Евангелион: фантазия на тему финала
Шрифт:
— «Чибина-а-ами»!
Учитель поперхнулся и с силой провёл ладонью по лицу сверху вниз.
— Гм-да… Действительно… — не захохотать и поддерживать впечатление строгости удавалось с трудом. — Какое ужасное оскорбление, — он провёл по лицу ещё раз.
— И что ты сделала? — спросила Рэй.
— По носу его треснула! — отважно призналась Лилит.
— А он что?
— Руку отбил. Об меня.
Аянами укоризненно посмотрела на учителя. Тот откашлялся и поднялся из-за стола.
— Как бы то ни было, инициатором драки стала ты, Чиби…
Лилит с виноватым видом опустила голову.
— Поэтому, — продолжал учитель. — Я попрошу твоих сестру и маму как следует объяснить тебе, как нужно вести себя в обществе.
— Я могу объяснить, — вмешалась Аска. — В подробностях и на живых примерах.
— Н-ну, как знаете. И ещё — Аянами-сан, вы помните, я позавчера говорил вам, что занятость ваших родителей не оправдывает полное незнание азбуки ребёнком?
— Да. Вы ещё сказали: «Особенно если они учёные». Мы будем работать над этим.
— Уже не нужно. Видимо, гены играют свою роль — у Лилит превосходная память. Во всяком случае, за три дня она выучила и хирагану, и катакану. Первый такой случай в моей практике.
Лилит расплылась в торжествующей улыбке. Учитель бросил на неё косой взгляд и, повысив голос, добавил:
— Но интеллект и хорошая память ещё не гарантия того, что человек станет достойным членом общества. Я попрошу вас уделить воспитанию сестры больше времени, чем это у вас, по-видимому, принято.
Рэй кивнула. Лилит разглядывала потолок с таким видом, будто она здесь совершенно ни при чём.
В пустых школьных коридорах были отчётливо слышны шаги пятерых человек.
— Ну, ты даёшь, — Аска уважительно покосилась на Ману.
— О чём ты?
— Актриса из тебя получится хорошая. Идёшь с таким видом, как будто вообще в школах не бывала.
— Эта — вторая, — беззаботно ответила Киришима.
— Как так? — опешила Аска.
— Ваша была первой. Места, где я проходила службу до этого, мало напоминали школы, — Мана показала на узкий короб из белого пластика, выделявшийся новизной на фоне крашеной стены, — А это что такое?
— Слаботочка, — определила Аска, — Под сигнализацию или связь. Или средства наблюдения, — она кивнула на пустой кронштейн и пучок разноцветных проводов, которым заканчивался короб, — Вон там, видишь? Систему только монтируют, так что мы вовремя.
Она подёргала дверь с табличкой «1-А».
— Мы здесь когда-то учились, — пояснил Синдзи окружающим.
— Закрыто, — вздохнула Лилит. — А раздобыть ключи я не смогла.
Замок сам собой тихонько щёлкнул. Аска легко открыла дверь и вошла в класс. За ней последовали остальные. Замок щёлкнул ещё раз.
— Вот теперь тут действительно закрыто, — Аска сделала особый упор на слове «действительно». — А теперь — молчок, — она прикрыла глаза, и стёкла на окнах пошли тёмными пятнами. Пятна ширились, темнели, и вот наконец оконное стекло приобрело оттенок, которому позавидовала бы маска электросварщика. В классе на миг
потемнело, но сразу же стало светло, как только Аска развернула свои крылья.Мана ахнула. Рэй прижала палец к губам, но Аска пренебрежительно махнула рукой.
— Всё в порядке, «жучков» здесь нет. Син, давай.
— Сейчас. Мана, где находится твой друг?
— Саитама. Госпиталь, палата номер тридцать восемь — сорок шесть. Ребята… а вы кто?
— Третий корпус, значит, — вслух соображала Аска, пока Рэй вполголоса излагала ситуацию Мане. — Хирургия, получается. Здание рядом с терапией, в которой валялась я. Восьмой этаж. Син, открывай портал, я покажу, где что.
Аска протянула Лилит портфель.
— Подержи у себя, пока мы там развлекаться будем.
— Я с вами! — пискнула малышка.
— Нет. Ты останешься здесь и присмотришь за нашими вещами, — Аска не повысила голос, не нахмурилась и не сделала ни одного движения, но сразу стало понятно, что возражения приниматься не будут. Лилит печально вздохнула и понурила голову.
Плотные шторы двухместной палаты были полностью опущены, и в ней царили безмолвие, полумрак и кондиционированная прохлада. Тишину нарушало только негромкое попискивание одного из прикроватных мониторов. Второй был выключен, так как его койка пустовала.
Синдзи поставил Ману на пол и шагнул в сторону. Аянами обещала сделать всё быстро, поэтому переход он решил не закрывать. Аска не преминула высказаться насчёт дурацкого, по её мнению, расположения окон перехода — одно напротив доски в школе и второе на потолке госпитальной палаты.
— Мусаши, — тихо позвала Мана единственного её обитателя.
— Он не слышит, — ответила Рэй. — Он без сознания. Изменения стали необратимыми, ему действительно осталось недолго.
— Значит — всё? — с усталым спокойствием отчаяния спросила Мана. — Мы опоздали?
— Он жив. Остальное не имеет значения. Теперь не мешайте мне.
Аянами запрокинула голову и прикрыла глаза, словно прислушиваясь к чему-то вдалеке. Её крылья плавно разошлись в стороны и вверх. Потом, словно повинуясь командам виртуозного дирижёра, они затрепетали и задвигались. Их кончики описывали сложные фигуры за спиной Рэй, то замедляясь, то ускоряясь. Лилит влезла с ногами на парту, чтобы через окно перехода лучше видеть происходящее.
Так продолжалось неожиданно долго — почти минуту. Наконец Рэй сделала финальный взмах и открыла глаза.
— Всё.
— А что так долго? — недовольно поинтересовалась Аска.
— Очень много больных.
— Постой, ты что — весь корпус вылечила? Зачем?
— Весь госпиталь. Исцеление одного только Ли-сана вызовет слишком много вопросов.
— Кто вы?
Синдзи оглянулся. Взгляд задавшего вопрос был под стать голосу — такой же колючий, настороженный.
— Мусаши! — Мана кинулась к нему. — Как ты?
Единственный пациент палаты тридцать восемь — сорок шесть пожал плечами.