Этюды, картины с целины

Вот и выплескивается в Европу весь тот негатив, который варится в Диком поле. Плохо европейцам. Да и нам не так уж и весело, мы ведь стоим во главе всего этого «географического образования».

А что делать?

Как-то уж так вышло, что все инициативы по наведению порядка в Диком поле непонятным образом «зависают». И никакого результата не дают.

Кому это выгодно?

Русским?

Несомненно — поглощенная вновь возникшими заботами Европа давно уже бросила все попытки хоть как-то воздействовать на своих восточных соседей. Не до жиру…

Самим европейцам?

Кое-кому — так очень даже! Здесь можно неплохо заработать!

Да и у нас такие люди есть. Деньги никогда не бывают лишними.

Ну и без Китая здесь не обошлось — откуда в Диком поле столько китайского вооружения?

Да и кто только не варит тут свой суп…

Даже арабы — и те имеют тут свой гешефт.

Нет только Израиля — они прочно поставили на Львов.

— Пан майор! — откуда-то сбоку выворачивается Панас. Непривычно воинственный, даже автомат на плече висит.

Странно он выглядит в военном облачении, как-то сильно напоминает опереточного злодея. Обычно, такими их показывают в третьеразрядных боевиках.

Следом за главарем молча топает группа телохранителей, и один их вид заставляет моих ребят подобраться. Тут уже никакой опереттой и не пахнет, всё предельно серьезно и без шуток. Суровые профи, даже внешне выглядят так, что рука невольно начинает нащупывать пистолет. Нет, они не увешаны снаряжением и вооружением как рождественская елка. Но сама манера передвижения, хват оружия и прочие, непосвященным непонятные детали поведения, однозначно указывают на то, что перед нами весьма и весьма серьезный противник.

Ну, да, противник — не считать же их друзьями? Так… временные союзники, не более того.

За моей спиною сопит Крамер — мастер-сержант вполне серьезно оценивает возможности этих людей. Даже по сравнению с теми бывшими солдатами, которые сейчас отдыхают в тенечке, эти явно выше на целую голову. А уж про прочий молодняк — так и говорить нечего.

— Как ваши дела, пан Панас? — вежливо приветствую я главного бандитского воротилу.

— А! — машет он рукою. — Все в порядке, пан майор! Бой уже закончен, осталось трофеи оприходовать, да и с уцелевшими разобраться…

— Это, простите, как? В смысле — «разобраться»?

— А по грехам, пан майор… Кто не сильно накосячил — к нам пойдут. Не полноценными бойцами, понятно. Так… посмотрим на их поведение. А с прочими — поглядим.

Продолжая разговор, мы заворачиваем за угол дома. Здесь когда-то была ремонтная зона для автомашин, или что-то похожее. Около небольшой эстакады рычит мотором грузовик с железным кузовом, куда сейчас деловито забрасывают тела убитых. По-моему, тут даже не делают различия между своими и чужими. Быстро обшаривают карманы, снимают ещё пригодное снаряжение — и в кузов. Делают это пленные, под бдительным присмотром конвоиров. Тел много, вот уже отъезжает в сторону заполненный грузовик — и на его место тотчас же подруливает другой. А в сторонке фыркает мотором третий. Нечего сказать, атаманы предусмотрели даже это. Чувствуется опыт в подобных делах. Не вижу, куда грузят трофейное оружие, но не сомневаюсь — и этот вопрос тут решен.

Под прицелами автоматных стволов стоит небольшая кучка людей. Главари оборонявшихся?

Возможно…

Именно туда и направляется Панас, а следом за ним подходим и мы.

— Ну, що?! — расплывается в улыбке бандитский главарь. — Хто тут желает побалакать?

— Твой верх, банкуй… — сплевывает на песок худощавый верзила с всклокоченными волосами.

— Обзовись, родной — кто будешь?

— Аль, запамятовал? — искренне удивляется верзила.

— То не мне, я-то твою харю помню! Вон, пан майор стоит, ему интересно может быть…

Верзила переводит мутный взгляд на меня. Нехороший это взгляд… так удав смотрит на кролика.

— Погодь… Это заместо Каллиадиса, что ли будет? Того, как водится, прикопали уже? — интересуется пленный.

Что он может знать об этом?!

— Кто этот человек? — трогаю за рукав Панаса.

— Мутный это. У Лихого заведовал безпекой.

— Я хочу с ним поговорить!

— Дык, а в чём дело-то? Берите!

По моему знаку пленного отводят в сторону.

— Садитесь! — указываю ему на пригорок. Сам присаживаюсь на бетонный блок, который лежит напротив.

Тот не ломается, а осторожно опускается на землю. Так он ранен?

— Крамер! Окажите первую помощь!

Мастер-сержант пожимает плечами, но отдает соответствующее распоряжение. Один из наших солдат, передав оружие напарнику, достает из разгрузки перевязочный материал.

— Целокс, сэр? — вопросительно смотрит он на меня. — Здесь сквозное ранение в плечо…

Значит, надо ввести кровоостанавливающий гель, если я правильно понимаю вопрос.

— Сделайте это!

— Есть, сэр!

Закончив перевязку, солдат отходит в сторону, и я возобновляю свои вопросы.

— Вы упомянули майора Каллиадиса… Почему?

— Так ему, по должности, тут быть надобно. Раз не пришел — так и не жилец более. А твоя морда мне незнакома, стал быть ты его и сменил.

— А с чего вы взяли, что он убит? Майор просто отслужил положенный срок…

— И внезапно помер… — ухмыляется Мутный. — Не он первый…

Смотрю как напряженно вслушивается в наш разговор Крамер. Знает русский язык? Настолько хорошо? В его личном деле такой пометки нет.

— Садитесь рядом, Джефф! — делаю я приглашающий жест.

Пусть уж не прячется…

— Не он первый? — интересуюсь я у пленного. — А что, были и другие?

Бывший безопасник ухмыляется.

— Ты, майор, не знаю как там тебя зовут, как дитя, право слово! Нешто не в курсах, что тут с вами со всеми происходит? Смертники вы! И за что?! Мы-то хоть погуляли, да пожили всласть, а вы? За какой хрен тут башку кладёте? Медом вам тут всем намазано, что ли?

— Постойте… вы всерьез утверждаете, что…

— Отвянь пиндос… ничё я тебе больше не скажу, скучен ты мне… Выпить дай!

Вопросительно смотрю на Крамера. Тот молча отстегивает клапан на разгрузке, достает оттуда небольшую фляжку и кидает её Мутному.

— Виски? — сделав несколько глотков, интересуется пленник. — Фигня… но сойдет для сельской местности!

И он снова к ней прикладывается.

Пустая фляга возвращается тем же путем к мастер-сержанту.

— Повторяю вопрос — что вы знаете?! — продолжаю настаивать я.

— Майор… ты сам, да все эти… — обводит рукою мою охрану Мутный. — Вы все живы, пока тут сидите. Выехать вам отсель никто не даст. Здеся — да хоть до морковкиного заговенья сидите! А вот домой вам путь заказан…