Фабрика мертвецов
Шрифт:
– Нет, не бежим. – Митя едва успел подхватить сестричек под руки – те дернулись как норовистые лошадки в запряжке, едва не опрокинув его на пол.
– Но Митя, вдруг там убивают? – глядя на него глазами искренними до полного неправдоподобия, вскричала одна.
– Вдруг вы можете спасти? – подхватила вторая. – Вы же герой? Все настоящие мужчины – герои!
– Я уже спасаю. Вас. Если вы туда не пойдете, вас никто и не убьет. Сразу две спасенные барышни – да, я герой. – невозмутимо согласился Митя. «С вами я точно никуда не побегу. Тем паче на невразумительные
– Каа-акой вы! – протянули сестры даже с некоторым задумчивым уважением.
– Ая-яй! – крик повторился снова. – Петька, дурак, пусти!
– Может, и правда убивают. – согласился Митя. – Глупость бывает убийственной.
– Петр Родионович, прекратите! – вскричал женский голос с легким «металлическим» акцентом, какой бывает у германцев, хорошо говорящих по-росски. – Если вы сейчас же не оставите сестру, я позову вашего отца!
– Вам, фройляйн Антония, не заступаться за эту дрянь надо, а смотреть за ней получше! – откликнулся раздраженный мужской голос. – Девчонку следует примерно отодрать за уши, чтоб не жадничала и не крала!
– Я ничего не крала, я только взяла вишни! Мама бы мне сама дала!
– заверещала девчонка.
– Вот и следовало попросить маму, а не хватать! Совала свои пальцы во все подносы, испачкала платье, фу, толстая жадная свинья!
– Она бы не испачкала, если бы вы не кинулись отнимать! – возмущался женский голос. – И перестаньте оскорблять девочку!
– Сам свинья! Петька – хряк! – вопила девчонка. – Гость все не идет и не идет, что ж мне – голодать?
– Алевтина, замолчите, вы не лучше!
– Ах, так я же еще и виноват? Идем к отцу!
– Ая-яй-яй! – от вопля засвербело в ушах, раздался топот ног… и в зал с портретами ввалилась целая компания. Впереди широким шагом двигался молодой человек лет примерно двадцати в мундире уланского поручика. За ухо он волок пухлую девочку в розовом муслиновом платьице с рюшами, и впрямь смахивающую на упитанную свинку. За ними чуть не бегом мчалась гневная молодая дама, судя по строгому темному платью – гувернантка. Девчонка визжала, поручик грохотал сапогами по паркету, гувернантка вскрикивала… И вся безумная кавалькада вдруг остановилась с разбегу, словно налетев на невидимую стену. И замерла, уставившись на Митю, под руку с двумя сестричками.
– Если бы я только знал, что заставляю ждать такую милую барышню, поверьте, я б не задержался и минуты! – глядя только на девочку, поклонился Митя.
– Э-э-э… - протянул поручик. Пару раз судорожно дернул девчонку – как будто собирался оторвать компрометирующее его ухо и быстренько спрятать от глаз гостя. В ближайшую вазочку, например. И наконец отпустил.
– Ой-яяя! – девчонка схватилась за красное, словно раскаленное ухо ладонью… и с любопытством уставилась на Митю.
– Разрешите представить! – сестрички, только что поникшие и расстроенные, дружно воспряли духом. – Наш замечательный…
– …все-все замечает…
– …внимательный…
– Очень-очень внимательный!
– Старший братец
Петя! И Аля, наша маленькая…– …но кругленькая…
– Ваша младшая сестра. – перебил их дуэт Митя. Тихонько хмыкнул: количество барышень Шабельских разрасталось. К черноволосой Зинаиде, добавились не только светленькие до прозрачности Капочка и Липочка, но и рыжая как морковка, веснущатая толстушка Алевтина.
– И наша любимая Антоничка, самая-самая лучшая! – хором пропели близнецы.
– Антония Вильгельмдоттир. – пробормотала гувернантка.
– Дмитрий Меркулов. – в очередной раз поклонился Митя – ручку для целования в этот раз ему не предложили.
– Нууу… Э-э-э… А что вы здесь… Как вы… - забормотал багровый от смущения поручик. – Все на террасе…
– Мы как раз туда и шли. – объявила одна сестричка.
– Тут Аля как закричит!
– округлила глаза вторая. – Митя уже бежал ее спасать!
– Он знаете, какой! Нас он вот просто сразу спас! А тут и вы пришли… Сами… - сладенько-сладенько улыбнулась брату первая сестричка.
Надо как-то научиться их различать!
– Не стоило… беспокоиться… - поручик побагровел еще больше и бросил злой взгляд сперва на младшую сестрицу, а потом и на близняшек.
«Может, не брать с них никакой выкуп за молчание? – уныло подумал Митя.
– А то стану вроде «противного Петьки» - нарочно ведь меня сюда притащили, чтоб братца в дурном свете выставить».
– Пойдемте к гостям! – и гувернантка повела их через анфиладу залов.
Яркий солнечный свет ударил по глазам, на миг превращая людей за стеклянными дверями террасы в черные силуэты. Смаргивая слезы, Митя отступил в сторону, пропуская сестричек… что-то теплое на миг прижалось к его боку, его дернули за рукав, заставляя наклониться. Щекоча ухо дыханием, Алевтина прошептала:
– Вы будете со мной танцевать, Митя? А то Алеша только смеется, что я ему ноги отдавлю! Честное слово, я не отдавлю.
– Отдавишь! – прошипели двойняшки. – А танцевать он с нами будет, правда, Митя? – и не дожидаясь ответа, схватили младшую сестренку с двух сторон и вытолкали на террасу.
«Получается! – только и успел ликующе подумать Митя. – Сколько я просидел в углу бабушкиной гостиной, наблюдая за знатными франтами, и вот теперь и у меня – получается!» Он даже подумал на миг, что может, и неплохо приехать сюда, но тут же отмахнулся от этой мысли. И шагнул на террасу.
Глава 13. Застольные беседы
– Вот и ваша пропажа, Аркадий Валерьянович! – радостно завопил господин Шабельский. – К столу, господа!
Длинный стол был выставлен на террасе, что опираясь на пузатые, похожие на бочки, колонны, нависала над широкой лестницей к пруду. От солнечных лучей обеденный стол закрывала оплетенная виноградом решетка – тени виноградных листьев ложились на белоснежную скатерть причудливым узором. По террасе носился ветерок, играя лентами дамских платьев. Митя подумал, что быть владельцем настоящего имения, а не руин оного, вполне приятно.