Евангелион: фантазия на тему финала
Шрифт:
Рэй утверждала, что с организмом Киришимы всё в порядке — по крайней мере, на фоне обычного состояния. После вторжения апостола также стало понятно, на кого она работает. Можно было рассчитаться и распрощаться с Болтом и его парнями, но они уже больше недели не выходили на связь. Два дня назад Синдзи предпринял короткую вылазку в «Ориноко», но там их тоже не видели. На попытки дозвониться оператор сотовой связи отвечал неизменным «Абонент находится вне зоны действия сети».
Размышления Синдзи прервал звонок с урока. Мана поднялась с места, но, против обыкновения, не подошла к нему, а направилась к Рэй. Их встреча напоминала
Мана привела Рэй на самый верхний пролёт лестничной клетки — в тесный тамбур у дверей, ведущих на крышу. Аска когда-то говорила, что это единственное место в школе, не оснащённое камерами наблюдения.
Аянами молча ждала продолжения. Решимость Киришимы улетучилась по дороге сюда, и теперь она мялась, не зная, как начать разговор. Наконец она собралась с духом.
— Я читала донесения службы информационной подготовки.
Голос Маны сорвался, она откашлялась и продолжила:
— Они перехватили кое-какие сведения о тебе. И… И мне очень нужна твоя помощь.
— Что за служба подготовки? — насторожилась Рэй.
— По сути, наша собственная разведка. Отдел в «Камибуки» — группе войск по защите трона душ.
— Понятно. И что тебе от меня нужно?
— Наши эксперты считают, что ты — экстрасенс, хилер. Настоящий. Удачный результат эксперимента NERV, — Мана схватила Рэй за руку и рухнула перед ней на колени. — Пожалуйста, помоги! Я всё что угодно для тебя сделаю, только спаси его!
Мисато заглянула в класс.
— Икари, Сорью, а где Аянами?
Аска пожала плечами.
— Вышла куда-то. Ей что-нибудь передать?
— Да.
Мисато поманила их за собой.
— Выйдем, есть разговор.
Они отошли в коридор, и Мисато вполголоса изложила ситуацию:
— Мы установили личность Киришимы Маны. Она — второй пилот «Эскалибура», работает на военных, наших конкурентов. Мы это держим в секрете, но она здесь будет ещё два или три дня, пока уладим формальности с её переводом в другую школу. А пока избегайте контактов с ней. Особенно ты, — она посмотрела на Синдзи. — Мы уверены, что именно ты являешься её главной целью. Она или попытается шпионить через тебя, или, не исключено, устранит тебя. Если она попробует пронести оружие, мы её поймаем, разумеется, но всё равно — будь осторожен.
— Что значит — «устранит»? — возмутилась Аска. — Мы же все спасаем одно человечество!
Мисато дёрнула плечом.
— Некоторые желают оказаться единственными спасителями. Слава, почести, сама понимаешь…
— А мы с Рэй предупреждали!
Мисато развела руками.
— Извини. Ладно, мне надо идти. Передайте всё это Аянами, хорошо?
— Хорошо, — проворчала Аска. Подождав, пока Мисато скроется за углом, она бросила торжествующий взгляд на Синдзи.
— Что, съел?
— Отстань.
— Нет, ну ты понял, что сам ей вообще не нужен? Ты для неё — просто работа.
— А что — просто работа не может совмещаться с просто увлечением?
— Это кто тут у нас «просто увлечение»? Ты, что ли? Ой, не могу!
Веселье Аски прервал телефонный звонок. Она поднесла к уху мобильный. Выслушав невидимого собеседника, она сказала ему «Хорошо» и посмотрела
на Синдзи.— Рэй зовёт прогуляться на крышу. Есть какой-то разговор. Идём.
Аянами ждала их не на крыше, а всё там же — на верхнем пролёте лестницы, у самых дверей наружу. Рядом, с видом приговорённого к смертной казни, стояла бледная Киришима.
— Она пилот «Эскалибура», работает на военных, — без обиняков начала Рэй.
— Ну, это мы и так знаем, — отмахнулась Аска. — Мисато рассказала только что.
— Киришима-сан считает, что я хилер-экстрасенс, и просит о помощи.
— Откуда такая уверенность?
Рэй бросила короткий взгляд на Ману.
— Расскажи.
— Агент в NERV. Он отправляет регулярные донесения в министерство внутренних дел, а наши люди там имеют возможность их просматривать. Я не знаю, кто он.
— Я, кажется, догадываюсь — кто, — дипломатично заметил Синдзи.
— Я тоже, — вздохнула Рэй.
— Нет, что за человек! — возмутилась Аска. — Мало ему было прошлого раза! Ладно, проехали. А что за помощь нужна?
— Повтори то, что говорила мне, — попросила Рэй. — И лучше начни сначала.
Мана послушно кивнула.
— Проект «Бамбуковая роща». Мы трое — Асари Кейта, Ли Страсберг Мусаши и я — были назначены в группу войск по защите трона душ, «Камибуки».
— Вот что я хотела спросить, — вмешалась Аска. — В ходе проекта вам в мозги внедряли волосяные датчики, причём в самые рискованные места. Неужели всё всегда проходило гладко?
— Откуда ты знаешь про датчики? — растерялась Киришима.
— Не важно! — насупилась Аска. — Просто отвечай!
— Нет, не всегда. Я не знаю процент удачных операций. Состав учебных групп регулярно менялся, но однажды кто-нибудь из нас просто не вставал в строй. Нам объявляли, что по состоянию здоровья его перевели на более лёгкую службу.
— И вы никогда не спрашивали, что с ними случилось?
— Нет. Мы не задавали вопросов. Это недостойно воина — так нас учили. Мы просто делали то, что нам приказывали.
Аска недоверчиво хмыкнула.
— Ты ещё скажи, что вам это нравилось.
— Конечно, — просто ответила Мана. — Мы все были сиротами — без дома, семьи, родных. Мы гордились тем, что для «Бамбуковой рощи» выбрали именно нас. Только Кейта…
— Что — «Кейта»?
— Он самый младший из нас, и ему приходилось тяжелее всех. Ему вообще не нравилась армия, он не хотел быть военным. Однажды ему удалось сбежать. Ненадолго, конечно. Если бы он был зелёным новобранцем, его бы, наверное, отправили в тюрьму или просто выгнали. Но его подготовка была почти завершена. Весь отряд наказали за побег Кейты, и кадеты решили отомстить. Я заступилась за Кейту, и тогда меня тоже объявили дезертиром и пособницей предателя. Не знаю, что бы с нами было, если бы не Мусаши.
— Он что, настолько крут?
— Он был первым во всём. Прирождённый боец. Настоящий буси. Нас не тронули — ни тогда, ни потом.
— Стоп, секундочку! — Аска тряхнула головой. — Но если вы были такие непослушные, почему в «Камибуки» направили именно вас?
— Потому что мы — лучшие. После того случая Кейта стал во всём брать пример с Мусаши. И я тоже старалась не отстать.
— Хм… похоже, подруга, ты неровно дышишь к своему Мусаши, — прищурилась Аска.
— Он мне как брат. Он мне больше, чем брат. И сейчас он умирает из-за травм и переоблучения. Врачи сказали — не больше трёх дней.