"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20
Шрифт:
«В КПЗ точно никто не найдёт», — так думал я, даже не представляя, сколь наивные заблуждения питаю на этот счёт…
18|06|1992
день
По прибытии в управление мы дружной компанией отправились выписывать пропуска, а затем ещё битый час дожидались, когда нас соизволит опросить старший оперуполномоченный капитан милиции Козлов Вэ Эн. Пока слонялись по коридору, подошло ещё несколько общих знакомых, постояли, потрепались.
— И чего нас к оперу вызвали? — спросил вдруг Толстый. — Всегда же либо участковый опрашивал, либо дознаватель
— Ну ты сравнил жопу с пальцем! — фыркнул Рома. — Где обычная драка и где тройное убийство?
— Да я что, я ничего… — пожал пухлыми плечами Тихон. — Просто спросил…
Предложить заткнуться ему никто не успел: как раз в этот момент из приоткрывшейся двери кабинета выглянул оперативник.
— Станислав Рыжов! — объявил он.
В ответ — тишина. Стаса среди нас не было.
— Рыжов есть здесь? — повторил милиционер с нескрываемым раздражением.
— Нету его.
Опер взглянул в листок и вызвал Тихона Морозова, но вперёд выступил Рома.
— Товарищ капитан, — обратился он к старшему оперуполномоченному, — если вы по поводу Бунькова, то я последний раз его в прошлом году видел, когда в отпуск из армии приезжал. Я ещё в город не вернулся, когда его убили!
— Фамилия!
— Романов.
— Заходи.
Милиционер скрылся в кабинете, оставив дверь открытой, а Рома с довольным видом рассмеялся и показал Тихону фигу.
— Обломайся, Толстый!
Он потопал на беседу с оперативником, а я только вздохнул.
И чему радуется? Куда спешит? Какой смысл первым лезть, если в любом случае придётся дожидаться, пока отстреляются остальные?
Я поймал себя на том, что начинаю нервничать, и через силу растянул губы в улыбке.
— Смотрю, Стас на вызов болт забил.
— Сторчался Стас, — вздохнул Андрей. — Ходит с пионеров мелочь сшибает да по огородам мак высматривает. Я пытался до него достучаться, но хрен там, всё по барабану. А ведь нормальный пацан был…
Рома пробыл в кабинете минут десять от силы. Вышел спокойный и невозмутимый, но рассказать о вопросах оперуполномоченного не успел, тот выглянул следом и скомандовал:
— Романов, на выход! — И лишь когда дежурный выпустил нашего приятеля за дверь, Козлов вновь взглянул на листок. — Рыжов не появился? Нет? Тогда Морозов!
Так дальше и пошло. Вызвал, опросил, отправил на улицу. Вызвал, опросил, отправил…
Никто подолгу в кабинете не задерживался, но вот какая штука — мою фамилию опер всё не объявлял и не объявлял. Умом понимаю, что кого-то он в любом случае пригласит на разговор последним, но как раз последним быть и не хотелось.
Не хотелось, а пришлось.
— Ждём на улице, — предупредил Андрей Фролов, которого опросили передо мной, и двинулся на выход.
Я кивнул и взглянул на дверь кабинета, не спеша проходить туда без приглашения. Много времени этим не выиграл, почти сразу в коридор выглянул капитан.
— Полоскаев? Заходи.
Ну я и зашёл, конечно же. Как не зайти.
Кабинет оказался большим, с несколькими столами, на одном из которых стояла печатная машинка, и огромным засыпным сейфом, неподъёмным даже на вид. Но других сотрудников на рабочем месте не оказалось, капитан Козлов в гордом одиночестве стоял у открытого окна и разминал пальцами сигарету.
— Куришь? — спросил он, будто между делом.
—
Нет, — мотнул я головой, и сразу каким-то наитием уловил, что вопрос этот далеко не случаен и содержит в себе двойное дно, а ответ уже запротоколирован и подшит к делу.— Садись, — указал тогда старший оперуполномоченный на стул для посетителей перед своим столом, а сам остался у окна, затянулся и выдохнул дым на улицу.
Я бы дал капитану Козлову лет тридцать пять, был он среднего роста и худощавым, с глубоко-посаженными зелёными глазами и русыми волосами, казавшимися ещё светлее из-за короткой стрижки ёжиком. Кожаные туфли, не слишком хорошо выглаженные брюки, тёмная сорочка с галстуком в тон, на спинку стула повешен блекло-коричневый пиджак. Не оттенка кофе-с-молоком, но очень близко к тому. Правда, у стиляги-Васи пола с левого бока точно не топорщилась из-за табельного «макарова», а вот у опера Козлова она топорщиться будет непременно, пусть сейчас кобура на поясе и пустая. Просто пистолет в сейф убран, надо понимать.
Вот так глянешь со стороны — самый обычный человек, не простак, но и не сильно кручёный, да только на таких должностях не сильно кручёных редко встретишь. А кто думает иначе — уже на зоне или первые кандидаты на отправку туда.
— Почему — Енот? — огорошил вдруг меня Козлов неожиданным вопросом.
Я хмыкнул, потом сдал весь расклад:
— Полоскаев, полоскун, енот-полоскун, Енот.
— Фантазёры! — Оперативник затушил сигарету, уселся за стол и потребовал: — Паспорт и военный билет.
Я передал документы, милиционер открыл первую страницу паспорта и скосил глаза на меня, сверяя лицо с фотографией.
— Губу кто разбил?
— С мопеда упал, — ответил я и будто бы случайно опустил взгляд на поцарапанную руку.
— Бывает, — кивнул опер, полистал военный билет и с некоторым даже разочарованием вздохнул. — Третья группа, резус положительный… — Он задумчиво постучал пальцами по краю стола и выстрелил в меня совершенно неожиданным вопросом: — Размер обуви?
Я бы точно ответил «сорок третий», если б не мимолётное воспоминание о том, как после прыжка через отбойник под ногами влажно чавкнула земля. На месте преступления вполне могли сделать слепки моих следов, так что соврал.
— Сорок четвёртый.
Козлов перегнулся через стол и оценивающе взглянул на говнодавы.
— Не по погоде обувка, — заметил он.
— Лучше, чем кирзачи, — пожал я плечами. — Времени не было нормальную обувь купить, да и с деньгами не ахти. Гражданская одежда на призывном осталась.
В этот момент приоткрылась дверь, и к нам заглянул мордатый дядька в форменном кителе с майорскими погонами.
— Витя, что у тебя?
— Расстрел «волги». Опрашиваю свидетелей, по результатам доложу.
— А! Работай, — разрешил майор, но тут же хохотнул. — Слышал, что курсанты учудили?
— Нет.
— Проходили на патрулировании мимо компании молодёжи. Один их полицаями обозвал, ну и получил дубинкой. Оказалось, немецкий студент по обмену к нам приехал и ничего дурного в виду не имел. Международный скандал, практически!
Майор ушёл, а оперативник вновь обратил своё внимание на меня.
— Ладно, вернёмся к нашим баранам. Точнее — енотам.
«Козлам» мог бы сказать я, но решил не нарываться.