Евергетин или Свод богоглаголивых речений и учений Богоносных и Святых Отцов
Шрифт:
Своему восприемнику ты дал обещание: жить в злостраданиях и смирении. Об Иоанне ведь сказано, что его одежда была из верблюжьего волоса и прочее (Мф 3. 4). Это указывает на те страдания, которые должны очистить человека, прежде чем он сможет взойти на крест. Потому что крест — это знак будущего бессмертия, но прежде он должен заградить уста фарисеев и саддукеев. Фарисеи — это воплощение лукавства, лицемерия и тщеславия, а саддукеи — отсутствия веры и всякой надежды. (Фарисеи (от евр. фаруш) были сторонниками одной из иудейских религиозных ересей, которые видели самое важное в соблюдении правил внешнего благочестия. Они утверждали, что верят в Божественный Промысел, в существование ангелов, в бессмертие души, в вечность мучений и в воскресение мертвых. Однако по существу они были жадны, тщеславны, лицемерны и горды. Господь наш прекрасно изображает их гордость в притче
Затем, как говорит Писание, Иисус молился: «…если возможно, да минует Меня чаша сия в час сей» (Мф 26. 39). Мы это понимаем так, что, если ум хочет взойти на крест, ему нужно много молиться и плакать много, и ежечасно повергаться пред лицом Божиим. Он должен просить помощи у Его благости, дабы она укрепляла и хранила его до тех пор, пока не восставит его в непобедимости и святости нового естества. Потому что велика бывает опасность в час распятия — и тому, кто молится, нужны Петр, Иаков и Иоанн, то есть здравая вера, стойкая надежда и совершенная любовь: ими он обретет благодать свыше и сможет взойти на крест. Все это происходило с нашим Владыкой Христом, дабы Он стал нам примером во всем, как сказал Апостол: «чтобы познать» нам Его, «и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его, чтобы достигнуть воскресения мертвых» (Флп 3. 10–11).
(Он вкусил ради нас желчь: это учит нас отвергать все) злые вожделения в себе, хранить свои уста и не давать этим помыслам исходить из тела и воплощаться на деле. Уксус принял он ради нас — надлежит и нам подавлять в себе всякое своенравие и суетное смущение. Он принял заплевания нас ради, дабы мы презирали всякое человекоугодие и славу мира сего. Терновый венец внушает нам переносить порицания во всякое время и без смущения претерпевать всякий укоризны. Ради нас ударяли Его по главе тростью: так и мы должны непрестанно носить шлем смирения, угашая вражескую гордыню. Прежде чем распять, Его бичевали — ни во что вменим оскорбления и людской позор. Делили одежды Его — он сохранял спокойствие: это учит нас отвергать мирское, прежде чем взойдем на крест. Был шестой час, когда его распинали: укрепимся и мы против нерадения и малодушия, пока не умрет грех. Ибо написано, что посредством креста Он «убил вражду на нем» (Еф 2.16).
Когда же пришел девятый час, «возопил Иисус громким голосом: Или, Или! Лама савахфани?» (Мф 27. 46). И это учит нас тому, что нужно терпеть скорбь от страстей, пока они не угаснут, а после смиренно и с дерзновением вопиять к Богу. А что Он предал дух после того, как солнце померкло, есть указание на то, что грех в человеке умер, когда ум избавился от всякой надежды на этот видимый мир. Тогда раздирается завеса — после того, как ум освободится, — то есть исчезает средостение, которое было между ним и Богом. И тогда раскалываются камни и отверзаются гробницы. И это значит, что когда грех в нас умрет, все, что отягощало, ослепляло и теснило душу, расторгается, а чувства, которые умерли и принесли в смерти плод, исцеляются и восстают непобедимыми. А то, что Он был обвит плащаницею чистой с ароматами, прообразует освящение ума. В святость облекается ум после такой смерти — и в бессмертие, которые даруют ему покой.
Иисуса положили в новой гробнице, куда никого прежде не полагали, и привалили большой камень к двери. Это значит, что ум, когда он от всего освободится и достигнет субботы будущего века, мыслит о новом и нетленном: «Ибо где будет труп, там соберутся и орлы» (Мф.24. 28). В Писании сказано, что Он восстал во славе Отца Своего, и восшел на небеса, и «воссел одесную престола величия на высоте» (Евр 1. 3).
Указав нам на этот образ, апостол говорит: «Итак, если вы воскресли со Христом, то ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога; о горнем помышляйте, а не о земном. Ибо вы умерли» (Кол 3. 1–3).
