Фантастические создания (сборник)

Вулф уже поднялся — ему удалось победить это секундное искушение. Он уставился на выступающее адамово яблоко врага и невольно облизнулся, продемонстрировав длинный язык. Потом послышалась автоматная очередь из башни, и Вулф отвел взгляд от пребывающего в отключке охранника.

Подниматься по лестницам для волка непросто. Практически невозможно. Но если использовать челюсть, чтобы схватиться за ступеньку и подтянуться, это выполнимо.

Он был на полпути наверх, когда стрелок его услышал. Стрельба прекратилась, и до ушей Вулфа донеслось сочное немецкое ругательство, в котором он машинально распознал восточнопрусский диалект с возможным литовским влиянием.

Потом он увидел и самого стрелка, блондина со сломанным носом, который смотрел в лестничный колодец.

Пули охранника были свинцовыми.

Так что у этого они должны быть серебряными.

Но отступать было слишком поздно.

Вулф уцепился за следующую ступеньку и подтянулся, а пуля попала ему в морду и прошла в глубь черепа. Глаза блондина расширились, и он снова выстрелил, а Вулф поднялся еще на одну ступеньку. Как раз на третьем выстреле он достиг верха лестницы и ворвался в дверной проем.

Снизу все еще звучали выстрелы, но стрелок не отвечал на них. Он стоял, оцепенев, у стены башни, в ужасе смотря, как на него надвигается волк.

Вулф остановился и попытался перевести дыхание. Он был смертельно измотан и напряжен… но этого врага он должен одолеть.

Блондин поднял пистолет, осторожно прицелился и еще раз выстрелил в упор. Он замер на мгновение, глядя на этого волка, которого невозможно было убить. По бабушкиным сказкам, он знал, кто был сейчас перед ним.

Потом он сжал зубы и снова выстрелил.

Вулф за все время пребывания в своем волчьем теле еще ни разу не ел, но, должно быть, еда каким-то образом перешла из человеческого желудка в волчий. И ее было достаточно, чтобы он чувствовал тошноту, делая свою работу.

Спуститься по лестнице было невозможно, поэтому он прыгнул.

Он никогда не слышал о том, чтобы волки приземлялись на ноги, как кошки, прыгая с высоты, но оказалось, что волки это тоже умеют. Он с трудом поковылял в ту сторону, где Эмили все еще сидела около потерявшего сознание охранника, держа в руке пистолет, который тот выронил.

Когда волк подошел к ней, она вздрогнула, потому что не знала — враг он ей или друг.

Времени не было.

Теперь, когда из башни больше не стреляли, Фергус с компанией мог ворваться в Храм в любую секунду.

Вулф поспешно огляделся и нашел доску для спиритических сеансов. Он прижал кусочек дерева в форме сердца к планшетке и начал двигать по ней лапой.

Эмили наблюдала за его действиями сосредоточенно и удивленно.

— А, — сказала она вслух. — БЗ…

Вулф закончил слово и отодвинулся к куче церемониальных одеяний.

— Ты пытаешься что-то сказать? — подняла брови Эмили.

Вулф замахал хвостом, с жаром соглашаясь, и снова начал двигать дощечку.

— А, — повторила Эмили, — БЗАР…

Он уже слышал приближающиеся шаги.

— …КА. Какого черта! Что это может значить? АБЗАРКА…

Экс-профессор Вольф Вулф поспешно завернул свое голое человеческое тело в мантию служителя Храма Темной Истины.

И прежде чем Эмили смогла хоть что-нибудь понять, он обнял ее, поцеловал с выражением огромной благодарности на лице и… потерял сознание.

Когда Вулф очнулся, даже несовершенное человеческое обоняние без труда подсказало ему, что он находится в больнице.

Он все еще не мог как следует управлять своим телом. Место на шее — там, где полицейский вырвал кусок его шкуры, — все еще кровоточило и болело, а там, куда пришелся приклад, выросла здоровенная шишка. Самым удивительным и необъяснимым были волны острой боли на месте отсутствующего на данный момент хвоста — видимо, это и носит в медицине название фантомных болей.

Но простыни, на которых он лежал, были чистыми и прохладными, он отдыхал, и Эмили была в безопасности.

— Я не знаю, как вы попали туда, мистер Вулф, и как вы это сделали, но хочу, чтобы вы знали, что сослужили своей стране хорошую службу, — говорил круглолицый гигант.

Фергус О’Брин тоже сидел около его кровати.

— Поздравляю, Вулф. И… не знаю, одобрит ли доктор, но… вот.

Вольф Вулф с благодарностью выпил виски и вопросительно взглянул на гиганта.

— Это Круг Лафферти, — сказал Фергус. — Он из ФБР. Он помогал мне выслеживать эту шпионскую организацию с того самого момента, как я впервые о них услышал.

— Вы их всех взяли? — спросил Вулф.

— Фиринга и Гартон взяли в отеле, — прогрохотал Лафферти.

— Но как… я думал…

— Думали, мы охотились за вами? — ответил Фергус. — Так думала и Гартон, но я не попался на ее удочку. Видите ли, к моменту разговора с ней я уже поговорил с вашей секретаршей. Я знал, что она приходила к Фирингу. А когда я поспрашивал о Фиринге и узнал о Храме и оборонных исследованиях некоторых членов его секты, вся картинка прояснилась и все встало на свои места.

— Прекрасная работа, мистер Вулф, — сказал Лафферти. — Если мы когда-то сможем для вас что-то сделать… И как вы только пробрались в эту автоматную башню… Что ж, О’Брин, увидимся позже. Нужно разобраться с остальными участниками этой компании. Скорейшего выздоровления, мистер Вулф.

Фергус подождал, пока агент выйдет из комнаты, потом нагнулся к Вулфу и спросил доверительно:

— Какие планы, Вулф? Возвращаетесь к актерской карьере?

Вулф охнул про себя, постарался не подать виду:

— Какой актерской карьере?

— Все еще собираетесь играть Туку? Если, конечно, «Метрополия» согласится снимать мисс Гартон в федеральной тюрьме.

Вулф пробормотал:

— Что за чепуху вы…

— Бросьте, Вулф. Совершенно очевидно, что я знаю достаточно. Можете уже рассказать всю историю.

Совершенно ошеломленный, Вулф рассказал все.

— Но ради всего святого, откуда вы знаете? — завершил он.

Фергус улыбнулся.

— Объясняю. Дороти Сейерс говорила, что в детективном рассказе сверхъестественное может появиться только для того, чтобы впоследствии развеяться. Конечно, это преувеличение. Потому что в реальной жизни бывают случаи, когда оно, это сверхъестественное, не рассеивается. И это был один из таких случаев. Все было слишком очевидно. Твои брови и пальцы, настоящие магические способности твоего друга, трюки, которые ни одна собака не может выполнить без сигналов, то, как скулили и дрожали другие собаки… я довольно практичный человек, Вулф, но я ирландец. И хотя я материалист до мозга костей — но тут было слишком много совпадений. Чересчур.