"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
И вот сделанный нами двигатель был готов. Внешне он напоминал паровую машину Уатта. Она относилась к так называемым паровым машинам двойного действия. Подобные агрегаты работали на паре низкого давления при небольшом числе оборотов. Но более сложные двигатели нам изобретать было просто некогда. Если сделанная нами действующая модель окажется вполне работоспособной, то тогда можно будет заказать Кулибину, который вполне мог справиться с обязанностями главного инженера и руководителя производства, выпускающего паровые двигатели, еще несколько таких машин.
Одновременно охтинские корабелы спешно строили корпуса будущих буксиров, которые потянут за собой баржи с военным снаряжением и амуницией. На
Для машинных команд будущих русских броненосцев понадобятся опытные кадры. Именно те, кто пойдет вместе с войсками Михаила Илларионовича Кутузова на юг и станут механиками российского парового флота. Федор Федорович Ушаков, влюбленный в многопушечные парусные корабли, познакомившись с историей развития мировых флотов, понял, что вскоре должны наступить совсем другие времена, когда рассекающих синие волны парусных красавцев вытеснят коптящие черным дымом небо военные пароходы.
А все начнется именно отсюда – со скромной паровой машины, построенной, можно сказать, «на колене» гениальным русским изобретателем Иваном Петровичем Кулибиным и случайно заброшенным из будущего в прошлое обычным водилой с питерской «скорой».
– Ну что, почнем помолясь? – спросил я Кулибина.
– С Богом, – Кулибин по-староверски, двуперстно перекрестился и махнул рукой механику Степану Хлебникову. Тот тоже перекрестился и запустил пар из котла в цилиндр.
Машина запыхтела, застучала, залязгала. Шток поршня задвигался, планетарный механизм преобразовал возвратно-поступательные движения штока во вращательные.
– Смотрите! Смотрите! Она крутится! – заорал кто-то из мастеровых.
Мы с Кулибиным переглянулись и, не сговариваясь, обнялись.
– Ну что, Иван Петрович, мы это сделали! Может быть, поднимем чарку-другую в честь такого праздника?
– Валерий Петрович, – укоризненно покачал головой Кулибин, – ты ведь знаешь, что я не пью это бесовское зелье. А мастеровым – почему бы и не выпить. Они это заслужили.
Наши работяги радостно загалдели.
– Только, чур, ребята, – сказал я, отсыпав горсть мелочи Степану Хлебникову, – смотрите не упейтесь. И в кабак идите лишь после того, как машина остановится и топка потухнет. И еще – надо кому-нибудь остаться здесь, чтобы присматривать за машиной. Я сейчас отправлюсь в царский дворец, чтобы доложить о том, что машина работает, самому государю императору. Оттуда пришлют солдат, которые будут охранять машину днем и ночью. Вы ведь знаете, что у нас недругов немало, и они рады будут сделать нам какую-нибудь гадость.
– Знаем, Петрович, – ответил за всех Хлебников. – Я, пожалуй, и останусь. А ребята пусть гуляют. И пусть только кто-нибудь из них завтра не выйдет на работу! Я тогда им покажу, где раки зимуют!
– Ну, если ты, Степан, сам за всем приглядишь, – кивнул Кулибин, – то я спокоен. Поеду домой, отдохну чуток. А то устал я за эти дни. А ты, Валерий Петрович, поезжай во дворец к царю. Надо порадовать государя!
14 (26 июня) 1801 года. Санкт-Петербург. Михайловский замок.
Василий Васильевич Патрикеев, журналист и историк
Сегодня в мое логово заглянул генерал Кутузов. Михаил Илларионович в порядке подготовки нашей заморской экспедиции теперь все чаще бывал у меня. Как человек умный и хитрый, он прекрасно
понимал, что мое знание всего произошедшего в нашей истории дает мне большую фору перед его современниками, для которых будущее пока еще неведомо.Надо сказать, что подготовкой экспедиции Кутузов занимался с большим старанием, тщательно продумывая последовательность действий и согласованность наступления объединенного российско-французского войска. Внешне медлительный, даже ленивый, Михаил Илларионович скрывал под маской светского жуира и вельможи талант полководца, который должен быть не только воителем, но и политиком, который в первую очередь добивается не разгрома армии противника на поле боя, а победоносного завершения всей военной кампании.
Внимательно изучив рапорта своих помощников и донесения шпионов, Кутузов пришел к неутешительному выводу – этим летом объединенная армия вряд ли сможет достигнуть границ Персии и индийских княжеств.
– Василий Васильевич, голубчик, – говорил мне Михаил Илларионович, расстегнув мундир и вытирая большим батистовым платком вспотевшую грудь, – посмотрите – половина лета уже позади. А у нас, как говорят мужики, и конь не валялся. Мы не сможем подготовить необходимое количество провианта, необходимого для войска, боеприпасов и военного снаряжения. А если бы даже случилось чудо и нам бы удалось создать необходимый запас, то мы вряд ли сможем доставить его до Астрахани, откуда, собственно, и должен начаться наш поход. Прошу заметить, Василий Васильевич, что идти нам придется по местам диким, где добыть нужное количество продовольствия и фуража вряд ли удастся. Ну, за исключением, пожалуй, баранов – у жителей горных аулов большие отары, и, как я узнал от моих людей, за хорошую цену обитатели тех мест с большим удовольствием продадут нам овец и коз.
– И что же вы предлагаете, Михаил Илларионович? – спросил я. – Отложить поход на следующий год? Учтите, что к тому времени остатки войск Бонапарта в Египте, которые терпят нужду во всем, не получая снабжения, могут сложить оружие. Вы прекрасно знаете, что на Востоке люди в первую очередь уважают силу. Капитуляцию или уничтожение французского войска наши недруги британцы используют для дискредитации господина Первого консула. Ну, и нас грешных, кои заключили союз с Бонапартом. А нам это надо?
Кутузов тяжело вздохнул, еще раз вытер льющийся по его лицу пот и покачал головой.
– Вы правы, Василий Васильевич. Именно подобные действия, скорее всего, предпримут британцы. После этого нам будет довольно трудно разговаривать с турками, которые почувствуют себя причастными к победе над остатками экспедиции Бонапарта. А потому я хочу предложить господину Первому консулу попытаться заключить почетное перемирие с англичанами и турками, после чего эвакуировать французов на Ионические острова. Там они могут привести себя в порядок, отдохнуть, после чего их можно будет использовать для нанесения вспомогательного удара в Леванте.
– Да, все это так, Михаил Илларионович, но в таком случае нам следует срочно связаться с Наполеоном, чтобы тот принял тяжелое, но вынужденное решение и отдал команду своим генералам в Египте подписать с англичанами конвенцию об оставлении Александрии и Каира и отправке уцелевших войск на Корфу.
В нашей истории так оно и было. Примерно шеститысячный отряд генерала Огюстена Бельяра в конце июня оставит Каир. По условиям капитуляции его на английских судах отправят во Францию. Другой французский генерал Жак-Франсуа Мену в конце августа с пятитысячным отрядом сдался в Александрии. А теперь представьте – десять тысяч опытных солдат и офицеров, умеющих сражаться в пустыне, успевших привыкнуть к жаркому южному солнцу… Из них можно сформировать отборный отряд, который может причинить немало хлопот британцам и туркам.