Имя
Его святое может взять на себя наши немощи, дабы нам, по нищете нашей, простились наши грехи, и мы обрели милость со всеми достойными ее. Аминь.Есть действие благодати, которое неведомо младенцам. Есть и иное — действие зла, которое сходно с истиной. Лучше не взирать на это, чтобы не впасть в прелесть, и не отвергать ради истины, но все с надеждой предоставлять воле Божией. А Он ведает, что из того и другого полезно.
Некоторые, живя с братьями, не могут вытерпеть брани страстей и потому ищут пустыни и уединения. Им кажется, что там их никто не будет беспокоить и раздражать и что там они будто бы с легкостью одержат победу над страстями. Так пусть знают, что либо это бесовское наваждение, либо ими овладела сильная гордость. А братьев они винят и хотят сбежать от них потому, что не желают укорять самих себя и искать причины страстей в своем нерадении. Тем самым и все их болезни остаются не исцеленными, потому что те язвы страстей, что принесли они с собой в пустыню, уединение не исцелит, а только скроет. Для всех, кто не избавился от страстей, отшельничество не только не обнаружит эти страсти, но и сумеет их скрыть. Они не будут чувствовать, что эти страсти у них есть, и не будут даже знать, какие страсти их борют.
Напротив, уединение даст им видимость добродетели, оно внушит им, что терпение, смирение и прочие добродетели они уже стяжали. Впрочем, так будет до тех пор, пока ничто не раздражает их. И как только появится первый повод к раздражению, тотчас все их былые и затаившиеся страсти, что так долго питались и тучнели в тишине и довольстве, словно необъезженные кони, сорвутся с места и помчат своего возничего к мгновенной и жестокой погибели.
Наши страсти становятся еще более дикими, если не укрощать их общением с людьми. Тот небольшой ущерб, который наносит страстям общение с братьями, эти страсти восполняют в уединении. И тогда они крепнут и овладевают нами еще сильнее, если, конечно, найдется тот, кто пробудит их.
Ядовитые звери тоже спокойны, когда сидят по своим норам в пустыне. Их ярость видна лишь тогда, когда кто — то окажется рядом и они нападут на него. Так же и страстные люди: они спокойны не потому, что добродетельны, а потому, что никого нет рядом, и только тогда выпускают яд души, когда есть случай броситься на кого — то.
Брат спросил старца:
— Помысел говорит мне: «Важнее всего безмолвие, и оно тебе будет на пользу». Правильно он это говорит или нет?
— Безмолвие, — ответил старец, — есть не что иное, как удерживать свое сердце от того, чтобы давать и принимать, а также от человекоугодия и прочих подобных действий. Вот и ты ничего не давай и не принимай ни от кого из мира, и когда все это будет далеко от тебя, будешь жить в безмолвии и спокойствии от этого. Господь сказал: «Милости хочу, а не жертвы» (Мф 9. 13). Раз уж ты понял, что милость выше жертвы, склони свое сердце к милости. Под предлогом безмолвия приходит высокоумие — и так до тех пор, пока человек не искупит себя, то есть не станет непорочным. Человек может безмолвствовать тогда, когда он берет свой крест. Поэтому если ты сострадаешь, то получишь помощь. Но если захочешь подняться выше своей меры — знай, что ты потерял и то, что у тебя было. А ты не уклоняйся ни в ту, ни в другую сторону: иди посредине и сообразуйся с волей Божией, «потому что дни лукавы» (Еф 5. 16).
— Объясни мне, отче, — спросил брат, — что значат твои слова: «ни в ту, ни в другую сторону но посредине»? Неужто надо какие — то дни уделять безмолвию, а какие — то — житейским нуждам?
— Средний и верный путь, — ответил старец, — это быть мужественным, безмолвствуя, и не впадать в нерадение среди житейских хлопот. Сохранять же в безмолвии смирение, а в хлопотах сокрушение и собирать свой помысел зависит не от часа, ни тем более от дня, но во всем нужно поступать по обстоятельствам. Однако сострадать нужно всем, кто в обители, и кто так делает, тот исполняет заповедь апостола (Ср.: Рим 8.17,1 Кор 12. 26). Это значит, что, если кто скорбит, надо поскорбеть вместе с ним, успокоить его, утешить — вот что такое сострадание. Так же хорошо иметь сострадание к больным и помогать ухаживать за ними. Если врач за то, что заботится о больном, получает плату, то тем более — тот, кто всеми силами сострадает ближнему. Впрочем, если он сострадает ближнему не во всем, но в чем — то сострадает, а в чем — то нет — в том, чему он сострадает, есть своеволие.