Факультатив по Истории магии

А кубок в прошлом году мы так и не выиграли, он достался Равенкло. Правда, ловец у них тоже так себе. Зато загонщики, близнецы Скамандеры… На земле они выглядят довольно вялыми и сонными. И внешне напоминают бледные зимние цветы - мечтательные, с полупрозрачными голубыми глазами, светлыми - почти как у меня - волосами, тонкими пальцами. Но в воздухе…

В воздухе братья уже не сонные мухи, они - стремительные хищные стрекозы! И горе той мухе, которая не успеет увернуться! Как они виртуозно управляются с бладжерами; я и не догадывался, что эти полусумасшедшие шары можно заставить быть послушными, как домашние эльфы! В прошлом году они меня гоняли над стадионом, как зайца, у меня не то, что минуты - мгновения свободного не было, чтобы обернуться и найти снитч. Да я сам себя чувствовал снитчем - две загонщика, две биты, два бладжера, а ты попробуй, увернись…

Уворачивался, конечно; такие виражи закладывал, что отец после матча ещё долго был неестественно бледным. Только тем временем ловец Равенкло, Эрни Дэвис, спокойно поймал снитч.

И с Гриффиндором они так же сыграли; а вот ловца Хаффлпаффа, Джерри Боунса, сбили бладжером с метлы в самом начале матча. А ведь Боунс - вполне приличный ловец, соревноваться с ним мне нравится. Но таких загонщиков, как Скамандеры, я больше не видел не то, что в школьных командах, но даже в высшей лиге. Какая будет потеря для квиддича, если после школы они пойдут не в спорт, а по стопам родителей - гоняться по всему миру за вымышленными существами. А вопрос-то не праздный, близнецы уже на седьмом курсе. В следующем году их уже не будет в Хогвартсе. Как, впрочем, и Джеймса. Вот тоска-то будет…

* * *

Профессор Нотт собирает у класса заданные к сегодняшнему занятию эссе и отправляет груду свитков на свой стол.

– А теперь давайте побеседуем, - предлагает он.
– В своих работах вы описывали ситуацию в магическом мире на момент появления на политической арене Геллерта Гриндевальда. Кто-нибудь может назвать какие-нибудь предпосылки к становлению столь спорной с точки зрения морали, но определённо значимой в истории магии личности?

– Разве для этого нужно предпосылки?
– напряжённо интересуется Роза Уизли.
– Он просто был ненормальным, жаждущим власти.

– Я бы не стал торопиться с оценками, - уклончиво отвечает профессор.
– Но не будем забывать о том, что Гриндевальд действовал не в одиночку. И поскольку маловероятно, что все его последователи были маньяками, одержимыми жаждой власти, это заставляет нас предполагать, что были в обществе какие-то реальные причины, побудившие не столь уж незначительное количество магов встать на сторону Гриндевальда. Я предлагаю поговорить об этих причинах. Кто-нибудь может начать?..

Хлоя нерешительно тянет руку. Профессор Нотт позволяет ей ответить.

– В начале прошлого века значительно увеличилось количество сквибов, которые рождались преимущественно в смешанных браках, - говорит она без особой уверенности.
– Это даже в учебниках пишут. Вполне возможно, что Гриндевальд хотел изменить эту ситуацию.

Профессор одобрительно кивает и записывает её ответ на доске под номером один.

Рука Лоры Хиггс поднимается уже смелее:

– Более строгий статут секретности по сравнению с прошлыми десятилетиями тоже мог вызывать недовольство у магов.

Этот ответ тоже появляется на доске, а мои однокурсники находят всё новые причины для объяснения действий того, кого Роза Уизли, отмахнувшись, назвала просто ненормальным.

Я настолько глубоко задумываюсь о том, можно ли назвать слова «предпосылки» и «причины» полными синонимами, что дальнейшие ответы пропускаю мимо ушей. Выныриваю из своих мыслей только тогда, когда доска почти вся уже исписана.

Я читаю пронумерованные пункты, один за другим, и мне хочется недоумённо потрясти головой. Снижение в обществе значения роли магической крови, угасание многих магических родов, отмена привилегий и наследуемых должностей…

Нет, я не буду говорить этого вслух. Пусть это скажет кто-нибудь другой.

Не сразу, но всё-таки находится среди пятикурсников человек, который тоже внимательно прочитал написанное на доске.

– Сэр, - очень серьёзно говорит Альбус Поттер, подняв на профессора взгляд.
– Но все эти пункты можно отнести и к сегодняшней политической ситуации.

Декан переводит взгляд на доску и перечитывает записанные его же рукой строки.

– Несомненно, - отвечает он некоторое время спустя.
– Но всё-таки, мисс Уизли права - нельзя недооценивать роль личности в истории.

Мне становится интересно. Что же такого особенного было в личности Геллерта Гриндевальда?

После урока я подхожу к профессору и спрашиваю:

– Сэр, а вы не посоветуете мне какую-нибудь литературу, где более подробно описывалась бы личность Гриндевальда?

Он ненадолго задумывается.

– Мне кажется, мистер Малфой, в вашей семейной библиотеке наверняка нашлось бы об этом куда больше информации, чем может предоставить библиотека Хогвартса. Я постараюсь составить для вас наиболее полный список, но боюсь, не прямо сейчас. Это займёт некоторое время, а мне нужно спешить. Если вас не затруднит подойти в мой кабинет после ужина, мы могли бы побеседовать об этом в более спокойной обстановке.

Конечно, я соглашаюсь.

…Список оказывается не таким уж и коротким. Но только три наименования из него можно найти в школьной библиотеке - с остальными пунктами придётся ждать до рождественских каникул, чтобы покопаться как следует в библиотеке Мэнора.

Я вспоминаю ещё один вопрос, показавшийся мне крайне спорным на одном из предыдущих уроков. Думается, в отсутствие толпы моих однокурсников, некоторые из них порой отличаются просто невероятной предвзятостью, прояснить его будет проще.

– Сэр… А вы правда полагаете, что Тёмный лорд был чистокровным?

– Мистер Малфой, вам не нужно называть его так, - мягко, но настойчиво советует профессор.
– Этим именем его называли приближённые, а история вашей семьи такова, что не стоит напоминать об этом лишний раз. Сейчас его обычно именуют Волдеморт или мистер Риддл. Что же до вашего вопроса… Нет, Скорпиус, я не думаю, что он был чистокровным. Его действия противоречат этой гипотезе.

– Почему?..
– тут же интересуюсь я, отметив краем сознания, что он впервые назвал меня по имени.

– Мы поговорим с вами об этом позже. Думаю, невозможно понять, что двигало мистером Риддлом, не разобравшись для начала в мотивах поступков Гриндевальда. История двигалась постепенно, давайте и мы с вами не будем прыгать через ступени.

– А мы ещё… Когда я прочитаю про Гриндевальда, вы расскажете мне?
– уточняю я.

– Если вы пожелаете, - отвечает он.
– Мы можем считать эти беседы факультативом по Истории магии.

Глава восьмая. Драко.

Вообще-то, совершенно необязательно было отправляться каминной сетью в Хогсмид, а оттуда идти до Хогвартса пешком. Будучи членом попечительского совета, Драко мог воспользоваться привилегией открытого доступа по каминной сети и отправиться в школу напрямую, в кабинет директора.