Фамильяр
Шрифт:
– Пароль?
– спрашивает каменная статуя.
«Мы можем войти иначе», - говорит дракон.
– «Ты слишком волнуешься, хозяин. Я могу поднять тебя к окну с улицы».
«Нет, Драйг, я не хочу, чтобы тебя видели».
Если ли бы драконы могли хихикать, готов поспорить, что мой только что форменным образом хихикнул.
«А никто и не увидит».
«Тогда давай».
Я выбегаю на улицу и недалеко от входа останавливаюсь.
«Что теперь, Драйг?»
«Ты должен захотеть подняться в воздух, хозяин».
Я уже было ощущаю, словно мои ступни упираются в невидимую, но вполне осязаемую спину моего дракона. А
А вот эта мысль приводит меня в чувство. «Какой же я идиот, прав Северус, тысячу раз прав!».
Я отказываюсь от плана «постучаться в окошко к директору», чтобы со всех ног ринуться к лазарету. Если с ним что-то случилось, то он определенно будет там.
– Остановитесь, мистер Поттер!
– вдруг слышу я за спиной резкий голос, заставляющий сердце пропустить удар, и порывисто оборачиваюсь, чтобы упереться взглядом в пылающий взор мастера Зелий.
О, Боже, он зол. Таким злым я не видел его, кажется, никогда. Подхожу ближе, останавливаясь напротив, и опускаю взгляд долу.
– Мистер Поттер, вы ополоумели? Я никогда не питал особых надежд относительно стабильности вашего эмоционального состояния, но сегодняшняя выходка просто возмутительна. Кто позволил вам не явиться на мое занятие? Или вы находите ниже своего достоинства приобщаться к знаниям во время обучения в школе? Двадцать баллов с факультета Гриффиндор, за неуважение к учебному процессу.
– Простите, сэр, - бормочу я невнятно. Щеки пылают, от бега и от искреннего смущения. В самом деле, с чего я так разволновался. «Как истеричка, Поттер!»
– Вас ждет директор, мистер Поттер, - продолжает Северус тем же отстраненным тоном.
– Будьте любезны привести себя в порядок и направляйтесь в его кабинет. Пароль - Тараканьи усы. Что касается вашего поведения. Убереги вас Мерлин еще хоть раз выйти за пределы замка. О причинах вам сообщит профессор Дамблдор.
– Но, сэр, я… - пытаюсь я сформулировать оправдательную речь в ответ на его отповедь.
– Ни слова больше, мистер Поттер, - прерывает меня Снейп.
И я бешусь. Значит вот так вот просто и ни слова? Вокруг ведь никого, почему он не дает мне возможности объясниться? Я ведь всего лишь о нем волновался, хотел узнать, все ли с ним в порядке.
– Значит ни слова? Вот и прекрасно, профессор!
– разворачиваюсь и скорым шагом иду к директору.
Кабинет директора встречает меня тишиной, только Фоукс курлыкает мне приветливо со своей жердочки. Я осматриваюсь, замечая незначительные изменения в интерьере. Большое кожаное кресло, что всегда казалось похожим на королевский трон, оказывается не такое большое, как я помню. Может быть потому, что я сам вырос? Или очарование детской сказки о королях и волшебниках исчезло вместе с известием о том, что я должен убить своего врага или быть убитым? Не знаю. Но директорский кабинет перестал быть местом, где можно спокойно пить чай. Тем более в свете последних событий в Лондоне.
– Ты пришел, Гарри, я рад, - слышу я спокойный и приветливый голос директора у себя за спиной. Директор выходит из-за стеллажа с книгами, держа в руках искусно украшенную мелкими блестящими камушками
шкатулку. Интересно, что в ней?– Как только Северус обнаружил, что тебя нет на занятии, то поспешил на твои поиски, мы столкнулись с ним в коридоре, где я попросил его привезти тебя ко мне.
– Да. Сразу поспешил к вам, директор, - отвечаю я, разглядывая шкатулочный бок, блестящий в лучах пробивающегося между тяжелых гардин солнца.
– Вы хотели что-то сказать мне директор?
– Ах, да, мой мальчик, хотел. Я хотел с тобой поговорить относительно случившейся в столице трагедии. Ты ведь уже в курсе, полагаю?
– Да, в курсе. Я… подумал, что… когда профессор Снейп не пришел к началу занятия, я…
– Гарри, я понимаю тебя, мой мальчик. И ты решил найти Северуса сам. Очевидно, что ты пришел к моему кабинету, и не зная пароля, решил проверить в больничном крыле, верно?
– Да, - тихо соглашаюсь я, стараясь скрыть смущение от мысли о том, как я не ворвался к директору через окно. О, как было бы глупо. Итак получилось как-то слишком эмоционально, а случись мне поддаться шальной мысли, было бы вообще стыдно.
– Гарри, очень неосмотрительно с твоей стороны выходить за пределы замковых стен.
Я перевожу взгляд на директора, и вижу его тревожный взгляд старого волшебника.
– Простите, директор, но почему?
– В газетах этого не было, Гарри, но с утра я получил сообщение от Кингсли. Авроры нашли послание для тебя от Волдеморта.
– Послание?
– хмурюсь я.
– Да, - тяжело вздыхает директор, - присаживайся, пожалуйста.
Дамблдор устало опускается на свое кресло-трон. Я присаживаюсь напротив в потертое кресло, готовясь слушать.
– В тексте послания говорится о том, что он бросает тебе Вызов. Тебе достаточно выйти из замка, чтобы принять его.
«Убереги вас Мерлин еще хоть раз выйти за пределы замка». О, Боже. Значит он так волновался.
– Можно ли узнать текст точно?
– Кингсли обещал сегодня вечером предоставить мне, пока у него нет доступа к полному тексту послания. Оно было обнаружено отрядом невыразимцев, и сразу засекречено. Кингсли договорился с одним из них о предоставлении данных, этот человек сочувствует тебе.
– Профессор, я… теперь понял, почему профессор Снейп на меня обозлился.
Дамблдор едва заметно улыбнулся в бороду.
– Профессор Снейп не всегда умеет верно выражать свои чувства. Но ты, вероятно, это знаешь и без меня, так ведь?
Я ухмыляюсь, опуская взгляд в пол.
– Иди, Гарри. Возвращайся к занятиям, пожалуйста.
– Да, профессор Дамблдор, конечно.
Я уже развернулся, чтобы уйти, и открыл дверь кабинета, когда услышал оклик.
– И… Гарри, прошу тебя, не теряй головы.
Я кивнул, не оборачиваясь, и вышел из кабинета. Я не видел, но слышал, как директор еще раз тяжело вздохнул.
* * * * * * * * * *
Это был тяжелый день. Отповедь Снейпа в коридоре, и последующая лекция Гермионы на тему «относись более ответственно к своей безопасности, Гарри», может быть не стоило им рассказывать? Словом, очень тяжелый день.
Только под вечер мне удалось отделаться от утомительной заботы Рона с Герминой, и я сбежал в ванную старост. Которая, надо отметить, имеет помимо бассейна с душистой пеной, еще одно неоспоримое достоинство - если кто-то находится внутри, другой человек никакими ухищрениями не сможет туда попасть.