Фамильяр

– А могу я завтра пойти на побережье?

– Думаю, что для этого нет особых противопоказаний, даже учитывая Ваш клинический случай, Поттер. Но если утонете, учтите, домой не возвращайтесь.

– Угу, - хмыкаю я откуда-то из чашки, - я все равно не буду лезть в воду, если только по колено.

Снейп удивленно смотрит на меня.

– Я не умею плавать, так что смысла в этом нет, разве что избавить Вас от своего присутствия и, следуя совету, не возвращаться.

– Это поправимо, Поттер. Если Вы готовы учиться, то я могу попробовать завтра обучить Вас этому нехитрому искусству.

Я теряю дар речи. Если мир не перевернулся, то он определенно сошел с ума. Или это я сошел? Не важно.

– Я готов, сэр.

– Тогда давайте допекать Ваш торт, если Вы уже закончили с чаем.

И мы идем допекать мой праздничный торт.

Спустя еще полтора часа я возвращаюсь в выделенную мне комнату и невольно бросаю взгляд в окно. Небо над горизонтом светлеет, но солнце еще не показалось. У меня есть несколько минут, чтобы понять, что я, несмотря на непредвиденные обстоятельства, не нарушил собственного обещания. Я сажусь на постель, обхватывая колени руками, и смотрю в окно. Рассвет уже близко.

Небо сереет, а затем приобретает приятный персиковый оттенок, переходящий в настолько нежно-голубой, какого я никогда в жизни еще не видел. Через несколько минут на горизонте показывается самый краешек солнца, рассыпающий по морской глади мириады ярко-оранжевых бликов. Назвать это просто красивым у меня не поворачивается язык. Это божественно. Я смотрю на рождение нового дня, ощущая каждой клеточкой своего тела, что этот первый луч очень отчетливо разделил мою жизнь на «до» и «после» сегодняшней ночи. Солнечный диск охотно вываливается из-за горизонта, поднимаясь над морем в ставшее удивительно молочно-голубым небо, становясь при этом похожим на тот торт, который мы пекли сегодня со Снейпом. И я радуюсь, что обещанное им «завтра» это уже сегодня.

Глава 4. Спартанская побудка.

Мое утро начинается со стука в дверь. Оглушающего и монотонно-ритмичного. Я морщусь, зарываясь носом глубже в подушку и натягивая поверх головы одеяло. Я отказываюсь открывать глаза. Не хочу-не хочу-не хочуууу. Хочу спать. Я, определенно, лег пять минут назад, никак не больше. Кому хватает наглости барабанить в мою дверь? Дадли, зараза, если это ты, я тебя по стенке размажу…

– Я не буду вставать, тетя… - выкрикиваю я и переворачиваюсь на другой бок, чтобы попытаться досмотреть этот абсурдный сон, где мы со Снейпом пьем чай на кухне.

Стук прекращается, а я вдруг резко подскакиваю на постели и распахиваю глаза. Без очков я вижу плохо, но цвет стен, определенно, за ночь изменился. Или нет? И тут до меня доходит, что все было по-настоящему: и мой отъезд от Дурслей, и ночное море, и торт, и чай, и рассвет…

Судорожно шарю руками по прикроватному столику в поиске очков. Когда искомый предмет находится, я водружаю его на нос и еще раз осматриваюсь.

В открытое окно задувает легкий ветерок и слышно, как волны накатывают на берег.

А ведь это он стучал в мою дверь. Боже, я не только не открыл, но и назвал его «тетей». Все, мне конец… Ладно уж, пора заканчивать валяться.

Я встаю и снимаю пижамную куртку, и тут дверь в мою комнату тихонько приоткрывается и моему взору предстает следующая картина: в комнату величаво вплывает… кувшин. Обычный такой глиняный кувшин плывет по воздуху к моей кровати, а следом за кувшином, повинующимся указаниям волшебной палочки, так же медленно, стараясь не производить даже легкого шума, «вплывает» Снейп.

Я стою очень удачно для того, чтобы видеть его и оставаться незамеченным с первого взгляда. Я же отошел от кровати, чтобы одеться, а шкаф как раз в углу, который не сразу просматривается от двери.

На лице Снейпа играет злорадная ухмылка. И я понимаю его - он весь в предвкушении зрелища, которое, по его мнению, должно сейчас разыграться.

Одеяло на моей кровати лежит комом, так что можно вполне принять его за меня. Как будто я свернулся клубочком. Признаться честно, мне и правда случается так спать. Но это не важно.

Ну-ну, посмотрим, профессор, как же вы это сделаете.

Снейп подходит к кровати, и все еще удерживая палочкой кувшин, хватается за краешек моего одеяла. Мне кажется, или в его взгляде озорство? Я ухмыляюсь.

Я вижу, как он напрягается перед тем, как резко сорвать с «меня» одеяло. И подлавливаю момент перед самым его рывком.

– Решили устроить мне спартанскую побудку, профессор?
– осведомляюсь я. Он резко оборачивается, наставляя на меня палочку, не ожидавший такого поворота событий кувшин падает на пол, разбивается вдребезги, и окатывает водой нас обоих.

Я разражаюсь хохотом, глядя на Снейпа в мокрых летних брюках с выражением искреннего разочарования на лице.

– Опять вы, Поттер, все испортили, - констатирует Снейп.

– Простите, сэр, что лишил Вас предвкушаемого развлечения, - выдавливаю я из себя, смеясь.

– Ладно, чего уж там, - спокойно сообщает Снейп, слишком спокойно для человека, которого «застукали» за попыткой окатить кого-то водой спросонья, - Если Вы встали, Поттер, идите вниз. Вас там дожидаются горы всякого хлама, ой, простите, подарки, конечно же, которые я уже с утра замучился складывать в гостиной.

Я смотрю на свои мокрые пижамные брюки и думаю, спуститься прямо так, как делал в детстве на рождество, или как взрослый человек, сначала переодеться и принять приличный вид. Я беру с тумбочки палочку, высушиваю брюки, после чего, разворачиваюсь к шкафу, решившись все же переодеться.

– Запомните, Поттер, долго ждать Вас к завтраку я не намерен, так что советую разобраться с подарками после него.

– Я обдумаю Ваше предложение, сэр, - спокойно сообщаю я, задумчиво разглядывая полупустой шкаф с развешенными обносками Дадли. Ведь почти вся моя нормальная одежда у Рона.

Снейп молчит и не уходит. Да что ему здесь ЕЩЕ нужно, я же уже встал. Начинаю раздражаться. Причем сам не знаю, от чего больше: оттого, что являюсь объектом пристального разглядывания или оттого, что в день рождения мне нечего надеть.

– Сэр, может быть, Вы все же позволите мне переодеться без свидетелей? Или директор просил Вас стать моей тенью?
– слишком холодно интересуюсь я, после чего оборачиваюсь к нему.

Мда… Вот теперь я его узнаю: сверкающий непроницаемый взгляд, плотно сжатые губы. Ну, здравствуй, хогвартский кошмар, давно не виделись, хоть я и не соскучился.