"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Гаттак десятки раз видел подобную картину: за служителем пришли. Как такое возможно? Кто-кто, а Леонид точно не мог… Гаттака прошиб холодный пот. Или все-таки мог?
— Что тут происходит? — внезапно севшим голосом спросил разведчик.
Корра, насупившись, держалась позади него. На молодых людей, похоже, никто вокруг не обращал внимания. Лишь служитель Леонид, стоявший на коленях прямо перед ними, поднял сосредоточенный взгляд на Гаттака и медленно покачал головой. Что означал этот жест? Не влезать? Не задавать вопросов? Уйти, бросить его? Но Гаттак не мог позволить себе уйти, он должен был что-то сделать.
— Кто здесь главный? — повысив голос,
От группы криминалистов, снимавших отпечатки пальцев с дверной ручки входной двери, отделился мужчина — старший клирик, судя по знакам различия на груди. Это был немолодой на первый взгляд мужчина, облаченный в черную мантию в пол. Несмотря на возраст, держался старший клирик довольно бодро. Его седые волосы, аккуратно зачесанные назад, пепельная бородка и круглые очки в тонкой металлической оправе призваны были вводить окружающих в заблуждение. Мужчина не был стар, его глаза были молоды и излучали силу. Высокий гладкий лоб, надменное выражение лица, горделивая осанка, руки, сложенные в жесте смирения перед собой, и любопытный взгляд клирика обескуражили молодых людей. Корра встала за спину Гаттака, а он сам зачем-то сделал полшага назад, словно взгляд незнакомца обладал магическим отталкивающим полем. Парень почувствовал, как маленькие колкие глазки клирика словно просканировали и его и Корру. Глубокие морщинки у переносицы выдавали в мужчине привычку много и подолгу думать.
— Генеральный клирик Борограда Фаэттон, — представился мужчина внезапно высоким голосом, совершенно не подходившим его образу. — Мы знали, что в личной исповедальне служителя Леонида находятся прихожане, и намеренно не стали вас тревожить. Исповедь свята.
— Что здесь происходит? — довольно грубо спросил Гаттак, хотя понимал, что перед ним стоит служитель высшего ранга. Клирик, однако, на дерзость Гаттака не обратил никакого внимания, равно как и на его вопрос. Он медленно перевел взгляд на служителя, покорно стоявшего на коленях и, не глядя на молодых прихожан, спросил:
— В какой связи вы находитесь с этим человеком?
Корра тихонько пихнула Гаттака в спину, давая понять, что им не следует идти на открытую конфронтацию со служителями черного клириктората. Гаттак и сам это понимал. По легенде, которой он обязан был придерживаться всегда, он всего лишь научный сотрудник в научно-исследовательском институте.
— Служитель Леонид — мой духовный отец, — спокойно ответил разведчик.
— И ваш? — клирик резко поднял голову и посмотрел на Корру. Та покачала головой.
— Мы с Гаттаком только поженились, — тихо произнесла она. — Прежде я не видела этого человека. У нас с мужем сегодня первая совместная исповедь, и служитель Леонид любезно предоставил нам свою личную исповедальню.
— Как давно вы знакомы? — вопрос был уже адресован Гаттаку.
— С Коррой мы познакомились полгода назад, когда…
— Я не о вашей супруге, — спокойно перебил Гаттака клирик Фаэттон, хотя все поняли, что парень ломает комедию.
— Три месяца назад.
— Как познакомились?
— Пришел на службу, просил духовного участия.
— И как вам?
— Простите, что? — не понял Гаттак.
— Участие. Духовное. Как вам оно?
— Служитель Леонид — один из самых грамотных проповедников из всех, что я знаю.
— И много вы таких проповедников знаете? — что-то в этом «таких» Гаттаку не понравилось. В этом слове слышалось обвинение.
— Немало, я часто менял место жительства, — Гаттак и сам не понял, зачем соврал. В его жизни,
по сути, было лишь трое знакомых проповедников желтого порядка, и двое из них были штатными капелланами разведшколы и части, где он служил кандидатом.— Вы беседовали с этим человеком на отвлеченные темы?
— Что вы имеете в виду?
— Вы обсуждали небогословские темы?
— Нет.
— Вы молоды. Вам не больше двадцати на вид. И вы уже научный сотрудник?
— Мы попали в институт по распределению.
— Должно быть, вашими судьбами распоряжаются особые люди.
— Нашими судьбами распоряжается лишь Великий Бор. Все остальные люди — лишь его орудия.
Клирик задумался.
— Вы правы, молодой человек. Я наведу о вас справки, — клирик показал пальцем на их форменную одежду, висевшую в прихожей. — Вы свободны.
— В чем обвиняют служителя Леонида? — вопрос Гаттака заставил генерального клирика вновь обернуться.
— Вы же в курсе, молодой человек, мы никого не обвиняем. Мы лишь орудия в руках Великого Бора.
Вернув Гаттаку его же фразу, он отвернулся и занялся своими делами, давая понять, что беседа на этом окончена. Молодые люди посмотрели на безучастное лицо служителя Леонида — он по-прежнему стоял на коленях и глядел в пол. Гаттаку хотелось посмотреть в глаза служителю, но Корра пихнула его в бок, давая понять, что сейчас им лучше удалиться. Он нехотя снял с вешалки куртки Корры и свою, не сводя при этом глаз со служителя. Ну же, хоть один взгляд, хоть намек. Дай же мне его!
Но Леонид так и не посмотрел на Гаттака. Молодые люди вышли из кельи на свежий воздух и быстро покинули уже пустой двор церкви.
— И много у тебя таких друзей? — поинтересовалась Корра, еле поспевая за быстрым шагом Гаттака.
— Каких «таких»? — несколько раздраженно переспросил тот. Мысли его сейчас находились далеко, он думал о своем роке. Почему все, с кем он так или иначе сближается, попадают в поле зрения черных клириков? Или же это просто случайность? И может ли быть так много случайностей?
— Предателей, — уточнила Корра.
Гаттак счел за благо пропустить ее реплику мимо ушей. Это была явная ловушка. Ответь он ей, что не считает Леонида предателем, она наверняка взовет к его гражданскому долгу — черные клирики никогда не приходят просто так, их направляет длань самого Бора, сомневаться в их компетенции означает сомневаться в самом Боре. А это богохульство. Ответь он, что всех его знакомых и приятелей забирают — и уже на самого Гаттака падет тень сомнения. Лучше этой девчонке не знать о таких подробностях его жизни.
До центра космических инноваций добрались довольно быстро. Несколько раз Гаттак оборачивался, проверял, не следят ли за ними черные клирики, но, кроме случайных прохожих, никого не заметил. На всякий случай запомнил лица — скорее на автомате, нежели с какой-то конкретной целью. В здание разведшколы вошли как раз в тот момент, когда пошел премерзкий дождь.
— Через десять минут встречаемся у куратора Форра, — сказал Гаттак и зашагал к себе.
Избавившись от Корры, он ввалился в свою комнату и запер дверь. Только сейчас он позволил эмоциям выплеснуться наружу. Со стороны это выглядело так, словно человек просто долго бежал и теперь пытается отдышаться. Сотни вопросов мгновенно вгрызлись в его сознание, но все они сводились к одному: почему все, кто его окружают, становятся предателями Родины? Что с ними не так? Или, может, это с самим Гаттаком что-то не так? Он, словно магнит, притягивает тех, кто может предать Бора. Что это? Дар? Проклятье?