"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Помнишь, я тебе сбрасывал свою музыкальную коллекцию?
– Конечно, помню. Вы хотите что-то послушать?
– Да, составь нам, пожалуйста, небольшой микс по куплету из песен Шаляпина, Лемешева, Руслановой, Козловского, Изабеллы Юрьевой, Георгия Отса…
– Станислав, – перебил меня Давид Иосифович, – я уже наслаждаюсь даже только этими родными для меня российскими именами. – А когда зазвучала музыка, он закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и восторженно замер. Через некоторое время, открыв глаза, он произнёс: – Эта музыка очень выразительна. Эти лёгкие, воздушные, без малейшего напряжения голоса… Они ведут разговор так, что кажется, это твой полдень, твоё солнце, семья и впереди целая жизнь.
– Давид Иосифович, а хотите, я вам включу чуть более поздние
Когда через десять минут я вернулся к нашим гостям, то увидел, что Абрам задумчиво смотрит на отца, а Давид Иосифович плачет, теребя пенсне в руках.
– Что случилось, Давид Иосифович?
– Стас, – дрожащим голосом вымолвил он. – Об этом я и не мог мечтать, это великолепно! Это голос моей страны, моей родины, моей молодости! Вы можете это всё скопировать мне на память?
– Да, конечно. Селена, скопируй всю папку «Ретро» на носитель Абрама. – Я показал на сына.
– Сделано, – тут же подтвердила искин.
– Вот, держите, – протянул мне алахарский браслет ювелир. – Я сначала хотел поторговаться, но ради этого мне ничего не жалко. Вы умеете пользоваться таким?
– Да, мне показывали.
– Всё, что есть на нём, – это ваше, и ещё… У вас есть жена?
Я удивился вопросу, но ответил:
– Да, есть.
– А у ваших коллег?
– Мы все семейные.
Он наклонился к уху сына и что-то прошептал. Тот кивнул:
– Хорошо, сейчас принесу, – тут же встал и направился к выходу.
– Ты куда? – удивился Степаныч. – А перекусить?
– Я быстро, да и не голоден, можете без меня начинать. Пока Абрам отсутствовал, мы сели за импровизированный столик. Проводник откуда-то из своих закромов принёс бутылочку армянского коньяка и пару бутылок шампанского «Абрау-Дюрсо».
– Давид Иосифович, это, конечно, тоже не крымское шампанское, но ничуть не хуже. Это от нас вам небольшой презент.
– Сергей Степанович, не надо меня уговаривать, я и так соглашусь! Я помню этот завод, там раньше было имение, принадлежащее царской семье. А потом князь Лев Сергеевич Голицын, выдающийся русский винодел, построил подвал на десять тысяч вёдер вина. Господа! – всё таким же дрожащим от переизбытка эмоций голосом провозгласил ювелир. – Сегодня просто какой-то волшебный день! Я очень рад приветствовать вас в нашем краю, и… если вдруг я чем-то могу вам помочь… обращайтесь!
Степаныч на правах командира нашей экспедиции сказал:
– Коньячных бокалов у нас нет, так что прошу прощения, – и разлил всем по пятьдесят. Подняв стаканы, мы соединили их под его тост: – За дружбу!
Уплетая нехитрую закуску, мы принялись опять расспрашивать Давида Иосифовича, как он привыкал к здешней жизни и почему, позже, уже зная о наличии порталов на Землю, так и не вернулся на родину.
