"Фантастика 2023-171". Компиляция. Книги 1-24

– Ты видел именно этот Знак? – уточнил я.

– Ага! Его! Острый такой!

– И видел горы трупов... Значит ли это, что надвигается война? Кто идет с войной на Сиберию под этими знаменами?

– Северяне? – предположил Витька. – Марья-нуарка рассказывала о них. У этих северян еще есть легенда о Повелителе Поганого поля.

– Думаешь, они нашли своего Повелителя и идут нас всех завоевывать?

– Почему бы и нет?

– Нам еще и агрессивных викингов не хватало...

– Что будем делать?

– Ждать. Как обычно. Тетя все еще с нами... Пошли назад.

Но когда мы вернулись, тети с нами уже не было. Я пропустил мгновение ее ухода. Заглянув в машину, сразу понял, что она ушла: лицо пожелтело, расслабилось, глаза и рот приоткрыты. Я все же пощупал пульс. Рука была холодная, пульс отсутствовал.

Тетя Вера не заставила нас долго ждать и мучиться, ухаживая за ней.

Глава 11. Дорога в Князьград

Вокруг стелется промозглый липкий туман, окутывает меня грязным одеялом, дурманит разум, навевает безумие. Я кручусь вокруг своей оси, пытаясь понять, где я, но в итоге накатывает дурнота – всюду одно и то же. Я вижу, что из тумана выходят люди, подспудно знаю, кто это, и в то же время они мне абсолютно незнакомы.

Злобная старуха...

Ехидно-насмешливый старик...

До боли знакомая девушка...

Пацан-подросток...

...и человек с закрытым маской лицом.

Пятеро окружают меня в этом тумане, сужают круг. Я в их власти.

– Ну что выстроились? – кричу я. Голос вязнет в осязаемом тумане. – Чего кругом встали? Ведьминым кругом?

Ассоциация с Ведьминым кругом всплывает в сознании нежданно-негаданно, захватывает воображение. Эти люди (люди ли?) – камни в Ведьмином круге, а я – дольмен, вернее, портал в иной мир.

– Она не захотела, чтобы ее хоронили здесь! – говорю я и сам не понимаю, что несу. – Она не захотела! И мы ее потеряли!

– Мы ее не потеряли, – брюзливо-презрительно говорит старик. – Она нам была не нужна. Те, кто нам был нужен, в нашем распоряжении.

– И кто это? Я и... – Имя вылетело из памяти, всякие попытки вспомнить завершаются приступами боли. – И мой друг?

– Слишком много “якаешь”! – злобно прошипела старуха. – “Я” да “я”! Попова свинья! Ты себе давно не принадлежишь, а лишь выполняешь то, что должен!

– Я никому ничего не должен...

– Ой ли? – удивляется девушка, и я резко поворачиваюсь к ней. – Все кому-то что-то должны, иначе не бывает. Иначе жизни не будет! Даже мы здесь, пребывая в единстве, живы лишь потому, что должны друг другу!

– Что вы должны? – спрашиваю я на автомате, теряя нить разговора.

– Свободу. Мы должны друг другу свободу.

...Я проснулся, и тут же на интерфейсе моего нейрочипа возникла Ива.

– Тебе снова снился кошмар, Олесь.

Я закряхтел и не ответил. Этой ночью я заснул сидя за рулем машины, не ложился в палатке, которую поставили Рина и Витька. Весь день мы ехали на юг вдоль большой реки Северянки в направлении Князьграда, но из-за непролазных дебрей продвинулись недалеко. Витька предложил плыть на катере, который мы припрятали недалеко от пирса, но это означало оставить машину. А колеса нам нужны в будущем. Я руководствовался еще и другими соображениями: на реке нас видно далеко, а в чащобе мы невидимы – никакие сиберийцы или неведомые северяне на драккарах нас не засекут.

В результате мы несколько раз заезжали в тупики, откуда приходилось выезжать задом и по жуткому бездорожью. Батарея быстро сдыхала, и мы останавливались на часок-другой, чтобы ее подзарядить. Идиотская техника Вечной Сиберии (пусть и сделанная в Росс) не предполагала одновременной езды и подзарядки.

