Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников том 2
Шрифт:
чтением речей, 8 июня - заключительное заседание, на котором и выступал
Достоевский. Праздник завершился большим литературно-музыкальным вечером.
316
2 Стр. 336. В конце 70-х годов, в период сербской войны, на страницах
газеты "Современные известия" печатались воззвания и статьи панславистского
характера. В передовой статье в N 154 за 1880 год Гиляров-Платонов в хвалебном
тоне писал о "сербском" характере Пушкинских празднеств. Успенский придает
этому выражению иронический смысл.
3 Стр. 337. Успенский
Чаева, который, рассказывая о пребывании Пушкина в Молдавии и Бессарабии, прибегнул к такому сравнению: "...и вот он с Байроном в походном мешке, в
красной рубахе и поярковой шляпе летит на почтовых, - что сказочный Бова на
самолете-ковре, в тридесятое царство, на море-океан, в Кишинев, в Одессу, -
словом, туда, где русского духа видом не видать и слыхом не слыхать" (Венок, 285).
4 Стр. 337. Речь о Пушкине Тургенев произнес на заседании Общества
любителей российской словесности 7 июня 1880 года. Впервые она была
напечатана в "Вестнике Европы", 1880, N 7 (июль). Успенский цитирует речь
Тургенева не совсем точно (см. Тургенев, XI).
5 Стр. 338. В своей корреспонденции Успенский преимущественно уделил
внимание гражданским моментам речи Тургенева, на которые сочувственно
реагировала демократическая аудитория (см. далее воспоминания Е. П. Летковой-
Султановой, стр. 391). В целом, однако, как отмечают все мемуаристы, успех ее
далеко уступал успеху речи Достоевского. В воспоминаниях М. М. Ковалевского, находившегося тогда с Тургеневым в одном лагере, отмечалось: "Слово, сказанное Тургеневым на публичном заседании в память Пушкина, по
содержанию своему, было рассчитано не столько на большую, сколько на
избранную публику. Не было в нем речи о русском человеке как всечеловеке, ни о
необходимости человеку образованному смириться перед народом, перенять его
вкусы и убеждения. Тургенев ограничился тем, что охарактеризовал Пушкина как
художника <...> Сказанное им было слишком тонко и умно, чтобы быть
оцененным всеми. Его слова направлялись более к разуму, нежели к чувству
толпы. Речь была встречена холодно" ("Минувшие годы", 1908, VIII, стр. 13).
6 Стр. 338. Само выдвижение этих вопросов прозвучало в унисон со
смутными чаяниями и ожиданиями, охватившими собравшуюся аудиторию. Так,
видный славянофил А. И. Кошелев отмечал, что сказанные в момент "какого-то
тяжкого, неопределенного, но гнетущего недуга" слова Достоевского,
"пропитанные душевною и духовною скорбию, указывающие, хотя и весьма
сдержанно и не вполне верно, ее причины и источники, но возбуждающие
надежды, по крайней мере в будущем, на исцеление, произвели и не могли не
произвести как на слушателей, так и на читателей сильного животворного
действия" ("Отзыв по поводу слова, сказанного Ф. М. Достоевским на
Пушкинском торжестве".
– РМ, 1880, N X, отд. "Политическое обозрение", стр. 1).
Аналогично
объяснял успех Пушкинской речи представитель иного направления, известный историк и публицист либерально-западнической ориентации К. Д.Кавелин. "Ваша восторженная речь в Москве по случаю открытия памятника
Пушкину, - писал он в открытом письме к Достоевскому, - произвела
потрясающее впечатление в слушателях самых разнообразных лагерей, на
317
которые теперь дробится русская мысль... Все это доказывает, что вопросы, которых вы коснулись с вашим необычным талантом, всегдашнею искренностью
и глубоким убеждением, назрели в сердцах и умах мыслящих людей в России и
живо их затрагивают... Что мы такое? Куда идем? Куда должны идти?.." (BE, 1880, N И, стр. 431).
7 Стр. 342. Успенский имеет в виду роман "Бесы".
8 Стр. 342. Успенский перифразирует эпиграф к роману "Бесы", взятый из
Евангелия.
Н. Н. Страхов
ПУШКИНСКИЙ ПРАЗДНИК (1880)
(Из "Воспоминаний о Федоре Михайловиче Достоевском")
1 Стр. 348. По постановлению Пушкинской комиссии Общества
любителей российской словесности, принятому под давлением общественного
мнения, не приглашалась на празднество реакционная газета "Московские
ведомости", но сохранялось одно место для депутата "Русского вестника", издававшегося также М. Н. Катковым. Председатель общества С. А. Юрьев по
ошибке отправил все же приглашение "Московским ведомостям", а затем, спохватившись, послал в редакцию письменное сообщение, что приглашение
было не согласовано с "решением комиссии". В ответ на это Катков на страницах
"Московских ведомостей" (1880, N 152) в особом "письме в редакцию" публично
заявил о возвращении "за ненадобностью" билета, присланного в редакцию
"Русского вестника". Однако на торжества Катков явился от московской
городской думы. Говоря о "молчаливой попытке" одного из присутствующих
"заявить свою вражду" к Каткову, Страхов имеет в виду инцидент между
Катковым и Тургеневым, происшедший в июне 1880 года на думском обеде.
Известия о Пушкинских праздниках в "Московских ведомостях" появлялись (см.
MB, 1880, 6 июня).
2 Стр. 348. На Пушкинских празднествах в Москве не присутствовали из
числа наиболее известных писателей М. Е. Салтыков-Щедрин, Л. Н. Толстой и И.
А. Гончаров. См. прим. 3 к стр. 370 и прим. 6 к стр. 372.
3 Стр. 349. Торжественный акт в Московском университете, посвященный
пушкинскому юбилею, состоялся после открытия памятника и возложения венков
в два часа дня 6 июня 1880 года. Ректор университета Н. С. Тихонравов объявил
на нем об избрании почетными членами университета Я. К. Грота, академика и
члена комитета по сооружению памятника, П. В. Анненкова - за образцовое, по
своему времени, издание сочинений Пушкина и И. С. Тургенева как достойного