. Митяй бегло окинул помещение взглядом,
тем не менее подмечая каждую деталь, как те же пустые упаковки из-под еды, которые Карина сложила обратно на верхнюю койку, и сосредоточил внимание на стоявшей перед ним Карине. Девушка выглядела бледнее обычного, но в целом неплохо, учитывая сложившиеся обстоятельства. Он скорее ожидал найти запуганную и заплаканную девчонку, запертую в одиночке, а она тут песни распевает, чудачка.– Меня скоро выпустят? – тем временем задала она главный для себя вопрос с надеждой глядя на Митяя.
– И тебе здравствуй, - парень оперся плечом о стену у двери, сунув руки в карманы. – Глеб с самого утра этим вопросом занимается – шороху наводит. Кстати, он грозится, что когда вытащит тебя отсюда, то прикует к себе наручниками, чтоб ты и шагу без него не могла ступить до самой Москвы. Я начинаю ревновать, - ухмыляясь, подмигнул он ей.
Полностью проигнорировав его последние слова, Карина все же хотела добиться от него какой-то конкретики:
– Так скоро или нет? – повторила она свой вопрос.
– Сегодня после обеда будет разбирательство, - не стал ее долго мучить Митяй. – Я так понял, что-то типа мини-суда состоится, ты ведь все-таки на военнослужащего напала.
– Он ко мне приставал! – С возмущением возразила Карина.
– Вот и расскажешь им свою версию, а он свою, - пожал плечами Митяй. – Тебе кстати представитель требуется? А то если начнешь их офицерский состав матами крыть, то можешь тут надолго застрять.
– Вот еще, - фыркнула Карина и, повернув голову и повысив голос, с вызовом добавила, - i'll not stay stuck here forever because of one jackass.
– Shut up, cocksucker! – донеслось из-за злополучной стены.
– Новый поклонник? – Насмешливо поддел ее Митяй. – Бьюсь об заклад, в нем говорит раненое достоинство.
– Дерьмо вместо мозгов в нем говорит, - проворчала Карина и сменила тему, - как там Влад? Он в порядке?
– В полнейшем, - заверил ее Митяй, - он рвался пойти сюда вместе со мной, чтобы убедиться, жива ли ты и здорова, но к нему я тебя ревную еще больше, поэтому не взял с собой.
Карина лишь цокнула языком и недоверчиво покачала головой, в который раз приходя к выводу, что Митяй безнадежен. Ей пришлось проглотить язвительную колкость, готовую уже сорваться с языка, потому что в этот момент дверь снова открылась, и им сообщили, что время для посещения истекло. На прощание Митяй настоятельно посоветовал Карине быть хорошей девочкой и не лезть на рожон без надобности. «Будто мне так сильно этого хочется», - раздраженно подумала девушка и снова села на свою узкую кровать.
Дразнить куковавшего за стенкой американца ей больше не хотелось, поэтому Карина начала обдумывать свою речь на предстоящем разбирательстве. Она подбирала формулировки, вспоминала нужные слова, пыталась предугадать вопросы, которые ей будут задавать. Но все это ей не пригодилось. Спустя примерно час после ухода Митяя девушка вдруг услышала вой сирены, затем раздались крики и послышались звуки выстрелов. Она начала вставать с кровати, когда пол неожиданно зашатался под ногами от того, что с оглушающим грохотом в здание тюрьмы угодила граната, выпущенная из РПГ. Карине повезло, что снаряд попал в соседнюю камеру, но от удара одна из стен ее темницы начала обрушаться. Девушка упала на пол, и на нее посыпались камни, один из которых больно ударил ее по голове. Каким-то чудом ей удалось закатиться под металлические нары, спасаясь от камнепада, вызванного частично рухнувшим потолком. Голова гудела, но она не чувствовала привычной боли. Пошевелившись, Карина дотянулась рукой до лба и ощутила под пальцами что-то горячее и жидкое. Воздуха в груди стало резко не хватать, Карина почувствовала невыносимую слабость и потеряла сознание.
В себя она начала приходить от боли во всем теле, когда ее осторожно вытягивали из-под покореженного металла. Карина почувствовала, что ее приподнимают, а потом куда-то несут. Дышать стало намного свободнее, чем она и воспользовалась, глотая жизненно необходимый кислород. Карина даже нашла в себе силы приоткрыть глаза, и когда расфокусированный взгляд вновь позволил различать окружавшие ее предметы, то первое, что она увидела прямо перед своим носом, был ее собственный деревянный амулет.