В дорогу мы выступили сразу после похорон – таких, каких хотела тетя Вера: без молитв и магии, на солнечной полянке вдали от Ведьминого круга.

Меня мучила совесть. Я должен был воспротивиться желанию тети и похоронить ее в Ведьмином круге. Если бы тетя Вера воскресла, небось уже не пожелала бы необратимой смерти. Больной и страдающий человек жаждет избавления от мук, здоровый же просто так смерти не пожелает. А сон-кошмар, где в туманном поле бродят пятеро незнакомых знакомцев, – лишнее доказательство тому, что теперь я буду винить себя: не настоял на своем, не уговорил, не сделал по-своему...

– Я могу помочь, – сказала Ива, не дождавшись моей реакции.

– В чем?

– В наведении порядка в твоей голове. Могу ослабить эмоциональное давление определенных воспоминаний.

– Спасибо, но не надо. В моей голове и так кто только не шарился и не шарится до сих пор... Наводить там порядок значит усугублять хаос. По-хорошему мне бы полностью восстановить память, но я не могу сказать, что хочу этого.

– Почему?

– Я привык к тому, что я – это я. Ведун без памяти, без прошлого, неведомо откуда взявшийся и невесть куда бредущий...

– У тебя есть план. Спасти Киру.

– Да... Тетю-то я уже спас...

– Ты напрасно винишь себя в ее смерти. Ты не можешь отвечать за все прихоти судьбы. Думать иначе – страдать комплексом Бога.

– У меня нет комплекса Бога, Ива. И я не думаю, что полностью виноват в том, что тетя попала на каторгу. И больна она была еще до моего глюка, так что рано или поздно... Просто сейчас – прямо сейчас – у меня столько силы! Но толку от нее мало. Рина и Витька правы: с такой силой я просто обязан навести порядок в мире, нельзя ведь зарывать магические таланты в землю! Но как навести порядок в мире, если в голове бардак? Я не хочу быть председателем или монархом, решать за других, вести за собой, я просто...

– Чего же ты хочешь на самом деле, Олесь?

Я задумался. А чего я, собственно, хочу? Покоя? Жизни в становище Отщепенцев рядом с Кирой и наложницами? Ха, рядом с Кирой и наложницами покоя мне не найти!.. Хочу ли я жизни в Республике Росс, чтобы переезжать каждый месяц из Секции в Секцию в поисках новых впечатлений?

– Не знаю, – выдавил я. – В том-то и беда. Я не знаю.

– Ты заблудился, – мягко сказала Ива. – Но обязательно найдешь свой путь.

Я вздохнул, потер глаза. Ночь была на исходе, но на прогалине, где мы остановились на ночевку, царила непроницаемая тьма. Третьим оком я “разглядел” палатку рядом с машиной, два живых спящих тела внутри, кольцо из ведьмовских мешочков...

И Урода на самой границы этого круга. Он таращился в нашу сторону, но ничего не предпринимал. Не мог переступить магическую границу.

– Пошел вон! – негромко произнес я, подбавив в голос чуток волшбы. Сумрачная тень Урода бесшумно метнулась прочь, в кусты.

Насколько я понял, мы находились на территории Поганого поля, а земли Вечной Сиберии, по которой Уроды и прочая Погань отчего-то ходить не может, отодвинулись от берега реки на несколько километров. Сообщения между страной и каторгой происходят в основном по реке, но есть и сухопутный путь. Мы перемещались между рекой и этим путем, чтобы не привлекать лишнего внимания.

– Кем были твои родители, Олесь? – вдруг спросила Ива.

– Что? – вздрогнул я.

– Твои родители. Знание прошлого порой помогает понять настоящее и определить будущее.

– Я... я никогда не вспоминал родителей.

Это открытие ударило не хуже боксера-профессионала. А ведь точно! Я н и р а з у не вспоминал родителей со времен глюка. И, возможно, до глюка, просто не помню я те времена.

– Ты сирота?

– Не знаю... Мысль о родителях не приходила... Странно-то как, а? Ни в Скучном мире, ни в этом...