– Понимаете, господа… – задумался он. – Основной причиной первоначально был банальный страх. Страх за свою страну, которую захватили большевики. Во что они её превратили? Осталось ли какое-то культурное наследие, или всё было разрушено варварами. Да и вставать на новом месте, сами понимаете, не сразу удаётся. Нам повезло, что случайный портал выкинул наш корабль на довольно развитой планете, Алахаре, где нас устраивала форма правления, при которой верховная государственная власть частично или полностью принадлежит одному лицу – монарху. Да и эпоха оказалась довольно спокойной. А мог бы закинуть куда-то в дикие миры, ведь спонтанные порталы работают непредсказуемо… Где-то первые пять-шесть лет – слава богу, мы с молодой супругой оказались более-менее финансово подстрахованы – вставали на ноги. Мне удалось открыть свою ювелирную мастерскую, приобрести первое жильё, в империи оно гораздо дороже, чем в Кедровом мире. Пока обзаводился связями, пока налаживал сбыт и спрос, завоёвывал
себе имя, пролетело ещё с десяток лет. Попавшие к нам соплеменники из разных стран нашей Земли через стационарные или, как мы, спонтанные порталы рассказывали об ужасах, творящихся на планете. В России – репрессии, в Европе – террор, в Америке – финансовая депрессия. Потом мы узнали о войне, и опять не было никакого желания возвращаться, да у нас уже и дети росли. Потом мы узнали, что Россия, точнее, уже Советский Союз первым вышел в космос, но началась холодная война. Да мы и понимали, что нам уже некуда возвращаться без документов, без знания подробных реалий. Так что всё это осталось просто ностальгическим воспоминанием. – Давид Иосифович тяжело вздохнул и потянулся к своему стакану – Степаныч успел ещё раз разлить коньяк. Взяв его, он без тоста махнул её разом и продолжил: – Конечно, мне жутко интересно, как живёт моя родная страна, поэтому я собираю все слухи и сведения от, так сказать, попаданцев. Но чаще всего, попав в наши миры, у них не бывает никаких видеодокументов или, как у вас, музыкальных коллекций.– Подождите! – воскликнул я. – У меня же есть несколько хороших фильмов. Это не последние блокбастеры, а старые советские кинокомедии. Конечно, по ним нельзя полностью вынести правдивое впечатление о нашей жизни, но кое-что там вполне реально. Если ваш сын не оставит дома свой носитель, то я вам сброшу – смотрите на здоровье!
– Стас! – У Давида Иосифовича опять показались слёзы на глазах. Он встал из-за стола и, подойдя ко мне, крепко, по-отечески обнял. – Я не знаю, как мне вас отблагодарить… – Руки его дрожали. – Вы столько для меня сегодня сделали…
– Ну-ну, – принялись все его успокаивать.
– Давайте ещё по пятьдесят, – предложил Серёга.
Все дружно его поддержали:
– За Россию! Ура, ура, ура!
– Виват! – Ювелир залпом выпил свой коньяк.
В это время вернулся его сын с какими-то коробочками в руках. Отец вытер платочком слёзы и призывно махнул ему рукой: – Давай неси всё на стол. – Отобрав три небольшие коробочки, он протянул их Степанычу, Володе и Сергею: – Это небольшой презент вашим жёнам – серёжки! Пусть носят на здоровье! – А коробочку побольше он с почтением протянул мне: – А это вашей жене, Стас.
– А что там? – с интересом спросил я.
– А вы откройте, – добродушно усмехнулся ювелир.
Я открыл коробочку, и мы все увидели, что в ней лежит не очень широкое, но изумительно красивое колье. Камни, обрамлённые золотой паутиной, были примерно одного размера, я не знаю, сколько это в каратах, но величиной с ноготь мизинца. Машинально пересчитал, у меня получилось двенадцать камней. Замерев от изумления, я боялся прикоснуться к драгоценности рукой. Колье в лучах солнца, казалось, жило какой-то своей жизнью! Украшение неподвижно лежало на столе, а камни переливались всеми цветами радуги, будто украшение вертели на солнце! Я не знал, что и сказать, а Володька вдруг высказался:
– Какая странная огранка, не классическая. Будто тысячи граней обрамляют поверхность камня…
– Да, вы правы, – с гордостью заметил ювелир. – Это камни не земной огранки. Их нашёл и принёс мой сын из Заброшенного мира. Такие драгоценности носят монаршие особы. Очень редко, но в разрушенных городах можно найти подобные бриллианты. Мы не знаем, для чего они служили тем жителям, но красота и совершенство их неоспоримы! Кстати, посмотрите, серёжки у вас тоже сделаны из подобных камней.
Мужики тут же стали доставать подаренные их жёнам украшения. Камни в серёжках были в два раза крупнее, чем в колье, но их также можно было бы назвать живыми! Степаныч аж крякнул от восхищения:
– Давид Иосифович, я слышал о таких драгоценностях и имею представление об их стоимости! Это очень дорогой подарок.
Ювелир от души расхохотался. Было видно, что ему приятно наше изумление, и он подмигнул проводнику:
– Я личность творческая: хочу – творю, хочу – вытворяю! Даже и не думайте мне отказывать. Это от души! Я вполне обеспеченный человек, и здесь моей работы не так уж и много. Бриллианты принесены сыном, а моего – только небольшая работа по золоту.
Абрам тоже улыбался: