"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Состояние ваше действительно неплохое, да и травма не такая серьёзная. Пожалуй, выпишем вас уже сегодня. Но на процедуры нужно будет ходить обязательно, каждый день. Получите больничный.
– Спасибо.
Медики ушли, продолжая обход. Взор у меня теперь был включён постоянно: видимо, энергии он немного тратил, процента заряда не было, и я мог пользоваться им круглые сутки. Или всё же есть заряд? Проверил, включив иконку, но так и не нашёл информации по этой теме. Вероятней всего, я был прав.
Я снова лёг на койку, размышляя, но меня опять прервали, а ведь пять минут всего прошло с момента ухода врача со свитой. В палату ворвался мужчина лет сорока на вид, в белом летнем хлопчатом костюме с накинутым сверху халатом, с
– Ты какого хрена творишь?!
– Лежу, думаю, – хмыкнул я, с интересом изучая неизвестного.
Как противника я его не воспринимал, и хотя тело было деревянное, нетренированное, был уверен, что вырублю его с одного удара. Тут у меня не кулаки – кувалды. А так, похоже, мне принесли новую информацию по прошлой жизни моего нового тела, вот только преподносят её как-то излишне громко. За эти три часа, с тех пор, как очнулся, я уже успел принять как данность всё, что произошло с момента моей гибели от пули часового. Да и с чего нервничать? Но обдумать всё, конечно, стоило. Приятный бонус в виде дара Путника – это хорошо, и мне пока нравится, но вот как жить, зависит от меня. Никаких рамок, правил и законов выдано не было, значит, творю что хочу. Тоже хорошо. Об этом я и размышлял, когда это чудо с портфелем ввалилось ко мне в палату.
– Мы о чём договорились?! – зло зашипел мужчина.
– О чём? – с любопытством поинтересовался я.
– Мы договорились, что ты женишься на дочке Филатова, получишь партбилет без прохождения кандидатского стажа и отправишься в Москву учиться в Высшей школе партийных организаторов при ЦК ВКПБ. Филатов вам квартиру в Москве выбил в качестве подарка на свадьбу.
Вообще предложение интересное. В армии политработники имеют особый статус. Ни за что не отвечают, всех нагибают, и тронуть их нельзя. Идеальный вариант, тем более что язык у меня подвешен. Однако, вспомнив дочку Филатова, не к ночи будь помянутую Нюрку, я сказал твёрдо:
– Нет.
– Максим, пойми, в этом случае не только ты теряешь, но и я. Ведь это я дал обещание Филатову найти мужа для его дочки. Один только ты и согласился, да и то при условии серьёзных карьерных предложений.
– Нет, – повторил я всё так же твёрдо.
– Ты это окончательно решил? – с жёсткими нотками в голосе спросил неизвестный. – Подумай. Обратного пути уже не будет.
– Окончательно.
Молча развернувшись, взмахнув, как и Нюрка, полами медицинского халата, наброшенного на плечи, он ушёл, с грохотом закрыв за собой дверь, аж штукатурка посыпалась со стен. Результаты нашего разговора были очевидны.
Пришла медсестра, которую ранее, при осмотре, я уже видел в свите врача, и сообщила, что меня переводят в общую палату. Делать нечего, сунул ноги в ботинки, и меня повели на первый этаж. Палата была общей, и в ней всего одна свободная койка и имелась. Поприветствовал парней: пять мужчин в палате, включая меня, и двое мальчишек с переломами.
Я лёг на койку и, закинув руки за голову, продолжил размышлять. Кстати, Взором я продолжал пользоваться, стараясь постепенно расширять его возможности. За час на два метра раздвинул и сейчас уже мог контролировать пространство в радиусе двенадцати метров. Отметил, что за тот же час зарядка Исцеления поднялась до тридцати трёх процентов, и снова её полностью использовал: убрал трещину и шишку. Ранку пока не трогал, да и швы там. После заживления вышеописанного осталось всего восемь процентов энергии, которые я направил на заживление повреждённой когда-то связки на левой руке. Не хватило долечить, но убрал опасные симптомы.
