Этюды, картины с целины

Есть!

Он утвердительно кивает.

Исподлобья оглядывает комнату и кивает на вентиляционные решетки — там!

Вопросительно наклоняю голову и незаметно показываю специалисту один палец.

Снова кивок — источник утечки здесь один.

Ну да, какой смысл дублировать — комната-то совсем небольшая, тут и одного микрофона хватит за глаза.

Так, дорогая наша хозяюшка, у нас уже есть к тебе некоторые вопросы… и совсем не те, которые ты ожидаешь от нас услышать.

Защелкнув замки, солдат убирает контейнер в рюкзак. Крамер щелкает пальцами, и в кабинет заглядывает ещё один солдат, стоявший все это время снаружи. Мало ли… вот вломится сюда ненароком кто-нибудь нежелательный, а у нас тут спецаппаратура проверки на столе вместо выпивки и закуски. Нет, нам-то ничего, понятное дело, не скажут — ну так это и не самое страшное в данном случае. А наша очаровательная девушка Алла — вот, как раз, ей-то про такие вещи знать совсем не обязательно! Я бы даже больше сказал — нежелательно!

— «Чарли-2», я «Браво-1»! — нажимает тангенту передатчика Крамер.

— Здесь «Чарли-2»! — откликается радиостанция.

— «Чарли-1» с сопровождением — выходит!

— Принято, «Чарли-1» с сопровождением. Встречаем.

Теперь надо незаметно вернуть на базу эти хитроумные штучки — и все в порядке.

Не спорю, подобную операцию вполне возможно было бы провести и официально — просто доложив свои сомнения руководству базы. Но вот грызет меня тонкий червячок сомнения… а ведь мы ничего тут могли и не обнаружить в данном случае!

Паранойя, скажет кто-нибудь?

Возможно… но ведь отчего-то же погибли здесь мои предшественники? Можно по-разному воспринимать происходящее. Но вот снайпер (точнее, два…) на аэродроме — это уже не нелепая случайность!

И поэтому я никому и ничего не говорю. Кроме Крамера — мы с ним в одной лодке сидим.

Стукает дверь — она тут по-старинке, деревянная. Не из какой-нибудь фанеры и шпона, как можно было бы ожидать, а из тяжелых толстых досок. Войдя в комнату, мы специально не стали ее прикрывать, чтобы заранее расслышать шаги подходящего к нам официанта, а вот теперь, когда все наши «хитрые» дела закончены, можно спокойно расслабиться. Ну, относительно спокойно, разумеется. Пусть стоял на входе часовой, но… не стоит вызывать подозрений своими странными действиями. Убрать аппаратуру в контейнер — полминуты, на такое время пост мог задержать в коридоре кого угодно, не вызывая никаких вопросов. А касаемо официанта, так мастер-сержант специально заказывал блюда позаковыристее, чтобы уменьшить вероятность того, что нам принесут их тотчас же.

И не ошибся.

Вошедший дюжий парень, совсем на официанта не похожий, тем не менее аккуратно и грамотно сервирует стол. Наклоняет голову в вежливом полупоклоне и исчезает за дверью. Спешить нам особо некуда и мы отдаём должное кухне — весьма, кстати, неплохой!

Полчаса проходит практически в тишине, мы между собой почти не общаемся.

Суп, очень даже достойный, жареное мясо с овощами и в меру прожаренная картошка — неплохое дополнение к стандартным блюдам нашей столовой на базе. Да и цены здесь — совсем, по нашим меркам, разумеется, смешные. Догадываюсь, что позволить себе тут обедать каждый день может далеко не каждый местный житель — ну, так это и не мои проблемы.

Закончив обедать, Крамер встает из-за стола. Теперь, если я все правильно понял из рассказов его и моего предшественника, можно ожидать и появления хозяйки — она никогда не разговаривала с Каллиадисом при посторонних. Здоровалась, шутила и принимала знаки внимания — и точка. Все разговоры — только наедине.

За Крамером прикрывается дверь. Всё, теперь мой сольный выход.

Ах, Алла, Алла…

Симпатичная, даже можно сказать, что по-особенному яркая и красивая, девушка эта теперь уже не вызывала в моей душе никаких положительных откликов. Чей она агент?

Да и агент ли? С такими задатками она тянет уже на резидента!

— Джон? Вы позволите?

Только помяни черта — а он уж тут как тут! Так когда-то говаривала моя бабушка.

