"Фантастика 2023-100". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Поднявшееся уже довольно высоко солнце, основательно припекало. Но на боярском дворе стояла приятная прохлада. Павел решил обследовать прилегающую к терему территорию. Дворов оказалось целых три. Первый он уже видел, когда прибыл с центральной улицы, через главные ворота. Второй двор, располагался с другой стороны и был заполнен хозяйственными постройками. Ворота здесь выходили в узкий, тихий проулок. Третий двор, представлял собой небольшой сад, где отдыхали господа и резвились дети. Здесь было разбито несколько цветочных клумб. Имелся не большой прудик, на берегу которого стояла увитая плющом беседка.
Закончив
– Где твой хозяин, человече, – надменно поинтересовался лже княжич.
– Боярин, – поклонился в пояс знатному гостю слуга, – почитай еще с первыми петухами в город отправился. Велел гостей пока не тревожить. А вот, ежели вы к полудню не проснетесь, то повелел и разбудить, да идти на центральную площадь. Сказывал, что Вече будет там собираться…
Холоп вновь поклонился. С чувством выполненного долга, он умчался по своим делам.
– Спешит Твердислав, – ухмыльнулся Павел, возвращаясь в горницу, – то и понятно. Не ровен час князь вернется.
Мэгрит уже встала. Сейчас она сидела за столом, о чем-то весело переговариваясь с соплеменниками.
Павел устроился в сторонке, размышляя о предстоящем деле.
Неожиданно над городом разнесся набат. Не похож он был ни на один из колокольных звонов, множества церквей. От этих тревожных звуков, то усиливающихся, то стихающих, зовущих, требовательных, хотелось немедленно бежать на его зов. Долго, не умолкая ни на минуту, гудел вечевой колокол.
Опоясавшись мечом и нахлобучив на голову шапку, Павел вышел на крыльцо. Следом выбежала Мэгрит. Появились и их спутники.
– Что? Что случилось?! – молодая женщина, встревожено подергала мужа за руку.
– Народное Вече, – ответил Павел.
Сейчас все и решиться. Помнят ли еще новгородцы, княжича Федора, или совсем позабыли.
Холопы уже подвели коней. Павел вскочил в седло, махнув рукой.
– Едем…
Они поскакали по переполненным народом улицам. Встревоженные люди спешили к Софийской площади. Там, звонарь, худощавый монах в длинной рясе, не переставая ни на одно мгновение, раскачивал веревкой, язычок вечевого колокола, подвешенного на перекладине, между двух, почерневших от времени, столбов, под покатой крышей. Рядом на высоком помосте, с непокрытой головой, стоял боярин Твердислав. Легкий ветерок, трепал его прореженные сединой волосы.
Толпа вокруг уже собралась изрядная. Но народ все прибывал и прибывал. По пяти улицам, лучами расходящимся в разные стороны, словно воды рек в озеро, стекалась на площадь разношерстная толпа. Знатные бояре и купцы, занимали места впереди. За ними толпились кузнецы, гончары, кожевники, бондари и другой трудовой люд. Женщины занимали места сзади. Вездесущие мальчишки, проталкивались вперед, занимая все возвышенности.
Твердислав подошел к краю помоста, оглядев переполненную горожанами площадь. Немного подождав, он вскинул вверх руку, с зажатой в ней шапкой. Вечевой колокол стих. Фигура боярина была хорошо видна всем собравшимся.
– Что ты тут устроил?! – по прилаженным с боку ступеням на помост поднялся не старый еще мужчина, крепкого телосложения, одетый в расшитый золотом кафтан. Его сопровождали двое, облаченных в кольчуги, вооруженных
копьями и мечами, грозного вида ратников. – Почто народ баламутишь!– Дело у меня, Колояр, – к люду новгородскому, – ответил Твердислав.
– О таких вещах, нужно упреждать власть! – посадник грозно надвинулся на боярина.
– Не напирай! – выпятил на него грудь Твердислав, – я закона не нарушаю! Право на то дано "Правдой новгородской"!
– Ну, говори, – отступил на шаг Колояр, – но если дело твое не срочное, то отвечать будешь по всей строгости!
– Это еще мы поглядим, кому отвечать придется, – пробурчал боярин. Он вышел вперед, остановившись у самого края помоста. Поклонился народу на три стороны.
Шум моментально стих. Все обратились в слух, желая узнать, о чем пойдет речь.
– Помните ли вы братья и сестры, – хорошо поставленным голосом заговорил Твердислав. Речь его была твердой и внятной, – старшего сына князя владимирского?
– Помним, помним! – раздались со всех сторон выкрики, – не так много времени прошло!
– А помните ли вы судьбу его горькую?!
– А чего тут помнить? – к боярину подошел Колояр, – помер, княжич Федор… Ты о деле говори.
Твердислав смерил посадника презрительным взглядом и вновь повернулся к народу.
– Все мы так считали! Но нас все это время обманывали! Задумали недруги извести Федора! Но люди верные прознали о предательстве, спасли княжича и схоронили в землях литовских! Выходили его, да вырастили! А кому, скажите мне, выгодна была смерть Федора?! Кто место его занял? Ни Александр, ли?!
– Брешешь, собака! – в ярости закричал Колояр, замахнувшись на Твердислава тяжелым посохом. Однако боярин перехватил шест, твердо взглянув в глаза посадника.
– А что, ты Колояр, взбеленился-то так? А не твоим ли воспитанником был юный князь?! А не тебе ли была выгодна смерть его соперника?!
– Что?! – задохнулся в злобе посадник, – ты обвиняешь меня в смерти Федора?! Да я! Да я! – он закружил на месте, потом указал на Твердислава посохом, – взять его!
Повинуясь приказу, ратники с двух сторон подбежали к боярину, подхватили его под руки и попытались стащить с помоста.
– Что вы смотрите! – закричал упирающийся Твердислав, – за правду руки крутят!
Он вырвался, подбежал к краю, упав на колени.
– Бог свидетель! – перекрестился боярин, – нет в моих словах не капли лжи! Разве дело за правду на плаху тащить?!
– Нет! – толпа заволновалась, – не троньте его! Пусть говорит!
Ратники в нерешительности остановились, вопросительно взглянув на Колояра. Тот только покачал головой. Против толпы не попрешь. Разорвут и не посмотрят на чин или сан.
Получив поддержку, Твердислав поднялся и продолжил свою речь.
– Вот я и говорю, что со смертью Федора не все понятно…
– Откуда знаешь, что его погубить хотели? – выкрикнул кто-то.
– А ведомо, сие, мне от него самого! – Боярин указал в сторону возвышающегося над толпой, верхом на белом коне, Павла. Взоры людей обратились на него. Сквозь расступающуюся перед ним толпу, Смирнов подъехал к помосту. Люди тут же сомкнулись за его спиной. Павел взошел на майдан. Встав перед Твердиславом, он снял шапку, сжав ее в кулаке, поклонился на три стороны.