"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Акайо Фурукава со своим телохранителем улепётывали в сторону второго выхода из дока, закинув огненный щит на спину.
Я бросился за ними. Они скрылись за горой ящиков, и я швырнул в них зажжённый апельсин, сложив в файербол массу энергии. Баррикада разлетелась на сотню пылающих осколков, освободив мне путь. Я пронёсся сквозь огонь, оттолкнулся корематами, взвившись под потолок, и оказался над убегавшими. Второй файер я метнул в голову Акайо, которую под этим углом щит не закрывал. Кэндзя Куросай получил мощный удар в затылок и полетел, кувыркаясь, вперёд. Его охватил огонь. Телохранитель, резко развернувшись, создал Огненную стену. Он не видел меня, потому что я до сих пор оставался невидимым. Я оттолкнулся корематами, совершив длинный прыжок влево, и оказался за пределами пламенной стены. Телохранитель теперь был открыт для атаки. Я выпустил
Меня и Акайо разделяли метров десять. Старейшина перевернулся, с трудом сел и поднял руки. Бетон поднялся перед ним, образовав стену. Я подхватил с пола чью-то оторванную голову, превратил её в файербол, вложил в атаку массу энергии и швырнул снаряд в стену. Она разлетелась на куски. Я ворвался в их вихрь и прыгнул на Акайо Фурукаву, прижав кэндзя к полу!
Корематы обвили его руки, разведя их в стороны. Открыв рот, я обдал старейшину пламенем дракона. Кожа на его лицо покрылась волдырями, полопалась, а мышцы начали сходить с черепа буквально на глазах!
Я стал видимым, хотя Акайо этого заметить уже не мог: его зенки выкипели и вытекли!
— Ты хотел попасть в Дзигоку! — прохрипел я, задыхаясь от ярости и возбуждения битвы. — Так отправляйся же туда, старый говнюк!
Корематы вонзились в тело старейшины, на миг замерли, дрожа от напряжения, а затем разорвали Акайо Фурукаву на куски!
Я поднялся, тяжело дыша. Осмотревшись, увидел, что гвардейцы добивают последних некромантов.
Мне нужно было найти Аяко. Я поспешил туда, куда она отползала.
Девушка сидела, привалившись к ящикам спиной. При виде меня вскочила и бросилась мне на шею.
— О, боги! Кенджи, ты в порядке?!
Я сжал её в объятьях.
— Да, милая, конечно! Всё отлично! Мы победили!
Аяко забилась в рыданьях, ноги её подкосились, и мне пришлось подхватить её на руки. Я совершенно не чувствовал её веса. Девушка неотрывно смотрела мне в глаза, словно не веря, что мы оба живы.
Не знаю, сколько мы так стояли. Окружающее обратило на себя внимание, только когда меня окликнул грубый мужской голос:
— Господин Исикава?
Я развернулся, продолжая держать на руках Аяко. Она инстинктивно сильнее сжала мою шею, прильнув к груди.
К нам подошёл один из гвардейцев. Когда он снял маску, стало видно, что ему лет сорок. От спеца валил едкий дым. Одежда выглядела обгоревшей.
— Полковник Маруяма, — представился он. — Нам приказано доставить вас во дворец. Немедленно!
— Зачем?
— Полчаса назад Западный союз внезапно объявил нам войну. Объединённый вражеский флот выдвинулся в сторону Японии. Вы призваны на службу! Прошу, господин Исикава, следуйте за мной. Его Величество ждёт.
Евгений Ильичев
Магеллан-1
Глава 1
Трудный выбор
Мы вышли из криосна. Опять. Ощущения не из приятных. Тошнит, просто наизнанку выворачивает, при этом капсула еще и пить заставляет. Одна радость — память восстанавливается не сразу. Еще пару часов я проведу в обнимку с пластиковым пакетом и ничего помнить не буду. Зрение тоже страдает, четкости нет, только пелена и боль от резких бликов из иллюминатора. Блики чередуются с равным промежутком — стало быть, уже подлетаем. Солнце. Вспомнилось солнце — значит, скоро начнется. Всплывет в голове и начнет выплескиваться из закоулков памяти и все остальное. Захлестнет лавиной и понесет, словно щепку.
Не могу больше пить эту гадость. Отпихиваю трубку с минерализованной водой в сторону. Весь мокрый, выползаю из капсулы. Мышцы болят. Хотя в первый раз болели сильнее. Корабельный ЦУП за несколько недель до пробуждения начал вращение, воссоздал гравитацию, вернул в наши тела нашу же кровь и начал готовить мышцы и центральную нервную систему к работе.
