"Фантастика 2023-116". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Дургулель промолчал, а я продолжил:
– Каждый злой поступок ромеев находит свою справедливую кару. Катепан пытался отравить нас с князем, чтобы задавленные поборами подданные базилевса не перешли под руку Ростислава, – и вот теперь Корсунь, Сурож, Готия вошли в Тмутараканское княжество. Ромеи пытались натравить аланов на русов – и касоги разграбили один из их городов. Но, по крайней мере, молодых женщин и детей, юношей и девушек князь просил оставить в живых ради выкупа – он собирается заселить ими Танаис.
Царь наконец заговорил:
– Выбор, который стоит передо мной, выбор, который и вы, и ромеи вынуждаете меня сделать, весьма непрост. На одной чаше древний союз
– Я бы назвал это выбором между теми, кто всю свою историю пытается вами помыкать и использовать в своих целях, и теми, кто станет верным союзником в будущих войнах.
Царь невесело усмехнулся:
– А вот в последнем я очень сомневаюсь. Разве Ростислав, скопив силы, не пойдет на Русь воевать за отцовское право на великое княжение, как когда-то поступил Мстислав? Разве не ради этого он просил меня дать ему людей два года назад, не ради этого дружил с касогами? Его семья была залогом мира, но ведь ты сам, воевода, сумел вернуть ему близких. Так что теперь мешает Ростиславу собрать всех людей и вернуться на отчую землю? И заключи я с ним союз, не втянет ли меня твой князь в собственную войну с дядьями? Даже если, например, не он пойдет на Киев, а в Тмутаракань вернется Святослав с войском?
Вот это уже пошли конструктивные переговоры! Ликуя в душе, я быстро заговорил:
– Ростислав передумал воевать Русь, драться с князьями. Теперь в его руках находятся города, равных которым на Руси нет. Теперь в его руках важнейший торговый путь, новый путь «из варяг в греки»! Мы не раз обсуждали это с Ростиславом, и, как мне кажется, князь решил для себя строить здесь, в Тмутаракани, новое государство. Быть может, настоящее царство в будущем! А не бороться с кучей родственников в братоубийственной войне.
Дургулель задумчиво протянул:
– Как тебе кажется…
Я поспешил дополнить мысль:
– В случае если Ростислав засомневается, я употреблю все свое влияние, чтобы переубедить его! Князь весьма высоко ценит мое мнение.
– И что же, – Дургулель проницательно посмотрел мне в глаза, – идея брачного союза наших с князем семей также была предложена тобой?
Почтительно склонив голову, я ответил:
– Эта мысль пришла в наши головы одновременно, и она весьма очевидна. Что еще способно так укрепить союз двух государств, как не династический брак?
– И общее участие в войне. Я помню твои слова, Андрей Урманин. Ты обещал привести тмутараканское войско по первому моему слову и лично возглавить его. Я уверен, что вскоре грузинам потребуется моя помощь в войне с мусульманами – и, когда Баграт призовет меня, я вспомню твое обещание.
Я низко поклонился:
– Оно будет исполнено.
Царь отстраненно кивнул, посмотрев куда-то в сторону, после чего задал весьма непростой вопрос:
– Но коли Ростислав решил строить здесь свое царство и породниться с моей семьей, не планирует ли он в будущем захватить Аланию и посадить на ее престол одного из своих сыновей или, быть может, даже внуков?
Я выдержал пронизывающий, словно рентген, взгляд царя и твердо ответил:
– Не захватить власть, но способствовать тому, что в будущем престол как Алании, так и Тмутаракани мог бы занять один из наследников обеих правящих семей. В таком случае оба царства сольются воедино и станут вдвое сильнее. Впрочем, – поспешил продолжить я, не в силах прочитать мысли царя по его остекленевшему взгляду, – речь идет лишь о мирных переговорах, но никак не о войне.
Минуту
Дургулель молчал, отвернувшись к окну, после чего довольно резко заметил:– Алания и так сильна. Мое войско исчисляется пятью десятками тысяч храбрых мужей!
– Верно, государь. Сегодня твоему войску нет равного противника в окрестных землях. Но что будет через пятьдесят лет? А через сто? Степь раз за разом выплескивает из своего нутра одну за другой волны завоевателей. Она как Змей Горыныч из русских сказок, одну голову срубил – две вырастает. Хазар разбили – за ними пришли печенеги. Сокрушили печенегов – их вытеснили торки. Разгромили торков – тут как тут половцы…
Дургулель коротко бросил в ответ:
– Половцы нам не враги. Они знают нашу силу и не лезут к нам, наши всадники многочисленны и столь же быстры, как и куманы. Ни печенеги, ни торки не беспокоили наших владений, и…
Я лукаво улыбнулся, и царь, злобно насупившись, оборвал свою речь.
– Позволь напомнить тебе, государь, что хазары в свое время подчинили аланов. А когда ясы восстали против них, иудеи призвали на помощь все тех же печенегов и торков и разбили их. А кто же был хозяином местных степей до хазар? Тюрки. А помнишь ли ты о счастливых временах, когда донскими и причерноморскими степями правили сарматы и аланы были одним из самых сильных и значимых племен их союза? Но они потерпели поражение от гуннов. Позволь также напомнить, каким трудом твоим предкам в союзе с хазарами – еще не иудеями – удалось выстоять перед арабским нашествием с юга, сколько крови было пролито, чтобы удержать мусульман. И кто может точно предсказать, что грузинам удастся удержать новый мусульманский натиск? Кстати, все тех же торков – ну или родственных им племен [132] .
132
Торки и печенеги, кочевавшие по волжским, донским и причерноморским степям к границе Киевской Руси, имели общие корни, являясь представителями огузских племен. В их состав входили и сельджуки, начавшие завоевание на юге и покорившие Иран, Ирак, а после Малую Азию и часть Кавказа.
Дургулель промолчал, и я продолжил:
– Если Ростиславу удастся крестить касогов и прочно включить их в свое царство, если мы удержим Корсунскую фему, то Тмутаракань действительно станет могучим союзником. Пусть династический брак не даст нашим землям единого царя – но он объединит нашу кровь и наш союз. Я верю, что вместе аланы и русы сумеют остановить вторжение как с юга, так и с востока. А коли в Византии появится по-настоящему сильный базилевс, равный Никифору Фоке или Иоанну Цимисхию, так мы первыми предложим им союз и военную помощь в борьбе с нашим общим врагом. И тогда ты, государь, поможешь нам обрести мир, словно мост, связующий два берега одной реки.
– Сожгите еще больше ромейских городов, и берега ваши станут настолько далеки друг от друга, что ни один мост не сможет соединить вас!
Кажется, Дургулель решился!
– Так прими предложение князя, светлый царь, отпусти меня к нему, и я обещаю, что мирным грекам более не придется строить новые жилища взамен сожженных и оплакивать павших под мечами касогов!
Яс вновь посмотрел мне в глаза – а после протянул руку:
– Хорошо! Я принимаю предложение союза с Ростиславом и выберу одну из внучек для замужества с его старшим сыном. Я откажу ромеям, и Алания не нападет на Тмутаракань. Взамен я жду выполнения всех обещаний, данных тобой, – и торговых уступок для моих купцов, и военной помощи в наших походах.