Эволюция Генри 2
Шрифт:
Пока размышлял, уже соединил вырванные из-под руля провода и завел басовитый мотор. Вновь — переключатель на «драйв», газ в пол, несколько поворотов и мягкое торможение на Мейсон-стрит. Машину я поставил за «Киа».
Контроль цели в заливе — и сердце екнуло, заставив остаться в машине. Возле нужного корабля плавал нехилый такой островок водорослей — с борта, противоположного городу…
Еще ничего не началось: рыбаки продолжали промысел — сети в воде, мексиканцы курят, глядя на воду, у которой горит масляная лампа с фольгированным ободом, направляющим поток света вниз. В трюме корабля тоже не заметил изменений — часть спит, часть смотрит в телефон,
А еще — сильного ветра в заливе нет, вода спокойная, без крупной волны. Нам все еще везет.
Водоросли потихоньку сместились в сторону «заряженного» катера. Мгновение — и они мягко коснулись его.
Часть «водорослей» приподнялась, показывая любопытствующую мордашку Марлы — та посмотрела по сторонам, потом почему-то вверх и подмигнула. Ее резко утащили за плечо назад. Снова — только водоросли на воде.
Напряжение сковало спину, пальцы вцепились в обод руля. Если все пойдет наперекосяк, не нужно будет угонять новые машины — вообще ничего делать не останется, кроме как уходить из города. Но все должно быть хорошо, у Марлы ведь интуиция…
Водоросли вновь частично исчезли, из получившегося лаза выскользнула Марла и на бешеной скорости рванула на соседний катер, а оттуда по веревочной лестнице наверх. По палубному настилу — в сторону трюма.
Рыбаки никак не отреагировали — не заметили, не услышали. Возятся с лебедкой, подтягивающей сеть — и под этот грохот не слышат ничего.
Взгляд внутрь трюма — и немедленно открыть глаза, продышаться, отвлечься, чтобы картинка работы боевой монахини не впечаталась навсегда в сознание.
Я вылез из «плимута» и побежал в сторону следующей машины — проверил талантом, та на месте. Еще один побитый жизнью и времени автомобиль, на этот раз — пикап марки Додж, ржавый, но бензин в баках есть.
На полпути остановился и, привалившись к стене, вновь посмотрел в трюм — не выдержал.
Все тела аккуратно лежали с противоположного от катера борта, прикрытые кто-чем: курткой, пледом. Где-то там, рядом с ними — взрывчатка с настроенным таймером, обернутая гвоздями. Лестницу, поднимающуюся на палубу, от взрыва прикроют тела.
Не повезло еще восьмерым — на этот раз фатально.
Посреди трюма спокойно работала Марла — ковырялась в замках кейса отмычкой. Вчера потренировались на наших двух — у нее начало сносно получаться. Тут, видимо, немного давили нервы — но я верил, она все равно справится. Главное, не сломать замок.
Наконец, замки отщелкнулись — и золотое сияние затопило трюм. Хотя без таланта часть неизвестного монстра, «подаренного» по частям городу, походила на серое пористое легкое, нарезанное тонкими слоями. Мы уже успели полюбоваться, перекладывая из двух кейсов в один. К слову, когда положили их рядом — эти кусочки потянулись друг другу, словно чувствуя присутствие друг друга. Расстояние между ними было с ладонь, да еще перемороженные до индевеющей корочки — но все равно живые.
А ведь было подозрение, что нам всем подложили тухлятину, которая не преет только из-за заморозки. Мол, пять кусков давно собраны, а вы тут возитесь, убивайте друг друга — пока морозильники не сломаются по команде, и содержимое не даст запах…
Но нет, без подвоха — две части хотели быть целым. Механизм регенерации?.. Даже нашинковав в соломку — дайте время, и оно восстановится. Бр-р…
Марла развернула термопакет, надела перчатки и аккуратно переложила в него добычу.
За короткое время ничего с ним не будет.Убрав пакет под одежду, сестра закрыла кейс и пинком отправила его поближе к лестнице. Два УЗИ в руки и спокойной походкой — наверх. С грузом ее сверхскорость работает меньше, видимо, приберегла для палубы. Так и получилось — смазанный силуэт в ночи проскочил до лестницы, качнул «заряженную» лодку и ушел в лаз, вновь показавшийся в водорослях.
— Нормально, — я тяжело вздохнул, будто и не дышал все это время. — Нормально. — Выдавил я, чувствуя, как меня колотит.
Первый из самых рискованных моментов — в трюме запросто мог оказаться возвышенный «четверка». Пусть Марла и Агнес упрямо утверждали, что от «четвертого» всех уже знают в лицо и дают прозвища, а по моим описаниям никто на таких не походил. Часть боевиков знают даже от третьего уровня — если их таланты особенно мерзкие. В Рино у монахинь, к примеру, были прозвища — только они отказывались признаваться, какие.
«Не расслабляться, еще две машины», — напомнил я себе, заставляя идти дальше.
Много времени уходило на движение — замирать в тени, если навстречу идет толпа или, наоборот, ускоряться, если встречи можно избежать. Людей на улицах с каждой минутой становилось все больше, а мне досадные неприятности не нужны. По опыту — они как раз и случаются, когда человек идет по чужому району.
«На машине проще», — завел я очередной двигатель. — «Машиной как бы отгораживаешься. Хотя выбить стекло и вытащить тебя — секундное дело. Но ведь, почему-то, работает — через окна смотрят равнодушно, даже если ты белый в китайском квартале».
Оставив третью машину на нужной улочке, позволил себе понаблюдать на залив и цель в нем — водорослей у катера больше не было, моряки ругались, распутывая сети. Трупы лежали в темноте трюма.
Я снова шел по улице, когда что-то гулко ухнуло со стороны залива — почти неразличимо, на границе слышимости, но ночь и вода быстро разносят звуки.
Вновь взгляд сверху — рыбацкий корабль тяжело завалился на левый борт, лебедка с сетями накренилась почти к воде, фонарь потух. На палубе паниковали два мексиканца, под светом ламп снимая крепеж катера. Третий мексиканец полез в трюм.
«Ну же», — приблизил я храбреца.
Вот он — намотав футболку на низ лица, спустился ниже и через дым от пожара после взрыва вглядывается в алое, белое и серое, раскиданное по доскам. Его изгибает в порыве рвоты — и в этот момент он видит кейс.
Шлепая босыми ногами по морской воде, наполняющей трюм, мексиканец ухватил кейс и быстро полез вверх. Корабль уже сильно наклонен, мексиканцу приходится сделать усилие, чтобы добраться до борта с лодкой и прыгнуть в нее. Он так и не отпускает кейс от груди — и из-за этого падает неудачно, нога выворачивается под неестественным углом. К нему спешат подельники, видят его, кейс, смотрят на ногу. Один из партнеров достает пистолет. Короткая вспышка в ночи. Тело сталкивают в море, кейс у новых хозяев.
С движков моторки снимают максировку, заводят все четыре — и спешат по широкой дуге прочь от тонущего, вспыхнувшего под конец огненной вспышкой, судна. Видимо, огонь добрался до запасов горючего.
И тут весь залив будто бы вскипел движением! Вслед моторке, наперерез ей, заводя движки и скидывая ненужные паруса, мчали десятки малых и больших лодок! А с берега, где стояла подводная лодка, быстро набирая высоту, поднимался аэростат.
«Удачи желать не стану», — проводил я беглеца взглядом.