А я-то хорош!

Как она дверь открыла? Так, чтобы петли не скрипели? Мы несколько раз эту тяжеленную дверь туда-сюда ворочали — скрипела постоянно! А тут…

— Ну, я же хозяйка этого места? Вот и двери у меня не скрипят…

Она, случаем, мысли не читает?

— Это ещё Майк в свое время заметил. Но я в этом доме с самого начала — вот и привыкла.

— Да вы присаживайтесь! — делаю приглашающий жест. — Ваша работа может и немного обождать, ведь так?

— Как и ваша, Джон. Вы же не на службе?

— В настоящий момент — нет. Майк много про вас говорил, убеждал, что я должен с вами непременно познакомиться. Глядя на вас, я его теперь хорошо понимаю!

— Вы мне льстите, Джон… Я совершенно обыкновенная женщина, вот только работаю за двоих мужиков… а так иногда хочется быть обычной бабой!

А не врет — она сейчас вполне искренне говорит!

Разговор… он пошел как-то странно, я никак не мог уловить его основную нить. Внутри себя мне очень хорошо было понятно, что никаких причин изливать столь откровенно свою душу у Аллы быть попросту не могло. Я не был для неё близким человеком, да мы и увиделись-то впервые только сегодня! И тем не менее, она совершенно по-домашнему рассказывала мне о совершенно интимных вещах и переживаниях. Наши психологи сказали бы, что это синдром «вагонного попутчика». Возможно, они в чем-то и были бы правы, но… я чувствовал — здесь что-то совсем другое. Может ли быть так, что мой предшественник был для неё таким человеком? И вот сейчас она, совершенно автоматически, воспринимает меня как него?

Сомневаюсь.

— Вы ведь не оставите одинокую и беззащитную женщину без поддержки, Джон?

Я чуть было не ляпнул — да!

Одинокую?

Ну, допустим.

Беззащитную?

Хозяйку ресторана, куда запросто заходят самые влиятельные атаманы? Не пробуя, однако, наложить тяжелую лапу на это прибыльное место?

Я не настолько наивен!

— Мы всегда будем добрыми друзьями, Алла! Ведь мы друзья, не правда ли?

Вот так!

Разговор на мгновение прервался — такого ответа она не ожидала. А ведь внешне все выглядело вполне ожидаемо — недалёкий майор, казалось, уже совсем «поплыл». Ага! Да попробовали бы вы с афганскими старейшинами с моё поговорить! И убедить их в своей правоте! Тут, джентльмены, нужно что-то существенно более внушительное, нежели красивая фигура и миловидное лицо! На такой мякине меня не провести!

Червоненко внимательно на меня смотрит. Усмехается и наливает в стаканы немного водки — бутылку она принесла с собой.

— Ну, что ж, Джон! За дружбу!

Ставлю пустой стакан на стол.

Алла ещё не допила свой, вертит в руках.

— Душновато здесь…

И она нажимает какие-то кнопки на пульте.

Резко взвыл кондиционер! Но притих, чуть сбавив обороты. Всё равно, тонкий ноющий звук повисает в воздухе. Он неприятно щекочет мои барабанные перепонки.

— Это ненадолго, — кивает Алла. — Сейчас воздух малость посвежеет, тогда и включим другой режим работы. Техника у нас не самая современная, увы…

Ну что, Китай… он тоже бывает разный.

— И что же вы хотели у меня спросить, Джон?

Не понял?!

Она, чуть заметно, уголками губ, усмехается и коротко кивает вверх — на вентиляционные решетки…

Что ж, приятно иметь дело с умным собеседником!

— Скажите, Алла… я вот тут услышал любопытное имя — Серый. Кто это такой, вы, случаем, не знаете?

Я сижу вполоборота к столу и рассматриваю своих собеседников. Равнодушный спросонья ко всему Панас неторопливо цедит из стакана коньяк. Атаман Григорий — тот, что «держит» рыболовецкий порт, более напряжен, на скулах вздулись желваки. Оно и понятно — Панас тут не более, чем сторона, предоставившая площадку для переговоров. И гарантирующая то, что все пришедшие сюда, покинут здание своим ходом, целые и невредимые. Вот Григорию хуже — происшествие приключилось на «его» территории. Теперь именно ему предстоит нелегкая задача как-то утрясти интересы противоположных сторон. А, учитывая, что тут пролилась кровь…