Фальшивка

От мрачных мыслей меня отвлекает уведомление о сообщении.

Морозов: Предлагаю устроить наш традиционный вечер игр и пиццы у Макса. Ты когда прилетаешь?

Несколько секунд я смотрю на текст, а потом нажимаю на кнопку звонка.

– Привет, – сразу берёт трубку Морозов. – Уже вернулся, что ли?

В ответ я вываливаю на него все свои проблемы. Всё же он единственный, кто в курсе правды, по крайней мере, частично.

– Я не знаю, что делать, – заканчиваю свой рассказ. – Дальше оставаться у Лёхи мне нельзя, денег на хостел хватит только на неделю. А дальше что? У меня даже на обратный билет не останется.

Внутри неприятно ноет, когда я представляю, как вернусь домой, поджав хвост, как мне придётся объяснять всем свою идиотскую выходку, извиняться перед отцом.

– Не психуй, – прерывает меня Морозов. – Что-нибудь придумаем.

– Легко тебе говорить, – возмущаюсь я.

И меня разбирает злость от того, как он спокоен. Конечно, у него-то всё есть: дом, адекватный отец, универ, Маша.

– Позвони Семёну, он сейчас в Питере.

– Зачем? – огрызаюсь я.

– Он поможет, – уверенно говорит Морозов.

– С чего бы ему мне помогать? Он – твой друг, а не мой.

– Говорю же, поможет. У тебя есть ещё варианты?

– Нет, – признаю я, помолчав. – Но…

– Ща я скину тебе его номер, – говорит Морозов и отключается.

Сообщение приходит сразу же, но перспектива звонить человеку, который, мягко говоря, меня недолюбливает, совершенно не радует. Тем более я не хочу просить о помощи, ведь это будет значить, что я не справился сам. С самого детства мне вдалбливали – нельзя показывать слабость. А в последнее время я только это и делаю.

Представляю, как нелепо сейчас буду объяснять Семёну, кто я такой: «Привет, это Кирилл. Да, тот самый, который сломал руку твоему лучшему другу. Ты ещё тогда чуть не прибил меня, помнишь?» Неужели я скатился до такого? Вот только что мне делать, если я не знаю больше никого в этом городе?

Оттягиваю этот момент, как только могу. Нарезаю несколько кругов по комнате, опять листаю вакансии, делаю себе чай, чтобы собраться с мыслями, потом тщательно мою чашку и только потом, переборов гордость, нажимаю на кнопку вызова.

– Да?

– Кхм… – я прокашливаюсь. – Привет.

– Привет, чувак. Я уж собирался сам тебе звонить.

– Морозов уже поговорил с тобой? – догадываюсь я.

– Ага. Короче, вариант такой, – сразу начинает Семён. – Мы с командой снимаем квартиру на Просвете, у меня своя комната. Я буду в городе до конца недели, можешь остановиться у меня. Только спать негде, второй кровати нет.

– Это ничего, я уже неделю сплю на полу в спальном мешке.

– Да? Ну супер. А я уже почти договорился одолжить раскладушку.

– Раскладушка – это было бы шикарно, – улыбаюсь я в трубку, представляя, что, возможно, наконец-то высплюсь. – Значит, до конца недели?

– Ага, – подтверждает Семён. – А потом мы все уезжаем в Сочи на десять дней, будешь жить один.

– Ты серьёзно?

– Успеешь за две недели решить вопрос с жильём? А то нас тут и без тебя пять человек.

– Успею, – заверяю его я. – А Морозов сказал тебе?..

– Сказал, у тебя какие-то проблемы. Захочешь – расскажешь, нет – я не буду спрашивать.

– Ладно.

– Во сколько тебя ждать?

Я отодвигаю телефон от уха и смотрю на время. Лёха должна вернуться уже совсем скоро, надо будет поговорить с ней, а потом ещё доехать до нужной станции.

– Часа через три, – говорю я Семёну.

– Хорошо, напиши, как будешь выходить. Я встречу тебя около метро, а потом вместе за раскладушкой пойдём. Ну давай.

– Семён, – окликаю я его, пока он не повесил трубку.

– А?

– Спасибо.

– Да брось, чувак.

Я сразу перезваниваю Морозову, чтобы поблагодарить и его.

– Да ну, я же ничего не сделал, – заявляет он.

– Не говори глупости.

– Ладно, – усмехается Морозов. – Кстати, судя по голосу, ты успокоился.

– Да, наверное, – соглашаюсь я.

Меня действительно немного отпустило, я выиграл для себя ещё две недели, а значит, всё правда может получиться.

– Кирилл, не обязательно держать всё в себе и пытаться справиться в одиночку, – говорит Морозов. – У тебя есть друзья.

– Только теперь мы в разных городах, – напоминаю я.

– За последние два месяца я понял, что можно оставаться друзьями даже в разных городах.

Я знаю, что он говорит про Семёна, и только что видел подтверждение его слов.

– Тебя даже в соцсетях нет, – отшучиваюсь я. – Скоро я забуду, как ты выглядишь.

– Тогда я буду присылать тебе свои фотки, – не смутившись, говорит Морозов.

– Ну теперь-то я спокоен, – фыркаю я.

– Вот и правильно. Звони, если что, ладно?

– Ага.

Я сбрасываю вызов, и тут же мне приходят два почти одинаковых селфи. На одном Морозов улыбается и показывает фак, а на втором – сердечко из пальцев. «Придурок», – усмехаюсь я про себя.

Сразу начинаю собирать свои немногочисленные пожитки: зубная щётка, зарядка для телефона, наушники, кое-какая одежда. Вскоре возвращается Лёха. Она выглядит уставшей, но довольной.

– Ну как в универе? – спрашиваю я.

– Хорошо, – говорит она, но замолкает, когда замечает мой готовый к переезду рюкзак. – Куда ты собрался?

– Я нашёл временное место, куда съехать, – сообщаю я радостную новость.

– Надеюсь, это не картонка под мостом? – подруга закидывает сумку на тумбочку, а сама садится на кровать.

– Нет, это раскладушка в квартире, куда можно заходить через дверь, а не через окно, как сейчас.

– С кем ты договорился? – спрашивает Лёха с подозрением.

– Помнишь Семёна Григорьева из пятнадцатой школы?

– Нет.

– Рыжий такой, друг Морозова, уехал из Арха в начале лета, чтобы в фаер-шоу выступать, – напоминаю я.

– Кирилл, ты сейчас шутишь? Этот рыжий?

– Ну да. А что?

– Господи, да он же отбитый на всю голову, – закатывает глаза подруга.

– Откуда ты знаешь? Ты его видела всего пару раз.