Итак, у Исцеления шла зарядка, Взор продолжал качаться, только Хранилище пока не было возможности совершенствовать. Я же размышлял о следующем. Бывший хозяин этого тела – явный карьерист. Смотри-ка, не побоялся жениться, пусть и по расчёту, чтобы повыше взлететь.
Коммунистов я считал местными дворянами, вот и этот хотел туда пролезть. Это не мой путь, но идея интересная, так что стоит ее обдумать, только с другой стороны.Всё же в тот день меня не выпустили. Сутки я провёл в больнице, и только на следующий день, в девять утра, через два часа после завтрака, пришла медсестра и сообщила, что меня выписывают. То, что ранее меня из отдельной палаты в общую перевели, это понятно – мстят за отказ. Уж не знаю, кто: тот неизвестный мужик, видимо, куратор прежнего хозяина тела, или сам Филатов, но я это неприятностями не считал. Так что собрался и покинул больницу. Документы при выписке мне не выдали: видимо, у Максима при себе их не было, да и зачем они в цеху? Возможно, они на заводе в шкафчике. Хм, а у парня вообще родственники какие есть? Надо бы узнать.
За сутки Исцеление заряжалось до максимума трижды, и я использовал возможности этого умения: убрал все следы травмы колена и полностью залечил зарождавшуюся язву, уж не знаю, как Максим смог её заполучить. Хотел ещё глаза подлечить: один глаз хорошо видел, а второй – хуже (близорукость, непривычно как-то), однако для этого необходимо специализированное умение из списка ста. У меня открыты три, а нужное под номером семь. Взор уже на расстоянии двадцати семи метров работает – раскачал. На этом пока всё.
Выйдя во двор больницы (по виду – бывший дворянский дом с несколькими строениями на территории), я вдохнул полной грудью чистого воздуха и, спустившись с крыльца, направился к выходу, к открытым воротам. Очутившись на улице, с интересом поглядывая вокруг, я направился к заводу. Как узнал дорогу? Да у прохожих поспрашивал, те и указали. Он действительно был рядом. А бинты перед выпиской мне сняли, точнее, отодрали, больно было, аж шипел, осмотрели рану и наложили уже другую повязку, небольшую.
Кстати, в туалете зеркало было, и я, когда к унитазу бежал, заметил, что там мужик брился опасной бритвой, мне пришлось встать за его плечом, чтобы кинуть на себя нового оценивающий, изучающий взгляд. А ничего так: зеленоглазый шатен с правильными чертами лица, полными губами и ярко выраженными бровями. В общем, красавец. Даже приятно. В прошлом теле я красавцем не был – харизмой брал девичьи сердца. Рост у меня теперь метр семьдесят два, это я при выписке узнал, заглянув в медицинскую карту. Хороший рост, раньше у меня был метр семьдесят восемь. Тело пока повиновалось неохотно, тяжело было брать его под контроль, шагал, мысленно строя каждое движение, но, думаю, тренировки и зарядка решат эту проблему.
На проходной завода меня остановил сторож и передал указание идти к парторгу. Кажется, я начинаю догадываться, кто это такой. У троих спросил дорогу, как будто я не знал, где его кабинет. Меня узнавали, здоровались, спрашивали о самочувствии. Как меня на полуторке вывозили с территории завода, видели все. Столько слухов было, в том числе и о том, что я погиб, а тут я живой. В ответ на вопросы посматривали на меня с удивлением, я же травмой отшучивался. Дорогу мне всё же указали, а одна работница, девушка, даже предложила проводить.
В ходе нашей с ней беседы я выяснил, что Максим был на заводе комсоргом, главным комсомольцем, при этом работая молотобойцем. А подчинялся парторгу, к которому мы и шли. Тот был главным по коммунистам и политической жизни завода, второй после директора. Пока мы дошли до административного здания и поднялись на третий этаж к нужному кабинету, я успел узнать, что Максим детдомовский и уже в шестнадцать лет пришёл на завод, но образование не забросил, ходил в вечернюю школу. В этом году как раз закончил десять классов с отличными отметками. Он действительно был карьеристом и знал, что ему нужно от жизни. Девушка была из того же детдома, потому и знала такие подробности из жизни комсорга. Вообще, завод курировал тот детдом, поэтому неудивительно, что многие его бывшие воспитанники здесь работали.