Европейский сезон

Флоранс укуталась и принялась вспоминать непонятно откуда взявшееся сновидение. Снился здешний пруд, из воды которого почему-то густо торчали голые, побелевшие от времени стволы мертвых деревьев. Сама Флоранс замерла на берегу, у воды, подернутой бледной ряской. Из-под коряги на женщину испуганно таращились чьи-то глаза. Флоранс силилась рассмотреть маленькое существо, но никак не могла. Что-то мокрое, взлохмаченное, крысоподобное, но величиной с болонку. Хотелось передернуть плечами, так жалко и мерзко выглядел обляпанный ряской мелкий незнакомец. Но перепуганные глаза казались разумными. Почему-то "крысеныш" казался отдаленно похожим на Цуцика. Нужно было что-то делать, — отнести домой, вымыть, высушить, или хотя бы поговорить со зверьком, успокоить. Казалось, что "крысеныша" наверняка успокоит звук ласкового голоса. Только глупо говорить с мокрой мочалкой. Флоранс так и торчала у берега в нерешительности.

Нелепый сон. После коньяка и похожего на драку секса, обескураженный мозг вконец запутался в своих дремлющих нервных окончаниях. Флоранс вообще редко снились сны. Что это означает? Ни Цуцик, ни тем более, Катрин, явно не годились на роль несчастных крыс. Даже Мышь, хоть и номинально относится к семейству грызунов, на жалкого зверька сейчас мало походила. Да и нуждается она в строгой Госпоже и острых ощущениях в ягодичной области, но уж точно не в ласковых словах.

Флоранс взяла часы. Слишком рано. Ну, ничего, уснуть все равно уже не удастся.

Она, не торопясь и тщательно привела лицо в порядок. Макияж к лучшему изменил белую пугающую маску. Все пройдет, мадам. Все пройдет, нужно лишь тщательнее следить за своей внешностью. Сейчас растолкаем Жана. Ничего, ночью он получил куда больше, чем заслуживал, пусть немного поработает водителем.

Они вышли из дома. Рассвет только начал красить алым луг на дальней стороне пруда. Никаких сухих костистых деревьев, слава богу, в пруду за ночь не появилось. Тихое мирное сельское утро. Машины, стоящие перед домом, мягко блестели от обильной росы. Жан плелся сзади, отчаянно зевая, но вопросов больше не задавал. У Флоранс снова противно ныло сердце. Нужно ехать. Жан завозился с ключами.

Флоранс обернулась и встретилась глазами с Катрин. Девчонка сидела боком в открытом окне второго этажа среди густого обрамления виноградных лоз. Короткостриженая бессовестная Лорелея. До дома, тем более до второго этажа было довольно далеко, но Флоранс показалось, что она в упор смотрит в изумрудные глаза. Трезвые холодные глаза. Злые.

— Фло, может быть… — начал Жан и заткнулся, увидев обнаженную девушку в окне.

— Эй, подождите, минуту, — негромко сказала Катрин и исчезла.

— Послушай, а она… — неуверенно сказал Жан.

Даже если бы в горле не встал тугой ком, ответить Флоранс все равно не успела бы. В окне появилась Катрин, на сей раз уже в платье. Небрежно скомкав-подобрав подол, перекинула ноги наружу.

Жан потрясенно ахнул. Флоранс не издала ни звука. Они наблюдали как Катрин, небрежно цепляясь одной рукой за виноград и выступы камней, соскользнула на землю. Заняло это две-три секунды, не больше.

Босые ступни оставляли на траве газона росистый след. Флоранс не могла заставить себя взглянуть в лицо подруги. Кажется, и Катрин сейчас смотрела поверх голов.

— Уезжаете, да? — голос девушки звучал хрипловато. Как после бурно проведенной ночи.

— Фло всегда плохо спит на новом месте, — сказал Жан. Он что-то явно чувствовал, но в полной растерянности, не мог понять, что именно происходит. — Отвезу ее домой, пусть выспится.

— Да, ей очень нужно выспаться, — скрежещущим тоном согласилась Катрин, и длинно, на редкость мерзко, сплюнула под колесо машины. — Пожалуй, мне тоже нужно отдохнуть… — она резко развернулась и пошла к своему "Ягуару".

Потрясенный Жан, открыв рот, смотрел вслед

"Он глупый", — подумала Флоранс. "Воспитанный, образованный, и непроходимо тупой. Как я".

— Она так и поедет босой? — пролепетал Жан.

— Наверное. Она бывает очень эксцентричной.

"Ягуар" взревел двигателем.

Флоранс и Жан смотрели, как машина остановилась у ограды. Девушка вышла, подхватив подол, сделала короткое, с полуоборота, движение. От удара босой пятки невысокие, сбитые из белых крашенных брусьев, ворота с треском распахнулись. Машина двинулась дальше, выбралась на дорогу и устремилась в сторону города.

— Что случилось?

Флоранс и Жак одинаково вздрогнули и обернулись. Перед ними стоял полуголый Эдвардс. На хозяине дома были только широкие пижамные штаны и ночные шлепанцы. "Проспал, скотина околдованная", — мрачно подумала Флоранс. Это было несправедливо, — Эдвардс выглядел не скотиной, а жутко разочарованным мужчиной. Крепким, ухоженным. Привлекательным. Несправедливо обиженным. Вызывающим сочувствие. Только несколько складок на, в общем-то, подтянутом животе чуть-чуть портили впечатление.

"А ведь я его готова убить", — поняла Флоранс. "Сунуть зазубренное жало ножа-насекомого прямо в эти брюхастые складки и вспороть до грудины. И такая липосакция доставила бы мне дикое удовольствие. Просто счастье, что я не ношу оружие".

— Катрин уехала, — пробормотал Жан.

— Я понял, — Эдвардс совершено дурацким жестом подтянул штаны. — Она пнула дверь, сказала — "я позвоню" и исчезла. Что случилось? Кто-нибудь мне может объяснить?

— Ничего страшного. С девушками так бывает, — сказала Флоранс. — Она позвонит.

Жан посмотрел на нее с испугом, — сейчас голос любовницы звучал ржавым скрежетом.

Эдвардс с ненавистью уставился на спокойную и красивую медноволосую даму. К кому относиться эта ненависть, — к женщинам вообще, или конкретно к несчастной мадам Морель, сама Флоранс не поняла и не хотела понимать.

— Она точно позвонит? — требовательно спросил Эдвардс.

Флоранс дернула плечом:

— Думаю, — да. Раз обещала. Но я ей не мама…

Выезжая из разбитых ворот, Жан с ужасом посмотрел на повисшие на петлях брусья.

— Я думал она занимается чем-то изящным, вроде легкой атлетики. Фло, тебе не кажется, что твоя родственница немного опасна?

— Не опаснее чем ты, когда болтаешь за рулем всякие глупости, — процедила Флоранс.

[1] Бронзулетки — ювелирные украшения, шузы — туфли, марафет— кокаин, марго — красивая проститутка, понтовая — лживая, обманная. (воровской жаргон).

[2] Рокай — отброс, сволочь.

[3] Каид — глава организованной по этническому признаку преступной группы.

[4] Эскаурдиризм — подслушивание звуков, сопутствующих интимным отношениям.