Эволюция Генри 3
Шрифт:
Я не торопился, стараясь выдерживать неширокий шаг — заодно присматриваясь к реакции заметивших меня охранников. Те молча склонились, встречая свою госпожу.
Вот и главная дыра манипуляции с чужими мозгами — верность завязывается на человека, на его образ и голос. Так что — все твое теперь мое.
Но все равно было жутковато проходить мимо — спина аж похолодела, стоило охранникам остаться позади. Хоть я и контролировал все талантом со стороны, готовясь отпрыгнуть, если у постовых дернется рука с ножом…
Обошлось — впереди был уже лестничный пролет на второй этаж, под ногами —
Вокруг, в общем-то, было приличное количество людей, если оборачиваться по сторонам и смотреть в коридоры — свиту Амелия собрала себе немалую. Мое появление отвлекало их от обычной жизни беженцев, укрывшихся в безопасном месте: кто-то штопал порванную одежду, кто-то баюкал ребенка, кто-то наигрывал еле слышно какую-то песенку на неизвестно откуда найденной гитаре. Они видели меня — вернее, облик Амелии — и вставали, чтобы тут же замереть в глубоком поклоне.
«Счастье, что не орут приветствия», — отметил я, продолжая продвигаться все выше. — «Настоящая хозяйка бы встревожилась…»
После четвертого этажа мне стало слегка не по себе. После пятого я, не сдерживаясь, кусал губы — так как весь шестой был плотно набит охраной. Ножики почти у каждого — взгляды истовой преданности, готовности умереть за госпожу…
Зато эта самая одержимость не позволяла им задать себе вопрос, откуда в коридоре взялась Амелия, если та совсем недавно была у себя в покоях и никуда не уходила.
Пройдя по коридору шестого этажа до дверей, которые подпирали два дюжих охранника, я дождался, пока те отойдут в сторону и толкнул створку от себя. Не поддалась — закрыта изнутри.
Ругательство чуть не сорвалось с губ, еле сдержался.
«Впрочем — все к лучшему. Заходить надо красиво».
— Выбей дверь, — кивнул я одному из бугаев.
Тот, коротко поклонившись, вынес замок ударом ноги.
— Не заходить, не смотреть, — приказал я и зашел внутрь.
Плотно затворил створку за собой, обернулся и посмотрел на ошеломленно глядящую в мою сторону Амелию, приоткрывшую ротик от удивления.
Мой образ мигнул и вновь вернул меня-прежнего.
— Привет. У тебя уютно. — Огляделся я в квартирке.
Шестиэтажка оказалась многоквартирным домом, предназначенным то ли для сдачи в найм, то ли постоянного проживания. На этажах ниже это не сильно чувствовалось — там-то все двери были открыты нараспашку, образуя единое пространство из комнат и общего коридора.
Но тут, за дверью, уже никак не отмахнешься от индивидуальности, привнесенной владельцем — и необычного зеленоватого цвета обои, и фотографии незнакомых людей в рамках на столе и полке тумбы, и довольно посредственная акварель в дорогостоящей деревянной окантовке над постелью — может, рисовал сам хозяин или его ребенок… Достаток внутри помещения чувствовался — массивная мебель, ковер на паркете под ногами. Все-таки квартал не из бедных — и пусть высокие этажи стояли без электричества, а значит ныне ценились ниже, но это все еще был центр с приятным соседством в виде Капитолия. Не таким уж и приятным сегодня, но хороших мест сегодня не осталось вовсе.
Амелия все еще не могла собраться и что-то сказать. То открывала
ротик, то закрывала, глядя испуганно, натягивая к шее одеяло сжатыми до белого цвета кулачками. Ну хоть не орет…— Озадачь свою свиту — мне нужны координаты места, где находится Реликт. Ты наверняка прихватила кого-то из свиты Президента, — кивнул я на окно. — Из тех, кто знает.
— Х-хорошо… А… Зачем? — Пересохшим голосом уточнила Амелия.
Сам задаюсь таким же вопросом.
— Убью его и съем. — Раздраженно отозвался я.
— Я все узнаю! — Сорвавшись с постели, побежала Амелия к двери.
Тут же обнаружила, что без юбки, а в одних только белых трусиках, густо порозовела от смущения и, схватив клок черной ткани с пола возле кровати, принялась одеваться. Но в коридор выбежала все равно босиком, со входа властным тоном начав отдавать распоряжения.
По этажам, разумеется, бегать не стала — и тут же зашла обратно. Блеклой тенью пройдя мимо меня (я все еще стоял у выхода), и вновь уселась по центру кровати.
Из коридора донеслись гулкие отзвуки приказов, передаваемых по этажам.
— Их найдут и приведут. — Вильнула Амелия взглядом в сторону, тут же стихнув, словно и нет ее тут.
Между тем, вопросы к ней имелись и другие.
— Ты-то куда подевалась от наших «арийских друзей»? — Дружелюбно уточнил я. — Мне сказали, что отвезли тебя в больницу при храме. Но там тебя не видели.
— Просто забыли, что я там была, — вымученно улыбнулась она.
— Могла бы оставить весточку. — Пожурил я. — Я же переживал.
— Правда? — Вскинулась Амелия.
— Конечно. Одинокая, красивая девушка в чужом городе. — Подошел я чуть ближе к окну, глядя на улицу. — Мало ли что снова имплантируют ей в живот…
Амелия поежилась и промолчала.
Я же смотрел на двух монахинь, что уже не скрываясь, стояли по другую сторону дороги. Помахал им рукой.
— А там кто? — Приподнялась девчонка.
— Старые соратники, — не стал я уточнять их пол. — Сиди.
Но куда там — встала на постели, посмотрела.
— Монахини? — Удивилась Амелия.
— Боевые монахини военного ордена.
— Красивые. — С оттенком ревности произнесла та в ответ, плюхнувшись обратно на покрывало.
Юбка скомкалась, приоткрыв ноги до белой ткани, но девчонка не обратила внимание.
— Специалисты по убийству Реликтов. Коллеги по работе. — С важным видом продолжал я смотреть в окно.
— А вы как будете его убивать? — Заинтересовалась Амелия.
Да что за вопросы у тебя неприятные…
— А как, по-твоему, можно убить что-то неуничтожимое? — Загадочным тоном поинтересовался я.
— Чем-то другим неуничтожимым? — Задумавшись и чуть наклонив прелестную голову, предположила девчонка.
— Все верно. А что у нас неуничтожимое? — Покивал я, словно та догадалась.
— М-м… Другой Реликт… Нет… Обелиск! Черный обелиск! — Радостно подпрыгнула она.
— Именно так. — Изобразил я довольство, лихорадочно прикидывая возможность такого маневра. — А как мы это будем делать?..
«Ну же, думай!»
— Ну… Надо как-то скинуть на него Реликта…
«Да не, ерунда. Жаба — и та в Сан-Франциско смоталась. „Боинг“ бессовестный…»