Адаптация. Мы — высокоразвитые космические тараканы. Человек ко всему привыкает, а с поколениями еще и адаптируется. Нам помогает наука. Благодаря науке мы можем создавать узкий спектр условий для обеспечения жизни на борту: температура, тяготение, радиационный фон, вода и питательные элементы — все это воссоздает нам корабль. А мы создали этот корабль. Корабль, путешествующий меж звезд. Мы вышли из собственной звездной системы. Мы сотворили ничто, нырнули в это ничто, а вынырнули уже в другом мире. Это был наш первый полет, вернее, первый пилотируемый
полет. На разведку летал и вернулся целым беспилотный корабль с генератором червоточин на борту. С тех пор технологии жизнеобеспечения ушли далеко вперед.Парадокс: мы способны за относительно короткий промежуток времени преодолеть расстояние в сотни и тысячи световых лет, это если считать от червоточины до червоточины. Но создавать эти червоточины внутри звездных систем — нельзя, так как ненароком можно уничтожить планету или звезду. Приходится пользоваться этой опасной технологией далеко за пределами звездных систем. Но размеры отдельных систем настолько огромны, что на преодоление таких расстояний уходят десятилетия. Пытливый человеческий ум не оставил человечеству шанса. Научившись делать червоточины, мы открыли для себя дальний космос, а в собственной Солнечной системе и на подлете к неведомым мирам пользуемся древними ионными двигателями. А Землю покидали так и вовсе на лифте. Абсурд. Вечно торопимся. В воздух — на самолетах из фанеры, в космос — на ракетах, во вселенную — на малотяговитых ионных движках. Торопимся. Ничего лучшего, чем криосон, для такого случая не придумали. Расстояния огромные, но во сне пережить можно все.
Мне сейчас уже триста сорок два года, из них ровно три сотни лет я провел в криосне. Двадцать пять лет на выход из Солнечной системы, затем еще столько же для удаления на безопасное расстояние. Прыжок в червоточину и выход из нее. Затем сотня лет для подлета к новому миру и торможения, но это расстояние мы преодолели лишь наполовину. Нас разбудил ЦУП. Он принял с Земли сообщение. И теперь избранные на корабле знают, что нашей цивилизации больше нет. Сказать, что мы были в шоке — ничего не сказать. Как говорится — ничто не предвещало… На момент старта нашей миссии на Земле уже двести лет не было крупных вооруженных конфликтов. После четвертой мировой войны в Солнечной системе наконец-то наступил мир. Ресурсы были исчерпаны, и ради выживания всей человеческой расы нам пришлось сложить оружие и начать развивать науку. Наука стала нашим всем. Она дала нам пищу. Она дала нам новые источники энергии, дешевой энергии. Эта дешевая энергия позволила обеспечить жильем и пропитанием все население планеты. Мы заселили ближний космос. Колонии на Луне, Марсе и Европе. И апогеем развития науки стало открытие принципа передвижения сквозь червоточины.
До места назначения мы не долетели каких-нибудь пятьдесят лет. Получив последнее сообщение с Земли, корабельный ЦУП принял единственно верное решение — разбудить экипаж. Пассажиры остались лежать в криосне, а нам — командиру корабля, старпому, научному руководителю полета, инженеру систем безопасности и руководителю медицинской службы, вашему покорному слуге, — предстояло принять важное решение.
Мы расшифровали все сообщения, долетавшие до нас из дома за время нашего путешествия. Все они приходили с огромной задержкой во времени, но, тем не менее, были одного характера. Общая идея: все хорошо, получаем ваш сигнал, дома — порядок. По особой договоренности, при возникновении чрезвычайной ситуации на Земле на корабль должны были отправить три последовательных сигнала бедствия. Один предупредительный, второй исполнительный. После второго сигнала нас и разбудил ЦУП. Третий сигнал, сигнал подтверждения, мы приняли уже после пробуждения. На коротком совещании было принято решение прервать экспедицию и вернуться на Землю. Основным положением конституции Земли является приоритет проблем планеты над всеми остальными проблемами. Как бы обидно ни было, мы были обязаны вернуться. Многолетний труд миллионов людей и нескольких поколений шел прахом. Вернее, он шел прахом на Земле. Теперь мы олицетворяли собой апогей развития нашей цивилизации и, не достигнув новых миров, возвращались домой. Возвращали свет технологии. Возвращали цвет нации. Несли надежду уцелевшим.
Устав есть устав. Получив сигнал бедствия, мы были обязаны совершить гравитационный маневр у первой же планеты чужой звездной системы и отправиться обратно. И вот мы на подлете к дому. Землю уже видно. Сейчас она светится в иллюминаторе ярче Венеры. Такая крохотная. Такая родная.
«Магеллан», наш звездный крейсер, перенес путешествие отлично. За все время полета не произошло ни единой нештатной ситуации. Навигационная система интеллектуального типа справлялась с прокладкой и корректировкой маршрута на ура, ЦУП работал исправно, экспериментальный энергетический щит выдержал все столкновения с космическим мусором.